Посторонним вход воспрещен - Василий Головачев

На плече помощника выросла турель «универсала», дуло оружия шевельнулось туда-сюда, дважды плюнуло сгустком прозрачного огня, и командир охраны базы и её начальник с криками упали на пол, обугленные плазменными разрядами.

Один из витсов охраны, сопровождавший Кернеса, направил было дуло своего штатного «универсала» на командора, но был тут же уничтожен Батырбеем.

– Убрать! – угрюмо буркнул Шевчук, глядя на дёргавшиеся тела. – Причислить к жертвам нападения террористов. Похищение членов экипажа спейсера и самого корабля также оформить как террористический акт.

– Мы не можем уничтожить записи… – заикнулся бледный заместитель Кернеса.

Сверкнул ещё один бледный плазменный разряд.

Заместитель отлетел к двери с почерневшим лицом.

– Все видеозаписи откорректировать под версию теракта, – сказал Шевчук.

– Сделаем, – бесстрастно пообещал Батырбей. – Один вопрос, босс. Инспектор ФАК Горюнов не просвечивается. Есть подозрение, что он является «кротом» контрразведки глубокого залегания.

– Уберите.

– Слушаюсь.

– И найдите мне похитителей! Кем бы они ни были! Даю двадцать четыре часа.

Шевчук повернулся и вышел из медицинского отсека базы.

Переглянувшиеся помощники и пограничники поспешили за ним.

* * *

«Непобедимый» не стал пересекать Солнечную систему в режиме «струны», для этого не было необходимости. Все нужные для лечения пострадавших косменов специалисты находились на его борту. Поэтому спейсер включил шпуг и уже через несколько минут приземлился на площадке во льдах Северной Земли Тритона, которую очень трудно было увидеть из космоса. К тому же он накинул на себя «саван» невидимости, созданный генератором режима «инкогнито».

Капсулы реанимакамер перенесли из десантного отсека спейсера в медицинский, и врачи кинулись колдовать над неподвижными телами Вячеслава Терёшина и Вильгельма Иванова.

Воеводин прибыл на борт корабля через два часа после его приземления на Тритоне. Однако в медотсек его не пропустили, скорых результатов лечения косменов ждать не приходилось. Тогда он перешёл на борт спасателя «Фудзи», который и украл спейсер «Ра» с космодрома на Нереиде.

Грымов уже был здесь и мог кое-что сообщить шефу.

– Ясно одно, – сказал он, встретив Воеводина в ангаре на Титане, спутнике Юпитера, куда был доставлен «Ра». – Это была нановирусная атака. Отправлял экспертов Кингсли Фурсенко, он же и запустил «червей» в корабль.

– Где Маккена? – тяжело спросил Воеводин.

Грымов виновато развёл руками:

– Ни один инк спейсера не уцелел, записей не осталось. О судьбе Маккены и экспертов могут сказать только те, кто спасся. Я вообще не понимаю, как им удалось дойти до Солнца, если даже инк ручного управления выдаёт неправильные данные. Похоже, они не должны были вернуться.

– Что они обнаружили там, в Кентавре? Что такое Ось Зла?

– Вопрос не ко мне.

Воеводин посмотрел на тускло отблескивающую в лучах прожекторов коническую гору вернувшегося спейсера. Но «Ра» молчал. Он ничего не мог рассказать людям, ослепший, оглохший, немой, почти мёртвый. И всё же он вернулся.

– Работайте, – сказал Воеводин, разворачиваясь к отсеку метро.

Члены экипажа «Ра» пришли в себя на второй день упорной кропотливой работы медиков. Беседовать с ними долго было ещё нельзя, но ситуацию прояснить они смогли.

Воеводину позвонил Грымов:

– Маккена жив! Он остался с Розой Линдсей в спасательном модуле где-то в районе Орла, в десяти – пятнадцати тысячах эсве от солнца. Нужен срочный спасательный рейд по вектору Орла!

– Отправляй, – сказал Воеводин, испытывая одновременно радость и печаль. – Марч?

– Погиб.

– Как? Впрочем, детали потом. Что они обнаружили?

– Ось Зла – искусственно созданная звёздная система, удерживаемая неким механизмом, который виден в форме металлической конструкции – фермы. Но главное, что эта система метастабильна. Она может в любой момент сбросить всю накопленную энергию.

Воеводин сжал зубы.

– Суперструнник!

– Точно, – кивнул Грымов. – Для этого он и строится.

Они несколько секунд смотрели друг на друга, понимая всё без слов.

– Херцига надо остановить!

– Как?

– Не знаю, думайте. Подключи к работе Шапиро.

– Хорошо. – Грымов исчез, выключил канал связи.

Воеводин походил кругами по кабинету – он работал дома – и начал переодеваться. Надо было срочно посоветоваться с Ван Бреевеном.

Руслан никогда не считал себя особо впечатлительной натурой. С другой стороны, эмоциональная оценка действительности занимала немалую часть его жизни. Во всяком случае он часто задумывался над психологическими нюансами в отношениях людей, любил уединённость, подкармливающую созерцательные устремления души, и эстетику естественных форм природы. Лишь нелогичные поступки окружающих иногда ставили его в тупик, заставляли задумываться над непостижимым миром внутренних человеческих решений. Так было и после неожиданной встречи с Ярославой в баре деловой зоны Суперструнника.

Она явно ждала встречи с ним, хотя и прятала чувства под маской деловой женщины, и все её вопросы так или иначе касались причин появления Горюнова на стройке в качестве инспектора ФАК. При этом Ярослава пыталась оценить его нынешнее положение и, что было важней, личные отношения с окружавшими его людьми. Она первая заговорила о Тихонове, изрядно удивив Руслана, и она же посоветовала держаться от её бывшего мужа (впрочем, Руслан в этом отношении тоже был бывшим) подальше.

– Почему? – опешил Руслан.

– Потому что он ради собственного благополучия спокойно рискнёт чужой жизнью, – ответила Ярослава. – Вам известно, господин инспектор, что он предложил идею устроить дискуссию о возможных последствиях включения Суперструнника?

– Это ни для кого не секрет. Что тут плохого?

– Такая дискуссия хороша была пятнадцать лет назад, до запуска проекта. Теперь она не нужна. Тихонов просто хочет переложить ответственность рискованного мероприятия на плечи других людей. И остаться в стороне в случае неудачи.

– Разумно.

– Конечно, разумно, если посмотреть на это решение извне. Но ведь стройка – закрытый объект, посторонним на ней не место, а нам придётся прилагать дополнительные усилия для обеспечения темпов строительства.

– Почему? – не понял Руслан.

– У Херцига много завистников, мечтающих занять его место. Они наверняка предложат свои концепции Дженворпа, более безопасные, по их умозаключениям. И ФАК, естественно, воспользуется возможностью произвести дополнительную экспертизу экологической чистоты проекта. Что, естественно, затормозит строительство.