Похититель - Ли Чайлд

— Ты уверен?

— Патологоанатомы обычно замечают такие вещи.

— Хорошо, — сказал Ричер. — Спасибо за помощь.

— Не так быстро, — остановил его Бруер. — Поговорите со мной.

— О чем?

— Почему вас интересует этот парень?

«Какое-то странное у него выражение лица».

— Вы сумели определить личность мертвеца? — спросил Ричер.

Бруер кивнул:

— По его отпечаткам. Они получились недостаточно четкими, но мы справились. Он был осведомителем, работавшим на полицию Нью-Йорка. Сравнительно ценным. У меня есть приятели в городе, которые немного расстроены.

— Какого рода осведомитель?

— Он имел отношение к метамфетамину[13]из Лонг-Айленда. Ему предстояло давать показания.

— А где он был прежде?

— Он только что вышел из тюрьмы Рикерс. Его выпустили вместе с группой других заключенных, чтобы не вызвать подозрений. Задержали на несколько дней, а потом отпустили.

— Когда?

— Да вот только что. Медэксперт считает, что он был мертв уже через три часа после выхода из тюрьмы.

— В таком случае мы ничего о нем не знаем, — сказал Ричер. — Он не имеет к нашему делу ни малейшего отношения.

Теперь уже Бруер спросил:

— Вы уверены?

Ричер кивнул.

— Абсолютно.

Бруер долго не сводил с него глаз — так полицейский смотрит на полицейского. Потом пожал плечами и сказал:

— Ладно.

— Извините, что не сумели помочь.

— Всякое бывает.

— У вас осталась фотография, которую дала Пэтти?

— Фотографии, — сказал Бруер. — Она дала мне две. Не могла решить, какая лучше.

— Они все еще у вас?

— В кармане.

— Не хотите оставить их мне?

Бруер улыбнулся, как мужчина мужчине.

— Планируете вернуть их лично?

— Могу и вернуть, — ответил Ричер. — Но сначала я бы на них посмотрел.

Фотографии лежали в конверте стандартного размера. Бруер вытащил его из внутреннего кармана и положил на стол. Ричер увидел надпись: «Тейлор, для Бруера», сделанную аккуратным почерком. Потом Бруер ушел. Он молча встал и вышел на улицу, все так же стремительно и энергично. Ричер проводил его взглядом, придвинул к себе конверт и задумчиво посмотрел на него. Однако не стал открывать.

— И что же мы имеем? — спросил он.

— То же, что и всегда, — ответила Полинг. — У нас есть Тейлор и парень, который не может говорить.

Ричер покачал головой.

— Тейлор и есть тот парень, который не может говорить.

— Это абсурд, — сказала Полинг. — Лейн не станет нанимать на работу человека, который не может говорить. Зачем ему такой? Кроме того, никто об этом не упоминал. Они сказали, что он был хорошим солдатом. Но никто не говорил, что, мол, да, он хороший солдат, вот только языка у него нет. Должны же они были помнить о такой маленькой детали!

— Два слова, — сказал Ричер. — Нам нужно лишь добавить два слова, и все сразу станет очевидным.

— Какие два слова?

— Мы говорили, что тот парень не может говорить. А правда состоит в том, что он не может позволить себе говорить.

Полинг довольно долго молчала.

— Из-за того, что у него акцент, — наконец сообразила она.

— Совершенно верно, — кивнул Ричер. — С самого начала мы знали, что никто из команды Лейна не исчез, кроме Тейлора. Именно Тейлор стоял за похищением. Он его спланировал и осуществил. Он снял квартиру и купил стул. Вероятно, он сделал многое другое, о чем мы до сих пор еще не знаем. И всюду, где он появлялся, Тейлор не рисковал открыть рот. Ни разу. Из-за того, что он англичанин. Из-за акцента. Он был реалистом. Тейлор понимал, что он обязательно оставит след. И если тот, кто его ищет, пойдет по этому следу и услышит про мужчину сорока лет с английским акцентом, он сразу поймет, о ком идет речь. Для этого не требуется особого ума. Тейлор будет первым, на кого падут подозрения, ведь именно он был последним, кто видел живыми Кейт и Джейд.

— Он повторил путь Найта, который тот проделал пять лет назад. Тогда похищение произошло аналогичным образом.

— Вот-вот, — подхватил Ричер. — Это единственный способ объяснить то, что произошло. Скорое всего, он отвез их в «Блумингдейлс», но не стал там останавливаться. Вытащил пистолет и поехал дальше. Может быть, грозил пристрелить Кейт на глазах у девочки. Это заставило бы Кейт вести себя тихо. После чего он попросту убрал радар и начал разрабатывать двойное алиби, придуманное им для себя. Во-первых, его считали мертвым. Во-вторых, все, кого он встречал, будут помнить парня, неспособного говорить. Парня без языка. Превосходный замысел, удачная дезинформация. Экзотический недостаток, который должен завести погоню совсем не туда.

Полинг кивнула.

— Да, он все здорово придумал.

— И все будут помнить только это, — продолжал Ричер. — Как тот старый китаец. Что он запомнил? Он лишь повторял, что покупатель стула глотал воздух, как рыба. А смотритель с Шестой авеню? Мы попросили его рассказать о жильце, а он ответил, что тот не открывал рта, потому что его смущала собственная неспособность говорить. Очевидная деталь, которая сразу запоминается. А все остальное быстро забывается.

— Открой конверт, — попросила Полинг. — Давай получим подтверждение.

Ричер открыл конверт и вытащил две фотографии, обе лицевой стороной вниз. Он постучал по верхней фотографии, как шулер, призывающий удачу.

А потом перевернул ее.

Это был человек, которого он уже дважды видел.

Никаких сомнений.

Тейлор.

Белый, слегка загорелый, худощавый, с тонкими чертами лица, чисто выбритый, неулыбчивый, около сорока лет. Голубые джинсы, голубая рубашка, голубая бейсболка, белые кроссовки. Вся одежда поношенная и удобная. Снимок был сделан недавно. Пэтти Джозеф подловила его, когда он выходил из здания «Дакоты» летним утром. Видимо, он остановился, чтобы посмотреть на небо и проверить, какая будет погода. В результате он посмотрел прямо в объектив «Никона» Пэтти.

— Нет ни малейших сомнений, — сказал Ричер. — Именно этот парень садился в «мерседес» и в «ягуар».

Он перевернул вторую фотографию. Снимок был сделан с меньшего расстояния. Максимальное увеличение, поэтому фотография получилась не такой четкой. Камера слегка дрожала. Фокус получился не идеальным. Однако человек на фотографии был вполне узнаваем. То же место. Тот же угол, но другой день. На этот раз его рот был открыт. Губы растянулись в гримасе. Нет, он не улыбался. Возможно, нахмурился из-за слишком яркого солнца, выйдя из темного вестибюля «Дакоты» на улицу. У него были плохие зубы: нескольких не хватало, а оставшиеся были редкими и неровными.