Борджиа - Мишель Зевако

– Ладно, даю тебе двадцать минут. Оба моих друга и старая женщина, о которой ты говорил, тоже должны быть в повозке… Только пусть они не торопятся меня увидеть.

Спадакаппа поспешил к «Цветочной корзинке», а Рагастен быстро направился к церкви. Он посчитал необходимым действовать в одиночку.

Если хотя бы один из солдат засомневается, если хоть у одного из часовых возникнет подозрение, все задумки шевалье рухнут… Надо кончить дело одним ударом, и притом ударом удачным.

В полумраке, царившем в церкви, он увидел алебардщиков. Рагастену показалось, что они с трудом борются со сном. Один из солдат прямо-таки спал стоя, опираясь на свою алебарду, и сон его, видимо, был стол же крепок, как в уютной постели. Так случается с солдатами, привыкшими долгое время оставаться на ногах, практически неподвижными.

Рагастен из глубины церкви некоторое время наблюдал за ситуацией. Внезапно его озарила идея! Он подошел к спящему и положил ему руку на плечо. Солдат вздрогнул. Трое других превратились в неподвижные статуи.

– Итак, камрад! – строго сказал Рагастен. – Вы, кажется, заснули… На посту!.. Это серьезная провинность…

– Мой офицер, – забормотал разбуженный солдат, – усталость…

– Хороший солдат не может уступить усталости. В моей роте, – отчитывал его Рагастен, – солдат, заснувший на посту, получает два месяца тюрьмы… А как обстоит с этим дело у алебардщиков?

Солдат побледнел…

– Я доложу вашему офицеру, который попросил меня заменить его… Полагаю, что в данных обстоятельствах двухмесячный арест может значительно продлиться…

– Мой офицер… Обещаю…

– Но у тебя же, соня, ноги подкашиваются… Ты ничего не в состоянии обещать!.. Да и вы трое тоже!.. Ну, ладно… Я не такой страшный, каким кажусь… А ну марш спать на пост, лодыри!

Рагастен в страшном напряжении ждал результата последних слов. Четверо солдат недоверчиво и беспокойно переглянулись, словно дети, которым внезапно предложили слишком хорошую игрушку.

– Идите спать, я сказал! Чертово племя! Я не хочу, чтобы мое пребывание среди алебардщиков нашего святого отца оставило плохие воспоминания у таких бравых парней, как вы… Пошли спать! Я вас заменю!.. Мертвую будет охранять лейтенант аркебузиров!.. Это стоит четырех алебардщиков!

Солдаты всё еще колебались. Рагастен почувствовал, как выступают капельки пота у самых корней волос.

– Идите спать … или я сильно рассержусь! – проворчал он.

– Спасибо, мой офицер, – вдруг отозвался разбуженный солдат и направился к двери.

Остальная троица последовала за ним, бормоча:

– Спасибо, мой офицер!

Рагастен закусил губу, чтобы не закричать от радости. Он внимательно осмотрел свою шпагу, словно готовясь взять клинок на караул.

Солдаты скрылись… Рагастен подбежал к двери церкви и увидел, как они удаляются в ночь…

Сгорая от нетерпения, Рагастен подождал с сильно бьющимся сердцем еще несколько минут. Наконец он решил, что уже ничто не сможет помешать выполнению его плана… И в этот момент он услышал совсем близко слабый, едва различимый шум… Это подъехала повозка!

И тогда он подбежал к катафалку, мгновенно сорвал траурное покрывало: в неярком свете свечей стал виден гроб… Он старался поддеть крышку кинжалом. Медленно, осторожно он приподнял ее, потом повторил ту же операцию возле другого гвоздя, потом еще и еще… Последнее усилие открыло достаточно широкую щель, чтобы он смог засунуть в гроб руки.

Рагастен встал на колени и просунул руки в щель. Мышцы его напряглись. Он услышал скрежет выворачиваемых гвоздей… Внезапно крышка отскочила.

Перед ним предстала девушка, такая бледная, такая мертвая на вид, что ужасное сомнение заполнило его душу. Он поднялся, не в силах отвести глаз от молодой женщины, и в течение каких-то секунд стоял с помутившимся разумом, не отряхнувшись еще от мучительных усилий своей гробовой работы. Но реальность грозящей опасности вернула его к действию.

С дрожью наклонился он, чтобы вытащить молодую женщину из гроба и унести ее… И в этот момент на плечо его опустилась чья-то рука.

После ухода Рагастена пещеру Маги заполнило долгое и тоскливое ожидание.

Рагастен не возвращался!

Наступил вечер, и все трое ждали его в глубоком молчании. Пришла ночь. Беспокойство Макиавелли росло с каждой минутой. Может быть, Рагастена арестовали? Что еще помешало ему вернуться?

Что касается Рафаэля, то он вообще был ни жив ни мертв.

– Пошли! – вдруг коротко бросил он.

– Подождем еще…

– Я больше не могу.

Макиавелли понял, что Санцио исчерпал последние силы.

– Ну что ж, идем! – сказал он. – Но будем действовать осторожно и методично. Сначала отправимся в «Цветочную корзинку». Возможно, там мы получим новости.

– Всё, что ты хочешь, но только идем!.. Не так ли, Мага?

– Да, – печально согласилась Мага.

И они отправились в путь. Полчаса спустя они подходили к «Цветочной корзинке».

– Спадакаппа! – указал Макиавелли на человека, видимо, поджидающего кого-то во дворе гостиницы.

Он быстро подошел к конюшему, и Спадакаппа рассказал ему обо всем, что знал от Рагастена.

– Но где сейчас находится шевалье?

– Бродит по Тиволи. Постараюсь найти его побыстрее. Что бы там ни случилось, но я всё подготовил по его указаниям.

– Спадакаппа, – озабоченно сказал Макиавелли, – его надо обязательно найти, сказать ему, что мы здесь и умираем от беспокойства

Спадакаппа тут же покинул гостиницу. Мы уже знаем, какой результат имели его поиски. Была глухая ночь, когда он вернулся в «Цветочную корзинку».

– Шевалье? – лихорадочно задал вопрос Макиавелли.

– Он ждет вас у церкви… Быстрее, синьоры, помогите мне.

Спадакаппа поспешил к повозке и начал обертывать колеса сеном. Санцио и Макиавелли поняли, в чем дело… Они тоже поспешно приступили к этой работе.

– Рагастену была нужна повозка, – пробормотал Макиавелли. – Вот она и готова.

К ним вернулась невыразимая надежда… Через несколько минут колеса были обернуты, копыта лошадей обмотаны. Магу пригласили в повозку.

– В путь! – скомандовал Рафаэль.

Повозка выкатилась из гостиницы, управлял ею Спадакаппа. Макиавелли и Санцио поспешили вперед. Они быстро добрались до маленькой площади перед церковью.

– Никого! – сказал Макиавелли.

– Войдем внутрь! – предложил Рафаэль.

Они обнажили шпаги и с оружием в руках прошли в храм через главный портал. Церковь казалась пустынной…