Маскарад под луной - Джуд Деверо

— Звучит чудесно, — улыбнулась Софи. — Когда она сможет начать?

— Она уже в пути, едет сюда.

— Понятно. А что, если бы я наняла кого-то из ребят Роуэна?

Расселл весело хмыкнул:

— Что-то мне подсказывало, что из них вы никого не подберете. Жена заявила, что я просто обязан вам помочь. Она назвала меня тряпкой, лжецом и трусом. Жена считает, что именно так я вел себя при встрече с вами.

— Как мило! Мне положительно нравится ваша жена.

— Она держит меня в ежовых рукавицах. — Расселл стоял по другую сторону стеклянной витрины, на которой осталось две фигурки. — Я слышал о происшествии в лесу. Вы…

— Что? — спросила Софи, вытирая руки.

— Вы не хотели бы вести кружок скульптуры при нашей церкви?

— Я никогда не занималась преподаванием, вдобавок это всего лишь самоотвердевающая полимерная глина. Она очень хрупкая.

— Знаю, — кивнул Расселл. — Что, если я достану вам печь для обжига?

— Это вас Рид надоумил?

— У меня есть наставник поглавнее Рида. Я стараюсь привлечь людей в церквовь, и если мне не удается достигнуть этого своими проповедями, приходится прибегать к другим способам.

Обойдя прилавок, Софи опустилась на стул. Она много часов провела на ногах и нуждалась в отдыхе.

— Не знаю, — нерешительно проговорила она. — Мне нужно подумать. Речь идет о взрослых или о детях?

— О тех и о других, — ответил Расселл, усаживаясь напротив Софи. — У нас в округе полно пенсионеров, привыкших работать по шестьдесят часов в неделю. Им нужно занять себя чем-то помимо гольфа. А один бедняга уже давно отчаянно ищет хорошего преподавателя. — Пастор улыбнулся. — Я вижу, вы устали, а завтра предстоит трудный день, но подумайте над моим предложением. Преподавание не отнимет много времени, не помешает делам. И уверяю, я выторгую у отца любое оборудование, какое только понадобится. — Софи невольно смутилась, услышав такое из уст священника. — Я говорил не о Небесном Отце, — объяснил Расселл, — а о нашем с Трэвисом общем родителе. Рэндалле Максвелле.

— А-а, — протянула Софи. — Он не…

— Он может позволить себе все, что пожелает. — Расселл поднялся. — Просто подумайте об этом, а Келли будет здесь уже завтра. И еще, Софи…

— Да?

— Вы ведь знаете старую поговорку: «Не суди о книге по обложке»? Это особенно относится к Келли.

— Хорошо, — осторожно проговорила Софи, не совсем понимая, что хочет сказать Расселл.

Придя вечером в закусочную, Рид обнаружил, что зал пуст. «Значит, от помощничков Роуэна никакого проку, так и думал», — не без злорадства заключил он. Входная дверь оказалась не заперта, и Рид отметил про себя, что надо поговорить об этом с Софи. Одно дело оставлять дверь открытой, уходя из кафе, и совсем другое — ночевать в незапертом доме.

Свет не горел, но Рид сумел разглядеть, что закусочная сияет чистотой. В глубине зала виднелось что-то розовое. Должно быть, Софи забыла внизу свитер, решил он. Но, подойдя ближе, Рид увидел, что это сама девушка. Она сидела за столом, уронив голову на руки, и крепко спала. Даже не будь Рид врачом, он понял бы, что Софи безумно измучена.

— А вот и я, милая, — ласково прошептал он, целуя ее в висок. Софи, не открывая глаз, обняла его за шею.

— Без маски, — сонно пробормотала она, уткнувшись лицом ему в шею.

Рид улыбнулся в ответ.

— Больше никаких масок. Как видишь, я стою перед тобой ничем не прикрытый.

— Ты мне нравишься нагишом.

— Правда? — Рид потянул Софи за собой. Он хотел было подхватить ее на руки и легко взбежать наверх, подобно Ретту со Скарлетт в «Унесенных ветром», но проделать это на узкой лестнице ему бы не удалось. Похоже, архитектор, построивший дом, был чужд романтики. Софи решила проблему, обвив руками шею Рида и повиснув на нем, словно ребенок. Рид поднял ее, прижав к себе, а она крепко уцепилась, оплетя его ногами.

Околдованный пьянящим ощущением ее близости, Рид едва не задохнулся от волнения.

— Хорошо, что я маленького роста, — шепнула Софи, когда Рид нес ее к лестнице. — Всегда задавалась вопросом, каково приходится высоким девушкам. — Он мог бы просветить Софи на этот счет, но вдруг обнаружил, что память напрочь отказала. — Ты приятно пахнешь, — пробормотала Софи, прильнув губами к его шее. — И на вкус тоже хорош. А как насчет внутренней сущности?

Рид усмехнулся.

— Я стал лучше, с тех пор как встретил тебя. — Миновав коридор, он внес Софи в спальню и опустил на кровать. Она немедленно перевернулась на бок и снова заснула.

Рид немного постоял, глядя на девушку, свернувшуюся клубком на постели. Джинсы плотно обтягивали бедра, а розовая майка облегала талию и грудь. Изящная фигура Софи, похожая на песочные часы, напомнила Риду те старинные времена, когда женщины носили корсет, чтобы утянуть талию до двадцати одного дюйма. Но Софи с ее великолепной фигурой не нуждалась в этом. Даже джинсы и футболка не могли скрыть ее округлых женственных форм, тонкой талии.

Рид понимал, что нужно уйти и дать Софи выспаться, но продолжал стоять, не в силах оставить ее. Ему отчаянно хотелось лечь рядом, обнять Софи, слиться с ней воедино. Девушка медленно повернулась лицом к Риду и, не открывая глаз, безмолвно протянула к нему руки. Только этого он и ждал.

В следующий миг Рид уже лежал в постели, цепко оплетя ее руками и ногами.

— Я так скучал по тебе весь день, — прошептал он, покрывая поцелуями любимое лицо, волосы, шею. Футболка Софи полетела на пол, следом за ней и джинсы. — Хочу, чтобы ты была со мной. Всегда.

Софи не ответила, прильнув к Риду всем телом, наслаждаясь прикосновениями его рук и губ, его страстным шепотом.

Несколько мгновений спустя она, уже обнаженная, выгнула спину, чувствуя кожей грубоватую шероховатость одежды Рида. Это ощущение показалось ей необычайно волнующим, эротичным, словно их связывало нечто запретное, почти преступное.

Софи запрокинула голову, не размыкая век. Губы Рида нашли ее грудь, большие ладони обхватили талию, пальцы, лаская, пробежали по животу.

— Как ты прекрасна, Софи. Никогда не видел женщины столь совершенной.

Она не удержалась от улыбки. Губы Рида прижались к ее животу, скользнули ниже, язык дразня коснулся ее лона, и глаза Софи изумленно раскрылись. Она замерла, застигнутая врасплох новым, неведомым прежде ощущением, чувствуя, как одна за другой пробегают по телу жаркие волны блаженства.

Рид поднял голову.

— Тебе хорошо? — выдохнул он.

— Я никогда… никто раньше…

— Да? Мне нравится быть первым.

— Тебе удается быть первым во многом, — шепнула Софи, гладя его по щеке, на которой уже пробивалась темная щетина — символ мужественности. Софи приникла губами к его подбородку, лизнула языком колючие волоски. — Думаю, ты заслуживаешь награды.