Будьте моей семьей - Татьяна Алюшина

Надо бы сварить для него одно верное средство от тяжелого похмелья. Помогает исключительно, правда, только тем, кто останется «в живых» после того, как его выпьет. «Эликсир» она приготовила, будем надеяться, господин Красногорский достаточно крепкий товарищ, чтобы выдержать его целебное воздействие. Все. Спать.

Утро вечера, как известно, мудренее. Вот и посмотрим, насколько.

– Встава-а-ай… – произнес колдовской голос. Этот голос он бы никогда не спутал ни с каким другим, у него даже мурашки по спине побежали. Ему этот ее шепот снился, наверное…

– Встава-а-ай…

Точно таким же колдовским, загадочным и очень эротичным полушепотом она произнесла тогда на веранде, погладив его по волосам и спине «Приве-е-ет…»

Артем улыбнулся такому приятному, чуть эротичному и будоражащему сну, открыл глаза и увидел Арину, склонившуюся над ним.

– Привет, – сказала она самым обычным тоном, без всяких обещающих эротичных модуляций. – Рано, конечно, но надо тебе вставать. Скоро дети проснутся.

– У нас есть дети? – Красногорский пока ничего не соображал со сна.

– Дети есть у меня, у тебя, вполне возможно, тоже где-то есть, но сие мне неизвестно.

– Ты мне снишься, что ли? – недовольно спросил Артем.

– Увы, нет, – улыбнулась она и посоветовала: – Не делай резких движений, почему-то мне кажется, что результат тебе не понравится.

– А что такое? – не понял Красногорский и, вопреки дельному совету, данному хорошим человеком, резко сел.

Мать честная! Лучше бы он спал дальше! Или как минимум не двигался вовсе, даже дышал бы осторожно, желательно через раз! А еще лучше бы вообще умер! И лучше бы вчера.

Голову шибануло дикой болью, и перед глазами все поплыло, резко и сильно затошнило.

– Дыши, – посоветовала ему Арина и протянула ему глиняную кружку, доверху наполненную какой-то подозрительного вида жидкостью. – Не смотри и не нюхай, даже не думай, что там, – рекомендовала Арина и настойчиво посоветовала: – Просто быстро выпей все до дна, – и поднесла кружку к губам Артема.

Красногорский, резонно рассудив, что хуже ему уже точно не может сделаться, послушно закрыв глаза, взял кружку из ее рук, резко выдохнул и выпил залпом все это жуткое пойло.

Насчет предположения «не может» он как-то сильно погорячился, он просто не знал всего разнообразия страданий, которые можно испытать.

Его жутко, просто жутко как замутило, живот скрутило узлом, дышать стало совершенно невозможно, сначала бросило в жар и пот, а потом в холод, и захотелось немедленно облегчиться.

– Держись! – потребовала его отравительница. – Всего пять минут надо продержаться!

«Месть женщины может быть ужасной, – вяло подумал Красногорский. – И изощренной». Он боялся даже смотреть, как она удовлетворенно улыбается, глядя на его муки.

Но что такое? Что такое-то, а? Вдруг стало легче дышать… И позывы на тошноту прошли, и голова уже не раскалывалась…

– Во-о-от, – удовлетворенно протянула Арина и обнадежила: – Еще минут десять – и отпустит, пусть и не совсем, но жить уже сможешь.

– Это что было? – прохрипел Красногорский.

– Секретный отвар от тяжелого похмелья, старинный семейный рецепт, по женской линии по наследству передается. Иногда, очень редко, случалось, что дедуля перебирал на каком-нибудь празднике или мероприятии, вот бабушка его и лечила. – И проронила тоном экспериментатора, разглядывающего сомнительные результаты полученного опыта: – Давно не варили.

– Звучит очень-очень настораживающе, особенно для человека страдающего. И уж больно неоднозначно. – Артем смог легко произнести эту сложную фразу.

– М-да, – согласилась Арина, рассмеявшись, и заверила: – Нет, мы не ведьмы, если ты об этом. – И протянула интригующе: – Хотя…

– А сколько времени? – спросил Артем, поразительно быстро начав трезветь.

– Шесть утра, – уведомила его Арина, – извини, что разбудила, представляю, как тебе фигово после вчерашнего, по крайней мере, выглядишь ты далеко не свежим, но скоро проснутся дети.

– Да, я понимаю, – кивнул Артем и тут же скривился от боли.

– Отвар поможет, но все симптомы похмелья точно не снимет, – предупредила Арина, – так что ты поосторожней, – и протянула ему большое махровое полотенце, поверх которого лежала зубная щетка в упаковке и одноразовый станок. – Можешь принять душ. Говорят, тоже помогает.

– Нет, – отказался Красногорский, – душ я приму дома, а вот за щетку отдельное спасибо.

И, на сей раз не игнорируя совет Арины, соблюдая осторожность, медленно поднялся с дивана и так же медленно, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям, отправился через туалет в ванную комнату.

Они сидели за столом, и Красногорский, постанывая от удовольствия, уплетал «похмельную» уху, чувствуя, какое благотворное воздействие она оказывает на организм. А Арина, сидя напротив него и попивая свой прекрасный кофеек, смотрела, как он ест.

Он долго умывался, все поражаясь столь мощному лечебному эффекту той бурды, которую принял, – нет, на самом деле жить после нее можно. А когда он вышел из ванной и попросил хозяйку сварить фирменный кофе, Арина заявила, что вторым лечебным средством от «утренней болезни» является «похмельная уха», а никак не кофе, и буквально усадила его за стол, поставив перед Красногорским глиняную миску с рыбным супом.

Но уха та оказалась!

– Охренительно! – поделился Артем впечатлениями. – Слушай, а когда ты все это успела? Отвар, уху? – спросил он, дохлебывая остатки юшки из тарелки.

– Ну не стоит принимать все на свой счет, – посоветовала девушка. – Уху мы сделали еще вчера, она хороша, когда настоится денек, а отвар я сварила, когда ты заснул. Достала бабушкин рецепт из заветной шкатулки и сварила. – И спросила провокационно: – Могу поделиться секретом. Хочешь, расскажу, из чего он готовится.

Артем вспомнил цвет, запах и вкус того убойного пойла и первую реакцию организма на него и, справившись с приступом тошноты, отказался:

– Нет, спасибо. Разреши мне этого не знать. – И отодвинул от себя подальше пустую тарелку, чтобы не пахла и не провоцировала, мало ли что, и так только отдышался.

– Как хочешь, – пожала Арина плечами.

Отнесла тарелку в мойку, вернулась, села за стол и, посмотрев на него долгим задумчивым взглядом, спросила:

– Так какие не терпящие промедления и отлагательств вопросы ты хотел мне вчера задать?

– Да, хотел, – признался Красногорский и спросил: – Ты не беременна?

Она помолчала немного, внимательно его рассматривая, и ответила односложно:

– Нет.

– Досадно, – заметно расстроился Красногорский. – Нас с тобой так сносило, что мы ни разу не вспомнили о предохранении, вот я и…