Петербургские повести - Роман Сенчин

Игорь шагает по мокрому тротуару, не пряча от ветра лицо, стараясь не обращать внимания, что левый ботинок еще сильнее расползся и угрожающе чвакает, – ничего, завтра купит что-нибудь. Дешевое, но добротное… Впервые за долгое время, будто действительно только что проснувшись, он с интересом разглядывает людей, отмечает, где какой магазин, учреждение; он видит деревья, машины, фонари. И деревья сейчас не просто источник палой листвы, которую нужно собирать с асфальта, а люди не те раздражающие существа, из которых постоянно сыплется мусор… Сейчас он свободен, с него свалились дрема и тяжесть какого-то одурения, он ничего не боится. Пускай уволят с работы, из комнаты выгонят, но это завтра, сейчас же, сейчас – праздник. Господи, как же он мог так долго не хотеть праздника?!

Вот оно, вот уже и кафе. Через полминуты увидит симпатичную, почти знакомую девушку. Это не вчерашняя затасканная тварь, обманувшая на четыре сотни, эта – не обманет. Но с чего начать, что сказать?.. Ладно, закажет водки, сразу сто пятьдесят граммов, выпьет, и тогда придумается само…

Дверь приоткрыта, невысокий, кругленький дядя с румяным, самодовольным лицом прикручивает пружину.

– Как, работает? – от волнения хрипловато спрашивает Игорь.

– Рабо-отает, пока что работает.

Девушка на том же стуле, что и обычно. В глазах всегдашние равнодушие и скука. Так же скучно оглядела и его, очередного посетителя, сделающего сейчас убогий заказ.

Игорь кривовато, подчеркнуто свысока улыбнулся ей. Хорош корчить из себя убогого. Повернулся к стойке, стал изучать меню. Сразу нашел подходящее – тефтели за тридцать рублей.

– Тефтели, значит, с картофелем-фри, – сказал вслух, продолжая взглядом бегать по листку. – Салат оливье… сто пятьдесят водки, «Сибирской»…

Полная немолодая продавщица оживилась, стала бойко стучать по клавишам кассы. Касса с готовностью затрещала.

– Что еще? – в голосе продавщицы уверенность – клиент заказал не все, что ему необходимо для полноценного обеда.

– Еще? – Игорь увидел внизу листка «мороженое». – Вот еще мороженого.

– С наполнителем?

– Конечно.

Касса потрещала.

– Хлеб?

– Да, три кусочка… Всё.

Расплатившись, взяв рюмку с водкой, салат и хлеб, Игорь сел за столик у окна. Выложил пачку «Бонда» и зажигалку. Расстегнул «пилот». В это время продавщица крикнула:

– Мариш! Порцию тефтелей и фри!

Дразня Игоря своей фигуркой, стройными длинными ножками, девушка прошла к двери с наклейкой «Объект охраняется вневедомственной охраной. Милиция». Скрылась.

Так что ей сказать, когда принесет эти тефтели? Надо сразу что-то сильное, точное, как-то с первой же фразы расположить к себе… Слишком лихо глотнул водки, подавился до слез, полез за платком… Не так надо, это не «ЗЕНИТ – чемпион»… Продышался, закусил салатом, огляделся.

За одним столом частенько здесь встречающийся Игорю старик. Пихает в рот плоский кусок жареного мяса, громко, почти со стоном сопит. Кроме старика еще двое невеселых парней лет тридцати. Сидят друг напротив друга, приглушенно, короткими фразами переговариваются. Между ними бутылка «Пшеничной» и сок в стакане.

Вернулась девушка, заняла привычное место. Оправила малиновый фартук. Наткнувшись на взгляд Игоря, сделала лицо еще скучнее. Вот, вот, явно показывает, как ей здесь тошно! Сама вызывается…

Второй глоток – лучше. Водка ворвалась внутрь раскаленной рекой, сразу же начав тормошить душу, звать, тянуть куда-то. Короткий момент, когда все по плечу… Хм, всё не всё, но уж с девушкой познакомиться… Игорь заерзал на стуле, преодолевая желание громко спросить, когда ж подадут… когда же она подойдет…

– Готово, – объявил пузатый дядя и закрыл дверь. – Хлопать особенно не должна – я вот резинку тут прибил. Всё помягче…

– Спасибо, Вить, а то измучились, – отвечает жалобно продавщица. – Что, налить?

– Да уж само бы собой…

Со стороны кухни невнятный, но по интонации зовущий голос. Девушка поднялась и ушла.

«Надо выпить еще!» – решил Игорь. Вскочил, достал деньги.

– Еще сто «Сибирской».

Продавщица не торопится реагировать – она занята обслуживанием дяди. Игорь мнется у стойки, боясь, что сейчас вернется девушка, поставит на стол тарелку и сядет на свой стул. И как тогда?..

Нет, успел. Успел даже выпить половину, настроиться. Фразу первую вот только никак… Красивые руки опускают перед ним тефтели с брусками жареной картошки, обложенные какой-то травкой. И заученная, неискренняя улыбка:

– Приятного аппетита!

– Спасибо, – отвечает Игорь ласковым голосом. – Извините, вы не могли бы… пять минут…

– Что?

– Присядьте! Вот мороженое – вам.

Заученная улыбка сменилась растерянной. Девушка не села, но и не уходила.

– Ну сядьте, а… Пожалуйста! – еще раз, вкладывая в голос всю теплоту, попросил Игорь. – Очень-очень важно!..

Положила поднос на соседний стол и присела. Взгляд в окно, потом – короткий – на Игоря и снова в окно… Что сказать? На языке тысячи слов и все не те, ни одно не склеить с другим…

Дядя, выпив, громко и злорадно доказывает продавщице:

– Не-ет, Алка, сочтены ваши денечки. Прикроют! Сделают приличный погребок, там вон сценку поставят, стриптиз, хе-хе, все дела.

– Перестанешь ты каркать когда-нибудь? – перебивает продавщица плачущим голосом.

– Ну, тут каркай не каркай…

Старик дергает зажатый челюстями бифштекс. Парни разливают остатки «Пшеничной»…

– Пойдемте сегодня куда-нибудь, – каким-то противным себе самому полушепотом предлагает Игорь. – У меня деньги есть… много… Куда-нибудь, куда хотите.

Девушка удивленно посмотрела на Игоря, на мороженое.

– Ешьте мороженое, Марина. Не ошибаюсь? Марина? – Он подвинул ей металлическую вазочку с тремя белыми шариками, политыми чем-то бордовым.

– Да забей ты, Юрок! – оглушительно воскликнул один из парней и хлопнул соседа по плечу. – Не грузись, их на каждом углу по сто штук.

– Пойдемте, а, – тихо и горячо говорил Игорь, – хоть в кино, хоть, в клуб. У… У меня… у меня день рожденья сегодня. И, понимаете, я один. Я… – тут его понесло, – я – скрываюсь. Была фирма, свой торговый дом, все остальное, но подставили. Пришлось прятаться. – «Тем более не пойдет, – опомнился, – испугается. Идиот!» Он торопливо стал поправляться: – Нет, нет, теперь это в прошлом! Вчера получил факс: положение наладилось, все в порядке. Завтра уезжаю обратно в Москву… Эх, пойду первым делом в «Луксор», это где «Метрополь», гостиница, знаешь? – Мелькнул в памяти «Луксор», куда они однажды забрели с Борисом, египтянин-швейцар, полуголые смуглые женщины, вращающие животом, красивые, предупредительные официанты. Игорь плеснул остатки водки в себя и, не закусывая, уверенно и довольно громко продолжил рассказывать: – Надо вот отметить мое, м-м, возвращение. Я, знаешь, давно тебя замечаю… Я тебя не забуду. Когда снова разверну дело, приеду. Понимаешь? А сегодня давай в «Планетарий» поедем, отличный клуб. Бывала?