Кланы Америки. Опыт геополитической оперативной аналитики - Константин Черемных

Три дня спустя последовало не менее скандальное разоблачение. Предводитель «Автомайдана» Дмитрий Булатов — который, как сообщалось в мировых СМИ, восемь дней подвергался пыткам — был также вынужден стремительно отправиться якобы на лечение в Литву, поскольку тоже был разоблачен. Активистка движения «Спасти Киев» Ксения Шкода сообщила: «Все это время Булатов находился на одной из дач миллионера Юрия Зозули, расположенной в Киеве в микрорайоне «Русановские сады» по ул. Спортивная! Этот увеселительный комплекс с баром, сауной и прочими атрибутами именуется «Зозулино гнездо»! Его там видели, он там был! В этот период времени это «гнездо» посещал Анатолий Гриценко — друг и приятель Зозули и Булатова! Просьба к следователям МВД и ГПУ в полном объеме остановиться на версии инсценировки, допросить Гриценко и Зозулю, установить личности, входящие в близкий круг Зозули и, наконец, поставить точку в гнилом фарсе гнилой чмОППОзиции!»

Это было 2 февраля. В этот день из Мюнхена возвращался покровитель Гриценко, Данилюка и «Правого сектора» Павел Порошенко. Целый хор обозревателей и экспертов твердил: Запад якобы достиг консенсуса: премьером делают Петра Порошенко. Более того, эксперт Berta Communications Тарас Березовец утверждал 2 февраля, что кандидатура якобы согласована и с Москвой. В это время Петр Алексеевич через депутата Рады Давида Жванию усердно продвигал вопрос о возвращении к конституции 2004 года — то есть к политическому устройству, в котором реальная власть принадлежит премьеру. А лидеры «Правого сектора» от внесистемных действий внезапно захотели перейти к внутрисистемным. То есть к созданию новой, радикальной, но легальной партии.

А сенатор Джон Маккейн 2 февраля с трибуны Мюнхенской конференции «троллил» не только Москву, но и госсекретаря Джона Керри. «Наш госсекретарь носится туда-сюда, как заяц-энерджайзер», — подтрунивал свысока республиканец-экспансионист. А затем от иронии легко переходил на осуждающий тон: «Я считаю позором тот факт, что мы пригрозили оппозиции прекратить ей помогать, если она не направит делегацию в Женеву! Так нельзя работать с людьми». Речь шла не об украинской оппозиции, а о сирийской. Пока что о сирийской.

«Похоже, на днепровских берегах будут выяснять отношения не только украинские, но и американские кланы», писал автор этих строк в начале декабря в статье «Пидманула, пидвела» для «Санкт-Петербургских ведомостей». Республиканская партия США к тому времени подобрали себе наконец компромиссного кандидата на 2016 год, которого зовут Тед Крус — об этом, а вовсе не о бюджете, был изматывающий спор в Конгрессе в сентябре. Кстати, этот кандидат публично отстаивает ценности семьи, одобряет движение против абортов, ратует за смягчение экологического и ужесточение иммиграционного законодательства в США. А также, что естественно для республиканца — за опережающее развитие ВПК и за свободную торговлю личным оружием.

Две американских партии традиционно начинают выяснение отношений за два года до выборов. Но я не догадывался, что выяснение отношений так быстро достигнет экстремума, причем не только на днепровских берегах. Не догадывался потому, что слишком уверенно держалась буквально до последних недель команда Джона Керри.

Команда Керри внушала уверенность правительству Ирана в снятии санкций и приглашала Иран на «Женеву-2», а на недовольных просаудовских оппозиционеров и впрямь покрикивала.

Команда Керри осторожно допускала, что Башар Асад может остаться у власти в Сирии, и это мнение дублировали самые авторитетные эксперты по Сирии, включая уроженца Саудовской Аравии Джошуа Ландиса.

Команда Керри предъявила правительству Израиля план создания палестинского государства в границах 1967 года, и этот план предусматривал право палестинцев на самостоятельную разработку недр и на Западном берегу Иордана, и — после разрешения внутрипалестинского конфликта — на шельфе сектора Газа.

Команда Керри рассчитывала на благополучное подписание Соглашения по безопасности в Афганистане, где Хамид Карзай подписывал трехсторонние соглашения с Ираном и Индией по использованию контейнерного порта Чабахар.

Столь же уверенно, если не сказать самоуверенно, чувствовала себя российская дипломатия. Считалась вполне реалистичной игра на двух досках сразу — с Тегераном и Дамаском, с одной стороны, и с треугольником Саудовская Аравия-Израиль-Египет с другой. Считалось вполне безопасным делом принимать Армению в ТС вопреки несовпадению реальной и признанной географической восточной границы. Считалось даже уместным «дергать за усы» Пекин, заигрывая с Токио и Вьетнамом. Это поведение подкреплялось первым местом по влиянию, которое щедро присваивали Владимиру Путину один западный рейтингист за другим.

Эту уверенность подточил первоначальный, «проевропейский» Майдан, после которого лидеры западных стран стали друг за другом отказываться от посещения Олимпиады. «Эпидемии» бойкота не подвергся президент Швейцарии Ули Маурер. Зоркие украинские обозреватели тут же вывели штрейкбрехера-швейцарца на чистую воду: дескать, как раз в Швейцарии зарегистрировал свои зарубежные активы «Газпром», спрятав их от европейского антимонопольного расследования, и там же осели активы «Роснефти» и «Башнефти», и, само собой, «Росукрэнерго». Однако Швейцария крупно подыграла не только нашим нефтяникам, но и команде Керри: она приостановила действие запрета на торговлю ценными металлами с Ираном, а также ослабила ограничения, связанные с транспортировкой и страхованием нефтепродуктов из этой страны.

Следующий звонок для России прозвучал 29 декабря — в Волгограде. Нельзя сказать, что он не был принят всерьез. Но так или иначе, он был списан на региональных экстремистов, благо на тот момент никто в нем не признался. А намеки радио «Свобода» на тему о том, что против губернатора Боженова, которому на выборах якобы помогал дагестанский бизнес, сработали какие-то наши же персонажи в погонах, воспринимались в порядке вещей — как очередная инсинуация. Однако день в день с украинским Крещением и день в день с приглашением Ирана на «Женеву-2» общественность дождалась автографа от организации «Ансар ас-Сунна». Дождалась и не очень поверила. «Скорее всего, эта организация не имеет к теракту никакого отношения», — успокаивал портал РБК. Западные обозреватели думали иначе, но их было легко и уместно заподозрить в «торговле страхом», благо это делается накануне Олимпиад последних 20 лет практически регулярно.

Вообще-то «Ансар-ас-Сунна» — брэнд организации «Ансар аль-Ислам», использовавшийся в 2003–2007 годах, в пору оккупации Ирака. Если не полениться и покопаться в ее истории, мы найдем там немало парадоксов. Сама она известна диверсиями с сотнями жертв и похищениями с пытками и обезглавливаниями, однако ее духовный лидер Мулла Крекар, этнический курд и при этом суннит, с 2002 года по сей день обладает статусом беженца в Норвегии, а все его семейство — гражданством. Много раз и норвежские политики, и премьер Ирака, и премьер Иракского Курдистана, который не в лучших отношениях с премьером Ирака, требовали привлечь его к суду за моральную и материальную поддержку терроризма. Но несмотря на то, что он включен в «черные списки» и в Вашингтоне, и в Лондоне, и даже в Канберре, он всякий раз чудесным образом избегал суда. Даже в 2009 году, когда призвал в интервью арабскому телеканалу воссоздать Халифат, а главой его сделать либо великого Усаму бен Ладена, либо Айзмана аз-Завахири, либо афганца Гульбеддина Хекматиара. И только в 2012 году его наконец приговорили к пяти годам (тут же сокращенным до двух лет и десяти месяцев) за угрозы убийством бывшему норвежскому министру Эрне Содберг. При этом без лишения статуса беженца — как лица, будто бы пострадавшего от Саддама Хусейна.