"Черта оседлости" и русская революция - Владимир Бояринцев

Вальтер Лакер продолжает: «Антиеврейские кампании проводились на разных уровнях: агитация уличной черни, петиции с просьбой ограничить влияние евреев на общественную жизнь, новые нападки на Талмуд… один из известных немецких историков того времени придумал лозунг, который получил широкое распространение: “Евреи — наша беда!”».

В связи с этим Лакер задаёт вопросы: «Конкурентный характер капитализма, без сомнения, обеспечивал превосходную питательную среду для общей неудовлетворённости и неуверенности, но почему во всём обвиняли именно евреев? Возможно, они были менее защищены, чем другие меньшинства? Или же их влияние росло слишком быстро?».

В России того периода и речи не могло быть о существовании широкой системы антисемитизма, наоборот, русская творческая интеллигенция была почти целиком занята борьбой за права человека, имея в виду только еврея. Интенсивность этой борьбы была показателем интеллигентности человека, о чём неустанно заботились средства массовой информации.

Отношение к сионизму со стороны российского правительства чётко сформулировал Плеве.

В 1902 году Плеве писал одному из руководителей сионизма Герцлю: «До тех пор, пока сионизм стремится создать независимое государство в Палестине и организовать выселение из России известного числа евреев, русское правительство могло относиться к нему только благожелательно; но с той минуты, как сионизм изменил свою задачу и направил свою деятельность к национальному объединению всего еврейства в России, естественно, что правительство воспротивилось этому новому направлению сионизма. Допущение сего имело бы последствием образование в государстве целых групп лиц, совершенно чуждых общему патриотическому чувству, а между тем, очевидно, что именно на этом чувстве зиждется сила всякого государства» (курсив мой. — В.Б.).

Именно в таком положении оказалась современная Россия, где существует большое количество еврейских объединений, зачастую не только финансируемых из-за рубежа, но и имеющих статус государственных, то есть содержащихся в основном русскими, составляющими подавляющее большинство населения, но куда представители других национальностей не допускаются. Таким образом, создаётся парадоксальная ситуация: еврейские националистические организации не только частично существуют за счёт русского народа, но постоянно проводят антирусскую кампанию, обвиняя народ, победивший фашизм, в этом самом фашизме.

Но посмотрим, как развивался выезд евреев из России в конце XIX — начале ХХ века:

На подрыв Российской империи была брошена мощная международная еврейская сила — сионизм. Естественно, несмотря на единство целей различных деятелей «пятой колонны» России, между ними существовали расхождения и противоречия, как в любом деле, в результате осуществления которого ожидается невиданный гешефт. Здесь премия победителю — неисчерпаемые людские и природные ресурсы покорённой России.

Как пишет Вальтер Лакер в «Истории сионизма», «к концу XIX века более пяти миллионов евреев проживало в России — почти в десять раз больше, чем в Германии. Они были сконцентрированы в западных областях царской империи, где им не было запрещено проживание. Лишь около 200 000 из них — зажиточным купцам, выпускникам университетов, ветеранам (прослужившим в армии двадцать пять лет) и некоторым другим — было разрешено жить в таких крупных центрах как Санкт-Петербург, Москва или Киев и других городах, не входящих в так называемую черту оседлости. Евреи составляли около 16–18 % всех обитателей административных районов Варшавы, Гродно и Минска и 24–28 % населения Ясс, Кракова и Львова… На рубеже веков в Варшаве с 220-тысячным еврейским населением находилась самая большая еврейская община в Европе; за ней следовала Одесса, где проживало 140 тысяч евреев… Незначительная часть евреев была занята сельским хозяйством…».

Евреи же, живущие в сельской местности, занимались мелким ремесленничеством, ростовщичеством, торговлей, спекуляцией, содержали питейные заведения (см. рассказ А. И. Куприна «Жидовка»).

В «Истории сионизма» даётся краткая характеристика деятельности ряда российских императоров в отношении евреев: «Александр I проводил относительно либеральную политику: еврейским детям было разрешено посещать общественные школы, евреи могли покупать землю и селиться на ней.

Николай I вошёл в историю еврейского народа как “второй Аман”…

…Правление Александра II… считалось золотым веком русских евреев…».

В популярной песне, выражавшей настроения того периода, Александра II изображали как Ангела Божьего, который нашёл цветок Иудина колена запачканным грязью и втоптанным в пыль. Добрый царь спас его, воскресил живой водой и посадил в своём саду, где он со временем расцветёт ещё более пышно.

И благодарные евреи организовали убийство царя-освободителя!

В августе 1903 года лидер сионистов Теодор Герцль поехал в Санкт-Петербург для того, чтобы обсудить с членами царского правительства различные возможности ускорения выезда евреев из России. Он впервые встретился с восточными евреями и после приёма в Вильно, после того, как евреи на улицах кричали ему «Хайль!», сказал: «В их приветствиях была какая-то нота, растрогавшая меня до глубины души…» («История сионизма»).

Немного о личности и взглядах Герцля, перед которым встал вопрос: «Евреям позволили выйти из гетто, но по своей сущности, по своему менталитету они остались его обитателями. Как же тогда разрешить еврейский вопрос?» («История сионизма»).

Герцль считал, что «антисемитизм растёт не по дням, а по часам. И он будет расти, так как причины для этого всё ещё существуют, и они неискоренимы».

«В прошлом предпринимались усилия для разрешения “еврейского вопроса”, но все попытки вернуть евреев к крестьянскому образу жизни в странах, где они родились, носили совершенно искусственный характер. Крестьянин был явлением прошлого, вымирающим типом. Как показал исторический опыт, ассимиляция не стала панацеей. Оставалось иное, явно простое решение — создать еврейское государство, которое отвечало бы национальным потребностям евреев, найти для них немного земли и предоставить им суверенитет» (Вальтер Лакер).

Интересно, евреи, видимо, опять рассчитывали на манну небесную, если для них крестьянин был «явлением прошлого, вымирающим типом», но Герцль считал, что сначала землю должны освоить самые бедные евреи, а за ними должен отправиться средний класс.

В этом плане понятен интерес сионистов к российским евреям, часть которых, хоть и очень малая, имела отношение к сельскому хозяйству. Про еврейских бедняков Герцль говорил: «Именно в них мы прежде всего нуждаемся! Только доведённый до отчаяния человек может стать хорошим завоевателем» (выделено мной. — В.Б.). Вот вам и план создания мирного государства!

Когда сионистское движение добилось некоторых успехов, Герцль записал в своём дневнике: «У меня есть только армия оборванцев. Я командую толпой подростков, нищих и дураков».

Первый президент Израиля и лидер сионистов Хаим Вейцман в 1937-м году так говорил о задачах сионистов при создании государства Израиль: «Я задаю вопрос: “Способны ли вы переселить шесть миллионов евреев в Палестину?”. Я отвечаю: “Нет”. Из трагической пропасти я хочу спасти два миллиона молодых… А старые должны исчезнуть… Они — пыль, экономическая и духовная пыль в жестоком мире… Лишь молодая ветвь будет жить».