Когда луна окрасится в алый - Анна Кей

зубы выдавила Генко, чуть крепче обнимая его.

– Пожалуй, – с легкой и не совсем уместной полуулыбкой согласился Йосинори, аккуратно и немного нерешительно кладя руку на ее талию.

Генко не отстранилась и не вздрогнула, вместо этого поджала губы и впилась взглядом в лицо Йосинори. Он не знал, что она ищет, но готов был подождать те недолгие мгновения, которые у них были. Аура Генко отталкивала любого врага, а сикигами Йосинори, почему-то так и не развеянные из-за его тяжелой раны, уничтожали любого, кто приближался к ним.

– Забудь все, о чем я говорила.

Он не успел задать вопрос, а мягкие губы Генко уже порывисто прижались к его. Теплый, чуть влажный поцелуй на короткий миг лишил Йосинори способности думать, заставив сосредоточиться на этом моменте.

Она прижалась к нему всем телом, обвивая обманчиво-хрупкими руками шею, ластилась и целовала так отчаянно и нежно, что сердце застывало в груди и отказывалось биться дальше. Йосинори отреагировал практически сразу, притянув Генко к себе, обхватив одной рукой ее талию, а второй зарылся в водопад волос. Ему отчаянно, до боли хотелось раствориться в этом моменте, продлить удовольствие чуть дольше, но жестокая реальность была беспощадна. Короткое мгновение близости подошло к концу, слишком поспешно возвращая в суровую действительность, где погибали боги и люди и не было возможности все разрешить.

– Я жалею о том, что отказала тебе тогда, – тихо прошептала Генко, ускользая из его объятий.

Он поднялся вслед за ней, вновь сжимая в руке Кусанаги, оброненный в бою. Когда все закончится, они поговорят еще раз, обсудят все, и в этот раз он не отступит.

Йосинори перевел дыхание, мягко сжал в свободной руке маленькую ладонь Генко и вновь направился сражаться. Следовало покончить со всем как можно скорее.

Глава 24. Истина и ложь

Боги нахмуренными статуями стояли поодаль от людей, раздраженно переругиваясь друг с другом. В любое другое время Генко попыталась бы образумить их, чтобы те не показывали подобного отношения к верующим, но сейчас это было бесполезно. Да и почитатели сейчас совершенно не обращали внимания на ками, сосредоточившись на себе. Мелкие и более серьезные раны, слезы от страха или по погибшим товарищам, ужас от осознания пережитого – оммёдзи и каннуси жались друг к другу, как лисята в норе, пытаясь принять произошедшее.

Генко тихо ходила между пострадавшими, излечивая их тела, но не души. Почти все смогли выстоять против первой атаки демонов и духов, но она сомневалась, что больше не будет нападений. Озему так и не появился, и это настораживало.

Йосинори вместе с Аямэ, Карасу-тэнгу и несколькими более стойкими оммёдзи уносили с поля боя тела погибших, дабы после сжечь их божественным пламенем. Аямэ хотела попросить Сусаноо оказать честь тем, кто покинул мир живых, но Генко сомневалась, что ками согласится. Сусаноо и в лучшие времена был непредсказуемым, вспыльчивым и упрямым, а теперь, когда он стал причиной отступничества некоторых младших ками, когда не мог сражаться во всю мощь… Крайне сомнительно, что он окажет такую услугу, хотя не следовало исключать и настойчивость Аямэ. Она поразительно раздраженно посматривала на бога-покровителя своего клана.

Но если Сусаноо все же откажет в просьбе, Генко обратится к Инари. Ее богиня вряд ли поступит столь жестоко. Бьякко, которая неотрывно находилась возле госпожи, наверняка поможет сестре в этом вопросе.

– Почему?

Генко присела перед незнакомой оммёдзи, мягко касаясь рассеченного лба еще совсем юной девушки. Кровь стекала по ее лицу не прекращая, но казалось, что она даже не осознает этого.

– Что именно «почему»? – негромко задала вопрос Генко, ощущая присутствие Йосинори за спиной. Она быстро покосилась в сторону богов, к которым решительно двигалась Аямэ. Генко искренне пожелала, чтобы девушку не сочли излишне дерзкой и не испепелили на месте. Присутствие рядом с Аямэ Карасу-тэнгу немного успокаивало.

– Почему ками сдерживались? – Пустой взгляд девушки устремился на Генко, но она сомневалась, что оммёдзи ее видит. – Они могли уничтожить врагов одним движением, но вместо этого…

– Мы не можем, дитя. – Инари бесшумно приблизилась к людям, большинство из которых испуганно попятились, низко склонив головы. Но девушка, которой богиня ответила, все тем же пустым взглядом смотрела вперед. – На земле мы скованы правилами Небес – слишком схожи с вами, людьми. И если проявим свою истинную силу рядом с вами, если убьем человека напрямую, то и сами будем наказаны согласно небесным законам, которые не простят нам этого. Нам приходится сдерживаться, чтобы не ранить ни себя, ни вас.

Оммёдзи кивнула, но Генко сомневалась, что она действительно поняла сказанное. Девушка равнодушно сдвинулась в сторону и уткнулась лицом в колени, скрываясь от всех в собственном маленьком пространстве.

Решив больше не беспокоить ее, Генко встала, окинула взглядом людей и, убедившись, что больше нет раненых, повернулась к Инари. Богиня смотрела на своего генерала не осуждающе, но что-то в том, как она это делала, заставило Генко внутренне подобраться и насторожиться.

Инари какое-то время молчала, неотрывно глядя на Генко, а после медленно повернулась к Йосинори, словно пыталась оценить его. Он стоял, склонив голову, но наверняка чувствовал интерес богини, хотя и не выказывал никакого волнения или страха. Казалось, что это удовлетворило Инари, и она вновь повернулась к Генко:

– Помни, где на самом деле твое место.

Только когда Инари вернулась к остальным богам, Генко смогла выдохнуть. Она даже не осознавала, что все это время не дышала, опасаясь не за себя, а за Йосинори. Инари не могла не знать, что ее подданная второй раз обжигалась о то же пламя, однако не предприняла никаких попыток остановить это, и Генко восприняла такое отношение как некое смирение. Богиня точно не одобрила увлечение своей кицунэ, но дала разрешение, хоть и указала на то, что должно быть на первом месте в жизни Генко. И это было куда больше того, на что она рассчитывала.

– Ты в порядке? – едва ли не шепотом спросил Йосинори, аккуратно беря Генко за руку.

– Нет, но буду, – таким же приглушенным голосом ответила Генко и покачала головой.

Хякки яко… Никто и предположить не мог, что этой ночью шествие сотен демонов достигнет таких размеров. Вряд ли теперь хоть кто-то будет в порядке. Люди, сражавшиеся с таким количеством ёкаев, больше никогда не смогут жить как прежде. Ее верные помощницы-кицунэ, что оплакивали погибших сестер, еще долго не оправятся от потери. Сотни исчезнувших духов, прежде населявших этот лес, никогда не вернутся, чтобы позаботиться о деревьях, животных и птицах, обитающих здесь.

Понадобится время, много времени, чтобы хоть немного восстановиться после произошедшего.

И ведь это даже не был конец.

Ветер, неожиданно спустившийся с горы, принес запах водяных лилий и опасности. Каннуси и оммёдзи позади Генко взволнованно поднимались на ноги, так поспешно, что спотыкались и едва не падали. Они торопливо призывали своих сикигами и всматривались в темноту, боясь открыть рот и задать вопрос. Девушка с пустыми глазами не отреагировала – она продолжала сидеть на земле, сгорбленная и отстраненная.

Генко взволнованно посмотрела на Йосинори, крепче сжав его руку, и он понял ее без слов. Его собственный сикигами – старуха Тайин – нависла над маленькой оммёдзи, оберегая ее от грядущей опасности. Генко отказывалась думать, что девушка уже сдалась, что пережитое настолько сильно отразилось на ней, что душа ее уже была мертва, хоть тело пока держалось.

– Нужно покончить с этим как можно скорее.

Сусаноо вышел вперед, грозно глядя на вершину горы, откуда дул ветер. За его спиной полыхал погребальный костер, и Генко невольно отметила, что просьба Аямэ все же была удовлетворена. Красная луна угрожающе нависала над лесом, словно пыталась запугать людей и богов, но их упрямые и решительные взгляды указывали на готовность встретиться с врагом.

– Нужно ослабить Озему, – произнесла Генко, рассеянно глядя на потерянную оммёдзи и бездумно поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони Йосинори. – Теперь это может получиться. Как я и думала, туман Ёми, который не давал нам подняться в горы, следует за Озему.

– Что нужно сделать? – Он отреагировал сразу.

– Иссушить реку. Силы Озему привязаны к ее истоку. Он наверняка поглотил Хоси-но-Тама с силами ками, но если изначальный источник жизни оборвать или хотя бы ослабить, мощь его снизится.

– Насколько могущественным он может быть сейчас?

Словно в ответ на вопрос, в воздухе разлилась оглушающая ки, но не такая, как при схождении богов, а во много раз хуже. Подобно