Защитник - Евгений Астахов

Вдалеке я замечаю проворные движения Соловья. Кореянка ловко маневрирует в бою с парой оппонентов. Она мелькает между ними, нанося точные, смертельные удары. Рядом с ней Кастер сражается раскалённым молотом, выплавленным прямо из воздуха. Бьёт по слабым местам брони, вызывая взрывы плазмы внутри той.

Посреди площади взметается струя огня — Гидеон выпускает на волю свою стихию. Пламенные вихри опаляют наступающих кселари, лишая их доспехи целостности. Мэтт с громким боевым кличем обрушивает на обугленных врагов град пуль из своего автомата. Ему помогает подоспевший боец из Серых Скитальцев.

Мимо пролетает ховербайк Джереми. Он блокирует атаки яйцеголовых щитом из конденсированной арканы и в ответ обрушивает на них россыпь энергетических клинков. Те устремляются вперёд, как голодные пираньи к куску свежей говядины. Пришельцы пытаются уклониться, но их тела взрезает на ломти.

Дробовик одного из Пульсаров заставляет кселари скрыться за обломком зданий, но в этот момент Акна выбрасывает у них из-под ног частую сетку тонких кольев. Визг противников перекрывает взрыв пары гранат, упавших неподалёку. Детонация разносят яйцеголовых в кровавые брызги. Триумфальные кличи людей сотрясают воздух. Они чувствуют, что кселари несут тяжёлые потери. Исход сражения определится в ближайшие минуты.

Разряды плазмы рвут плоть защитников Карвера. Повсюду царит хаос, ревут пожары. Наше наступление неудержимо, как лавина. Ублюдки отчаянно пытаются организовать оборону, но тщетно. Появляясь в разных точках фактории, я спасаю то одного союзника, то другого. Отвожу лучи плазмы потоками воздуха. Выдёргиваю тяжёлораненных. Сокрушаю очаги особенно сильного сопротивления. Без меня люди заплатили бы за каждый метр литрами крови.

Я как раз заканчиваю расправу над группой стрелков, когда в конце улицы из рябящей башни вылетает высокий силуэт какого-то бойца.

Его властный окрик эхом раскатывается по улице:

— Эй, земляне! Я — Гот’Мар из Вечной Империи. Действующий Наместник этой фактории. И я готов драться с тем, кого вы считаете лучшим бойцом! Поединок! Я требую поединка!

Это кричит высоченный Квазар, чьи четыре руки сжимают пару длинных тонких мечей и пару коротких широких ножей. Его серо-зелёная броня оплавлена в нескольких местах — явно только что побывал на линии огня. Несмотря на раны, держится гордо и уверенно. Этот яйцеголовый упырь явно не рядовой боец.

Шерхан уже вскидывает гранатомёт, но я кладу руку на его оружие, опуская ствол. Вопросительно смотрю на Гидеона и спрашиваю:

— Ну что, Мэтт, возьмёшься? Проверишь себя всерьёз против сильного врага? Покажешь, чему научился?

Я прикрою тебя, если что.

Этого не говорю, но пока я здесь, у боя может быть только один исход.

Амиш сглатывает от волнения, но в его глазах пылает азарт. Он делает несколько шагов вперёд. Замерев в десятке шагов от

— Я, Гидеон из клана Десперадос, принимаю твой вызов! Бой один на один, без вмешательства?

Квазар оценивающе его разглядывает и несомненно ухмыляется под маской:

— Я согласен на твои условия, человек! Быть может, мой легион уничтожен, но моя честь — никогда!

— Честь… — громко сплёвываю я. — Гнильмар или как там тебя? Ты не узнал бы честь, даже если бы завтра она оприходовала твою мамашу у тебя на глазах. Какая «честь» уничтожать форпосты, в которых нет ни одного боеспособного Кваза? Закройся, дерись и сдохни, иначе я напластаю тебя ломтями отсюда и до Нью-Йорка, понял?

— Я представитель вели!..

— Мне насрать с высотой вон той башни. Этот бой состоится только потому, что я хочу посмотреть, как мой ученик поджарит тебя изнутри.

Ожесточившись, Квазар делает рубящее движение клинком о клинок и замирает в боевой стойке. Напротив него возвышается Мэтт, по броне которого уже бегает пламя. В руке мощный и короткий пистолет-пулемёт, самое то на ближней дистанции.

Гот’Мар атакует молниеносно, преодолевая разделяющее их расстояние в доли секунды. Его удар нацелен в лицо Гидеона.

Ощущаю тревогу парнишки на долю секунды, но тренировки берут своё. Адреналиновая реакция позволяет ему в последний момент уклониться от свистнувшего над ухом лезвия. Ещё два пронзают пустоту, а последнее вскользь чиркает по кинетическому щиту.

Отскочив, Гидеон в запале швыряет в кселари огненный сгусток, но тот легко рассекает заряд пополам, даже не сбавляя скорости. Самоуверенность амиша трескается, как фарфор. Противостоящий ему ублюдок намного быстрее, чем он рассчитывал!

Они обмениваются ещё несколькими атаками. Гидеон едва успевает уворачиваться, но часть всё равно пропускает. Его защита исчезает, а дыхание сбивается, сердце стучит где-то в горле. Бедро и руки украшают глубокие алые полосы — дар наместника Карвера. Раны щедро кровоточат, пятная грязный снег.

Пришелец атакует сквозь пламя. Один из его ударов, окутанный янтарной плёнкой, вновь пробивает доспех парня, рассекая грудь и бок. Мэтт хрипло вскрикивает, пошатнувшись. Дыхание с хрипом рвётся из глотки.

Прямо сейчас Гот’Мар мог бы попытаться закончить поединок одним ударом, но захотел продлить его. Пытается унизить Пироманта, которого я объявил своим учеником. Хотя бы так хочет отомстить мне за разгром фактории.

Я наблюдаю за их боем, готовый прикончить кселари в любой момент, но парень отводит руку в сторону, давая мне знак не вмешиваться. Он отчаянно стискивает зубы, продолжая стоять на ногах. Хоть Мэтт пока что проигрывает по очкам, я всё ещё верю, что он способен на чудо.

* * *

Гидеон понимает, что его нынешняя тактика провальная — противник быстрее и выносливее. Если бы не Дермальное укрепление, пропущенный удар перерубил бы его до хребта.

Что бы сделал Егерь?

Почти сами собой всплывают его слова, однажды брошенные во время тренировки: «Когда теряешь инициативу и ситуация выглядит крайне дерьмовой, нужно пойти ва-банк». Если хочет переломить бой, ему придётся рискнуть.

Гидеон замирает, выбрасывая вверх изумрудный сгусток. Ошеломляющие ленты. Одна из трофейных способностей, подобранная прямо во Фритауне во время обороны. Если бы после боя не заглянул в Магазин, не смог бы её интегрировать.

Изумрудная бесформенная масса молниеносно принимает странную форму — она вытягивается в виде сотен змеек, мечущихся вокруг. И все эти ленты бросаются на Гот’Мара скопом, опутывая его со всех сторон! Квазар мечется из стороны в сторону, пытаясь выбиться из этих объятий. Ведь прямо по опутывающим его полосам стремительно бежит огонь. Броня кселари начинает плавиться, а из-под маски рвётся вопль боли.

Пламя всё сильнее сжимает его в тисках. Броня поддаётся нестерпимому жару, постепенно плавясь. Квазар воет от боли, когда раскалённый металл впивается в плоть. С рыком и вспышкой нестерпимой яркости он вырывается из обжигающих пут. В ярости