Я — Тимур властитель вселенной - Марсель Брион

был со мною во время битв за Нишапур, Сабзевар и Исфаган. Он участвовал так же и в моей битве с монгольским ханом, знал арабский язык (правда не так хорошо как я), был приближен ко мне и я ценил его за отвагу. Будучи приближенным к моей особе, Абдулла случалось, высказывал мне такие вещи, которые другие не осмеливались высказывать, однако я не гневался на него за это, поскольку не раз убеждался, что его высказывания продиктованы душевной болью и доброй волей и что его единственной целью является верная служба мне. Так, до наступления полудня он подошел ко мне и сказал: «О, эмир, что ты делаешь и почему упрямо стараешься в такой лютый мороз передвигаться по обледеневшей местности? Если будешь упрямо продолжать путь, то до заката в твоём войске не останется ни единой здоровой лошади, и все твои всадники останутся пешими и погибнут от мороза».

В тот момент вдали показалось какое-то темное пятно, и я понял, что это роща и сказал, что как только мы дойдем до нее я дам приказ сделать привал, ведь для него необходимо такое место, чтобы неподалеку можно было найти топливо и обогреться. К полудню небо заволокло тучами, зато перестал дуть леденящий ветер. Тучи на небе были настолько черными, что из-за них даже земля, покрытая белым снегом выглядела такой же черной. Но мы сочли, что те черные тучи лучше леденящего ветра. Пока мы добирались до рощи, из-за той черной тучи кругом стало так темно, что деревья в ней выглядели совсем почерневшими. Я увидел, что деревья в той роще такой породы, которая не встречается в Мавераннахре, а растет в зонах холодного климата, ее древесина хорошо горит, так как в ней содержится масло, способствующее быстрому и хорошему возгоранию. Если бы тот холодный ветер все еще продолжался, мы бы, до той рощи, не смогли бы разбить шатры и создать временные стойла для коней. А поскольку ветер перестал, холод спал, мы разбили шатры и создали временные стойла для своих лошадей. После этого мы принялись рубить деревья и разводить костры, а когда они превращались в тлеющие угли, мы переносили их внутрь стойла к лошадям. В жизни своей я не видел дня темнее чем тот, небо, забранное мглистыми тучами, было черным, словно облитое черной тушью, и земля была черной, и роща казалась почерневшей. Из-за сильного мороза в роще даже ворон не было видно и стоящий мрак наводил человека на печальные и тревожные мысли. Я велел собрать военачальников на совет, после того как все собрались, сказал: «У нас здесь нет свежего корма для коней, поэтому придется кормить их «навалэ» (комочки из теста иль групы), так же мало осталось продовольствия для нас самих и мы не можем надолго оставаться здесь. Ко всему прочему, добавились трудности, связанные с недостатком воды, и я велел, чтобы в котлы набирали снег, растапливали его в котлах, чтобы утолить жажду у лошадей и воинов, а поскольку котлы были небольшого размера, то не удается приготовить достаточное количество воды. Я это говорю для того, чтобы вы знали, что нам надо уходить отсюда, невзирая на то, что мы обрели казалось бы здесь покой и удобство, однако такое долго не протянется, поскольку нет у нас ни продовольствия, ни воды, только топлива у нас достаточно много. А теперь я хочу спросить вас, знаете ли вы местонахождение моего сына, чтобы мы могли кратчайшим путем соединиться с ним и оказать ему помощь?» Один из военачальников ответил: «Я полагаю, что твой сын находится в Баб-уль-Абвабе». (сегодня Баб-уль-Абваб Называют Дербентом, это крупный порт, расположенный на западном побережье Каспийского моря, севернее Баку — Переводчик).

Абдулла спросил того военачальника: «По какой дороге мог Шейх Умар попасть в Баб-уль-Абваб? Мы знаем, что Шейх Умар не плыл морем, чтобы утверждать, что его корабль приплывал в Баб-уль-Абваб, а по суше он не мог туда дойти, так как плотина Ануширвана мешает попасть туда с севера». Я сказал: «Неизвестно, построена ли плотина Баб-уль-Абваб Ануширваном. Некоторые утверждают, что ее создателем является Джамшид». Абдулла сказал: «Мнение, высказанное вами, о, эмир, верное, действительно некоторые историки считают, что ее построил Джамшид». Военачальник, упомянувший о плотине, продолжал: «Кто бы ни был создателем той плотины, одно ясно — сегодня ни одно судно не может войти в Баб-уль-Абваб с севера».

Я сказал: «Поскольку племена, обитающие на севере Каспия, постоянно нападали на земли Ирана, Джамшид или Ануширван, кто то из них построил в Баб-уль-Абвабе вал, который препятствовал бы проходу племен и лишал их возможности напасть на Иран, а местом обитания прикаспийских племен являются кипчакские земли и сегодня главой тех племен является Тохтамыш». Абдулла сказал: «А какой дорогой пользуется сам Тохтамыш, чтобы добраться до Баб-уль-Абваба?» Военачальник, поставивший вопрос о плотине, сказал, что возможно морем. Абдулла добавил: «А может быть с юга, то есть, огибая плотину, он выходит на южную дорогу, далее на Баб-уль-Абваб и тогда ему следует пройти через Страну Огней». Я сказал: «Абдулла прав, можно с юга попасть в Баб-уль-Абваб и тот, кто хочет достичь его, должен будет пересечь Страну Огней». Один из моих военачльников спросил: «А где расположена Страна Огней?» Я ответил: «Страна Огней расположена к югу от Баб-уль-Абваба, на побережье Абескунского моря, а называют ее так от того, что на ее земле часто встречаются фонтаны масла, бьющие из недр, некоторые из них воспламеняются и постоянно горят и никто не может их погасить».

(Пояснение — Страна Огней — это то, что сегодня называют Баку и филологи склонны считать, что корень слова Баку на языке местных жителей означает «огонь», «храм огня», «святилище» — Переводчик)

Один из военачальников сказал: «Жителям Страны Огней можно позавидовать — им всегда тепло, не как нам, дрожащим от холода». Я сказал: «Однако тот огонь настолько силен, что к нему невозможно приблизиться, чтобы погреться, и если человек приблизится к нему, то непременно сгорит, языки пламени достигают небес и никто не в состоянии потушить их, ибо невозможно подойти к ним достаточно близко».

В Мавераннахре мне случалось беседовать с людьми, побывавшими в Стране Огней и возвратившимися оттуда, при этом многие говорили, что, очаги пламени, которые им довелось наблюдать, были настолько сильны, что к ним невозможно подойти на расстояние меньше, чем сто заръов, в противном случае можно сгореть заживо. Кто-то из присутствовавших спросил, вступим ли мы в Страну Огней во время нынешнего похода. Я ответил, что мы