Мама, мама - Корен Зайлцкас

– Уильям, – предостерегающе сказала Джозефина. – Закон о ремнях безопасности. Если только тебе не хочется умереть от внутренних повреждений.

Она включила дальний свет, и стена тумана отбросила его обратно. Уилл прищурился от неожиданности и вцепился в ремень.

Вернувшись в гараж, Джозефина начала подгонять Уилла, чтобы он пересел в ее машину.

– Пошли, – поторопила она, заметив, что он оглядывается через плечо на внедорожник Дугласа.

– А как же папа? Разве нам не стоит занести его внутрь?

– Нет времени. И, в любом случае, я не донесу его, даже если бы захотела. – Она вздохнула, сжав челюсти. – Если, конечно, ты не думаешь, что ты его донесешь.

Это был риторический вопрос, и все же Уилл покачал головой.

– С ним все будет в порядке. Он проспится. Это лучший вариант, уверяю тебя.

Уиллу это не казалось лучшим вариантом. Стояла как раз та октябрьская пора, когда бабье лето непосредственно переходит в предупреждения о заморозках. Судя по приборной панели в машине матери, температура на улице была лишь на несколько градусов выше нуля.

И все же, его мать была права. Не существовало никакого мыслимого способа вытащить отца из машины. Уилл наблюдал, как дверь гаража со скрипом закрылась, когда они отъезжали, и молил Бога, чтобы с отцом действительно все было в порядке, когда они вернутся. Несмотря ни на что – на поездку к доктору Мартину, на настойчивое давление отца по поводу государственной школы, – Уилл чувствовал себя ближе к Дугласу, чем когда-либо. «Пожалуйста, пожалуйста, не дай ему умереть от передозировки или перемерзнуть, – думал Уилл. – Пожалуйста, не дай ему захлебнуться рвотой из капустного супа».

Полицейский участок располагался недалеко от берега. Уилл смотрел, как уличные фонари отражаются на поверхности воды неровными столбами цитринового цвета. Было не по себе видеть ночной Гудзон – такой темный и непроплываемый. Даже летом он не был водоемом, в который хотелось зайти, «стильно» подвернув штанины выше колен. Это был не столько водоем, сколько опрокинутый грунт, покрытый рябью чан с орудиями убийства, сточными водами и полихлорированными бифенилами.

Херсты пытались избегать подобных разговоров, но полиция позаботилась о том, чтобы они понимали реальное положение дел: по-настоящему люди пропадали здесь редко. Девяносто девять и девять десятых процента всех исчезнувших девушек (в основном это были девочки-подростки) наслаждались деструктивным образом жизни, который включал долги наркодилеру, древнейшую профессию и парней с низким уровнем интеллекта. Оставшуюся десятую долю процента обычно находили со следами разложения ниже по течению. Второй раз за год Уилл поймал себя на том, что надеется, что Роуз цела и невредима, а не унесена черным течением реки.

Когда Уилл с матерью вошли в участок, стало очевидно, что их никто не ждал. Тридцать минут они прождали в комнате размером с обувную коробку, на протяжении которых продолжалось то, что Джозефина называла «танцем с напитками»: «Воды?» – спрашивал то один, то другой полицейский, просовывая в дверь коротко стриженную голову. И: «Сегодня у нас завал. Еще всего несколько минут, правда. Может быть, пока чаю?» Каждый раз мать Уилла вежливо качала головой и обращалась к ним по имени: «Нет, спасибо, сержант Флинн. Мы в порядке, капитан Росси».

– Мы просто ждем детектива Доннели, – сказал один из них. – Это он знаком с делом вашей дочери.

Джозефина кивнула. Она выглядела гораздо более встревоженной, чем дома. Она вертела обручальное кольцо и поправляла подол бежевого платья, которое со вкусом вторило ее новому цвету волос.

– Ох, Уилл, – сказала она. – Не знаю, что я буду делать, если с Роуз что-то случилось.

– С ней все будет в порядке, – отозвался он, накрывая ее ледяную руку своей. Хотя он понятия не имел, было ли это правдой.

Уилл ожидал, что человек, работающий детективом, будет похож на директора его прежней школы: с железным голосом и властным видом, который он носит, как дорогой костюм. Но у Доннели оказался усталый взгляд и привычка делать задумчивые паузы. Он выглядел как человек, у которого дата выхода на пенсию обведена в календаре.

– Насколько я понимаю, у вас есть опасения относительно вашей дочери, – сказал Доннели. От него пахло чем-то, напоминавшим Уиллу старые книги и сосновый освежитель воздуха.

– Возможно, мы зря паникуем, – сказала Джозефина. – Дело в том, что моему мужу удалось зайти на старую электронную почту Роуз, и там оказалось несколько непрочитанных сообщений.

«Все сообщения были непрочитанными, – подумал Уилл. – Все до единого». Но у его мамы было правило, что дети не должны вмешиваться в разговоры взрослых. Он издал странный звук. Джозефина метнула на него взгляд, и он извинился одними губами.

– А ваш муж… – начал Доннели.

– Он все еще дома за компьютером. Занимается расследованием. Хотел подождать, пока не выяснит больше информации о ее парне, Дэмиене.

– Вы можете сообщить мне фамилию Дэмиена? – спросил Доннели. – Ее не было в прошлогоднем рапорте.

– Кох, – ответила Джозефина. – По крайней мере, так он представился, когда звонил в прошлом году. Еще я нашла кредитную историю Роуз. – Джозефина положила распечатку на стол. – Не могу поверить, что я не догадалась сделать этого раньше.

Доннели молча изучил листок.

– Роуз связывалась с кем-то из вашей семьи?

– Она переписывалась с моей младшей дочерью. Не знаю, как долго.

Доннели кивнул с непроницаемым лицом.

– Я не сильно разбираюсь в компьютерах, – сказала Джозефина, касаясь своей шеи. – Знаю, это непростительно, особенно учитывая квалификацию моего мужа. Но задумалась, насколько достоверны эти почтовые аккаунты. Пока мы сидели здесь, у меня мелькнула унизительная мысль: может быть, Роуз удаляет свои исходящие письма. Я никогда не прощу себе, если мы просто пришли сюда и зря отняли у всех время.

– Вы мать. Это ваша работа – волноваться. Итак, просто для ясности: непросмотренные письма – это единственное, что заставило вас беспокоиться, что ваша дочь снова пропала?

– Она оставила свой фен, – сказала Джозефина, подняв ладони вверх, словно говоря, что понимает, насколько глупо это звучит. – Очевидно, она оставила его, когда сбежала год назад. Но она увезла важные вещи, как вы, возможно, помните. – Она снова принялась перечислять: – Свою косметику, свой компьютер, свой сотовый.

– Я помню. На ее сотовом не было сигнала. Мы не смогли его отследить. – Доннели постучал обкусанным ногтем по кредитной истории. – Согласно этому, она никогда не платила за связь своему оператору.

– О нет. – Джозефина прикрыла рот ладонями. – О нет, мы упустили это. Мы думали, это хорошие новости, правда, Уилл?

Уилл выпрямился как свидетель, вызванный для дачи показаний. Он кивнул. Джозефина протянула руку и успокаивающе погладила сына по голове.