Генрих Четвертый и Генрих Пятый глазами Шекспира - Александра Маринина

за два месяца сильно исхудал и умер в возрасте 8 лет. Вот тогда наследником французского престола стал четырехлетний Людовик.

Коннетабль – одно из высших должностных лиц Франции, он осуществляет верховный надзор над всеми королевскими войсками, он – первое лицо после короля. Ну, типа министра обороны. В Англии аналогичная должность называлась «лорд – верховный констебль», в Испании – «кондестабль». Само наименование восходит к традиции Римской империи, где функции comes stabuli (комита конюшен) были связаны с управлением конюшнями. Вся армия, включая рыцарей в тяжелых доспехах, пушки и обозы, нуждалась в лошадях разных категорий (боевых, скаковых, вьючных). Необходимо было организовать и обеспечивать функционирование конезаводов, содержание и уход за лошадьми, без которых не могла вестись ни одна война. Поэтому, сами понимаете, главный по лошадям – это фактически главный по вооруженным силам. В описываемый период коннетаблем Франции был Карл I д’Альбре, причем уже во второй раз. Ранее он занимал эту должность с 1402 по 1411 год. Ему примерно 45 лет.

В английском оригинале в авторской ремарке упомянуты еще и герцоги Беррийский и Бретонский, но издательство «Искусство» сделало вид, что их нет. Не любило оно этих герцогов, что ли…

Король Карл оглашает стратегию и тактику предстоящих военных действий. Судя по всему, пьеса «удачно попала» в светлый период, и французский монарх в здравом рассудке.

– На нас двигается вся мощь Англии, и мы должны приложить все усилия, чтобы дать достойный отпор. Герцоги Беррийский, Бретонский, Брабантский и Орлеанский, а также дофин выдвигаются для подготовки всех крепостей, которые нужно снабдить продовольствием и людскими ресурсами. Англичане рвутся в бой, но нам нужно проявить осторожность и предусмотрительность, чтобы не повторился тот позор, когда мы им проиграли.

В этом пассаже Карл Шестой, видимо, припоминает поражения французской армии в битвах при Креси (1346 год) и Пуатье (1356 год), которые имели место много лет назад, еще при Эдуарде Третьем Английском.

– Вы правы, отец, – говорит дофин Людовик, – о боеспособности войск нужно заботиться постоянно, даже в мирное время, а уж теперь-то, на пороге войны, тем более. Мы немедленно отправимся инспектировать всю страну и искать слабые места, нуждающиеся в дополнительном укреплении. Но на самом деле все не так страшно: у Англии слабый правитель, сумасброд, пустой юнец, вертопрах. Чего нам его бояться?

Коннетабль довольно резко осекает самоуверенного дофина:

– Ну-ка сбавьте обороты, принц! Вы совсем не знаете Генриха и превратно судите о нем. Спросите-ка у послов, с каким достоинством и сдержанностью он принял ваше послание, какую твердость проявил при принятии решения. «Буйство юных дней» было чистым притворством, поверьте мне. Генрих под маской шалопая и разгильдяя скрывал недюжинный ум. Он действовал как садовник, который прикрывает навозом самые нежные корешки растений.

– Нет, коннетабль, вы не правы, я с вами не согласен, – упорствует дофин. – Но в любом случае при обороне всегда лучше переоценить врага, чем недооценить. Пусть защита будет сильнее, чем необходимо, это в любом случае полезнее, чем слабая и недостаточная оборона.

– Согласен, – кивает король. – Будем исходить из того, что английский король очень силен, и действовать соответственно. Эдуард Третий отведал французской крови досыта, а Генрих – его правнук, порождение той же кровавой семейки, которая травила нас на нашей земле. Мы всегда будем помнить наш черный час, наш позор – битву при Креси, которую мы проиграли, когда Эдуард Черный Принц, сын короля, взял в плен всех французских принцев, а сам Эдуард Третий стоял на горе и любовался на то, как его отпрыск истреблял цвет нашей нации. Генрих Пятый – потомок победителей, не будем об этом забывать. У него и природная мощь, и великая судьба.

Ну, здесь Шекспир в своем привычном репертуаре: комплименты английской армии из уст врага, который вроде бы ругает англичан, а на самом деле хвалит и превозносит.

Входит гонец.

– Ваше величество, послы английского короля просят их принять.

– Конечно. Пригласите их, – говорит Карл, а когда гонец и несколько придворных уходят, оживленно произносит: – Охота горяча. Как рвутся псы!

– Псы лают только тогда, когда добыча от них убегает, а если повернуться к ним лицом – они сразу затыкаются, – замечает дофин. – Отец, будьте с ними покруче, покажите, что вы сильный руководитель сильного государства. В этой ситуации лучше впасть в грех гордыни, чем проявить смирение, которое они примут за слабость.

Входят придворные , с ними — Эксетер и свита.

– Вы к нам от короля Англии? – спрашивает Карл Шестой.

– Да, – отвечает Эксетер. – Король Генрих приветствует вас и требует, чтобы вы отреклись от престола и передали ему корону Франции, а также все права и титулы, которые принадлежат монарху. Это не пустое притязание, которое мы выкопали на помойке веков, в пыли и прахе, и чтобы вы в этом убедились, мой государь шлет вам родословную (подает родословную таблицу), где все наглядно и точно вычерчено. Рассмотрите таблицу – и вы отчетливо увидите, что Генрих ведет свой род от Эдуарда Третьего. «Он предлагает / Вернуть ему корону и страну, / Захваченные вами незаконно, / Поскольку он – природный их владыка».

– А если не верну – что будет?

– Кровавая борьба. Он все равно заберет у вас корону, как бы вы ее ни прятали. Но мой король просит вас прежде всего подумать о вашем народе и не доводить дело до войны. Кровь убитых и слезы вдов и