Аномальный наследник. Турнир лицея - Элиан Тарс

– Свою победу я посвящаю моему другу и однокласснице Яне Андреевне Оболенской, – проговорил я, по привычке глядя в камеру. – Яна Андреевна, мы с вами хотели сразиться друг с другом на турнире. Вы отчаянно шли к этому. Прошу вас, не расстраивайтесь, что не вышло. Сегодня вы сражались более чем достойно, заставив противника выложиться на все сто. Будьте уверены, я воспользуюсь подаренным мне шансом.

После воинского приветствия я еще раз обозначил поклон. Надеюсь, хоть немного, но мои слова поддержат Яну. Вот Инне и Владу было очень приятно после наших коллективных обращений к ним с экранов.

Оставшиеся бои тура я смотреть не стал. Между двумя турами четверга был запланирован перерыв в сорок пять минут. Так что после своего боя, приняв поздравления от Юли и забрав ее с трибуны, я созвонился с ребятами.

Когда мы встретились на школьном дворе, узнал, что к Яне они не попали. Зато видели Алису, которая сказала, что с ее сестрой все будет в порядке. Что ею уже занялась целительница рода.

– Целительница… – задумчиво повторил я. – Они и вправду такие умелые?

– Да, – ответила Юля и едва заметно поморщилась.

– Умений им не занимать, – добавила Инна и поморщилась сильнее.

Забавная реакция у девушек на целительниц. Чем они им не угодили?

По лицам Васи и Маши было видно, что они тоже хотят побольше узнать про целительниц. Влад открыл было рот, но Юля его перебила:

– Раз уж за Яной Андреевной присматривает целительница, то не стоит о ней волноваться. Сейчас предлагаю оставить беспокойство. Аскольду нужно отдохнуть перед следующим боем.

Я предложил пойти в ресторан при общежитии. После еды мы немного погуляли по парку, благо выглянуло теплое осеннее солнышко.

Время до моего следующего поединка пролетело довольно быстро. И вот ребята всей честной компанией снова говорят мне напутственные слова.

– Аскольд, – с важным видом обратилась ко мне Ромодановская, – ты и сам знаешь, что делать. Победи. Не дай ему шанса, – а затем, поколебавшись секунду, похлопала меня по плечу.

– Присоединяюсь, – сухо проговорил Влад. – Порви его. Но не перегибай палку. Он того не стоит.

– Яна будет счастлива, если ты отомстишь за нее, – улыбнувшись, проговорила Инна.

Маша с Васей тоже сказали пару слов, и я отправился в раздевалку второй раз за день.

Через пятнадцать минут меня пригласили на арену.

Вышли мы с Миттом на ковровое покрытие одновременно. Он смотрел на меня, не скрывая самодовольной ухмылки. Подняв руку, чтобы поприветствовать зрителей, Валентин направил на меня указательный палец, сжал руку в кулак, оттопырив большой палец, и опустил его вниз.

Я усмехнулся, когда свист с трибун заглушил овации. А ведь до этого момента настолько синхронно зрители никому не свистели. Аристократы как-никак.

Дурак Митт. Ему нужно было держать себя в руках, а не избивать живой беззащитную Оболенскую на ее арене. Как ни крути, даже если родители-аристократы отдают ребенка в «Алую Мудрость» ради знаний, то учеба здесь – это неплохой шанс сблизиться с великими князьями Тверскими и их вассалами.

– Наконец-то я покажу тебе, где твое место, – прошипел Митт, когда мы встали рядом с судьей. Сейчас вновь судил Арефьев – классный руководитель нашего класса.

– Что-то раньше у тебя это не выходило, – хмыкнул я.

Валентин цыкнул, но сказать ничего больше не успел. Одарив его недобрым взглядом, Арефьев начал традиционное зачитывание правил.

Воинское приветствие. Обратный отсчет. Активация живы…

Валентин Митт нанимал мелких хулиганов, чтобы те избили моих братьев.

Из-за Валентина Митта плакала уволенная с работы тетя Мари. Если бы мы были обычными простолюдинами, такая подлость стала бы сильным ударом для нашей семьи.

Валентин Митт, словно безумный зверь, избил Яну… Уверен, если бы не эта загадочная целительница, Оболенская угодила бы на больничную койку.

Валентин Митт сейчас проиграет.

– Бой! – скомандовал Арефьев.

Митт мгновенно атаковал широким огненным валом. Облако альтеры помогло мне понизить его мощь вокруг меня так, что я почувствовал лишь слабый жар. Я несся сквозь вал прямо к своей цели.

Когда мне до Валентина осталось чуть меньше двух метров, он создал вокруг себя свой фирменный огненный столб.

Но мне плевать на огонь такой силы. Я бой с огненным Мастером пережил, а Валентин даже не Наставник.

В голове вновь пролетели все гадости, которые успел сделать Митт моим близким. Я сдерживал гнев как мог и рассчитал альтеру, необходимую для победы.

Я поравнялся с Миттом. Огненный столб тут же исчез, а тело изумленного противника, когда я оторвал правую ногу от ковролина, стремительно покрывал стихийный доспех.

Удар правой ногой с разворота.

Мелькнула мысль, что с одного удара вырубить противника не получится – он успел прикрыться рукой.

Ну ничего, контроль он точно потеряет!

Однако случилось непредвиденное. Бой с Яной измотал Митта сильнее, чем я предполагал. Я не только сбил стихийный доспех и покров противника, но и ощутил, как ломается кость и рвутся жилы.

Его защита оказалась слабее, чем в прошлый раз.

– Уа-а-а-а!!! – завопил от боли Валентин, упав на ковровое покрытие и баюкая вывернутую в неестественном положении руку.

– Стоп! – крикнул судья, встав ко мне спиной и расставив руки в стороны. Через миг он бросился к Митту, корчащемуся и стонущему от боли. – Валентин Игнатович Митт не может продолжить поединок. Победитель…

– Стойте! – взревели колонки арены. – Говорит исполняющий обязанности главного судьи школьного этапа бойцовского турнира Святослав Сергеевич Оболенский, – вновь представился двоюродный брат Алисы и Яны. – Аскольд Игоревич Сидоров дисквалифицирован с турнира за нанесение умышленной травмы. В следующий тур проходит Валентин Игнатович Митт.

Удивленно хлопнув глазами, я смотрел на ближайшую колонку, висевшую в четырех метрах над ареной. Сарнитские дебри, это как понимать? Какая, к Форкху, умышленная травма? И близко по описанию не подходит!

Младшая княжна Выборгская пристально наблюдала за всеми поединками школьного этапа. Таков ее долг главы учсовета лицея «Алая Мудрость». Сначала она наблюдала из ложи для судей и организаторов, но властвовавший в ней Святослав Оболенский будто бы занял собой все пространство. Его было слишком много. А вокруг него персонал лицея, то есть Слуги рода этого великого княжича.

В какой-то момент Софья Троекурова поняла, что ей некомфортно проводить почти весь день в обществе потенциального жениха своей лучшей подруги. Ловить на себе его сальные взгляды, слушать его несмешные шуточки. И вроде бы Оболенский ни разу не переходил грань дозволенного, но…