Наночума. Проклятый год - Джефф Карлсон

Дачесс то и дело оглядывался на попавших в ловушку товарищей, скачивая файлы и тут же стирая оригиналы с жесткого диска. Фридман потом пересчитала коробки с образцами, обнаружив пропажу нескольких штук, а также большинства программ. КПК Сойера тоже исчез. Видимо, впопыхах, находясь в каких-то метрах от коллег, Эндрю, прежде чем выскочить наружу через воздушный шлюз, хватал все, что подвернется под руку.

Кража произошла в пятницу вечером. Дачесс хорошо выбрал время — персонал покинул лабораторию до утра понедельника, любовников у Фридман и Сойера не было, и бить тревогу из-за того, что они не вернулись с работы, никто бы не стал. Вор обеспечил себе фору в двое с лишним суток, но не мог предвидеть, что в воскресенье после обеда произойдет сбой в городской электросети.

Аварийные аккумуляторы, а после них — запасные генераторы продолжали освещать и блокировать камеру. Городская сеть дважды возвращалась к жизни и вновь отказывала, и запас топлива аварийного питания в конце концов закончился.

Сойер и Фридман непрерывно ковыряли резиновые прокладки дверей выломанными из клеток для мышей металлическими прутьями. После отказа насосов давление в камере постепенно вернулось к нормальному.

Двери удалось разжать в три часа утра. Начинался понедельник. На улицах творилось черт знает что.

Ни один из уцелевших не рассказал и не мог рассказать, что именно вызвало катастрофу. Сидя в заточении, Фридман и Сойер полагали, что Эндрю, скорее всего, уже на борту самолета, летящего в Европу или Азию. На самом деле «аркос» вырвался на свободу в районе залива в то время, когда они пытались взломать двери шлюза или, сгорая от стыда, справляли малую нужду в углу камеры.

А может быть, Дачесс продал нанотехнологию прямо на месте, и покупатель, вопреки всем предостережениям, вскрыл пластину, чтобы полюбоваться на приобретение. Но скорее всего, произошел какой-нибудь дурацкий несчастный случай вроде автомобильной аварии. Дачесс сильно нервничал, возможно, гнал машину как ненормальный — вот тестовая пластина и разбилась. Или переходил улицу, не глядя по сторонам.

Первые случаи заражения были отмечены в Эмеривилле и Беркли. Эпидемию с самого начала никто не смог бы взять под контроль.

Кендра Фридман осталась предупредить власти. Сойер проводил взглядом ее машину, двигавшуюся сквозь легкий мартовский дождь и дорожное столпотворение на запад — к центру города. Сам он взял курс на восток.

Добралась ли его начальница до ведомственных зданий или хотя бы до полицейского участка, история умалчивала. Техночума еще не накрыла Сакраменто, но город охватила другая эпидемия — паника. Кендра уже ничего не могла изменить.

Сойеру хватило ума сообразить, что на федеральные автострады № 80 и 50 — главные дороги, ведущие к озеру Тахо, — лучше не соваться. Люди пока не догадывались, что спасение напрямую связано с высотой над уровнем моря. Тысячи бежали во всех направлениях, на дорогах творился сущий кошмар, а ведь федеральная автострада № 80 и в обычные времена была забита до отказа.

Эндрю Дачесс любил кататься на лыжах в горах и часто брал туда детей на выходные во время разрешенных судом по семейным делам свиданий. Возвращаясь на работу, он всякий раз жаловался на пробки.

Сойер отправился на юг, проскочив через блокпост национальной гвардии, пока его еще устанавливали, затем по шоссе № 14 свернул на восток, медленно продираясь сквозь пробки и скопления разбитых машин. По сравнению с федеральной автострадой, шоссе оставалось относительно проходимым, и он успел отъехать на приличное расстояние.

На высоте двух тысяч метров дождь превратился в снегопад.

Альберт несколько раз чуть не выдал свою тайну Кэму, Эрин и даже Мэнни, опасаясь, что информация погибнет вместе с ним, но соображения личной безопасности неизменно оказывались сильнее. К тому же, Сойер знал: большая часть схем и прототипов «аркоса» безвозвратно утеряна.

Кэм обнаружил Рут за дверями избушки. Она покинула ее двадцать минут назад — столько времени ушло на то, чтобы подмыть Сойера и снова усадить его в вертикальное положение. У нанотехнолога могли возникнуть вопросы, которые Сойеру не следовало слышать. Рут сидела боком на нижней из трех ступенек крыльца, положив лэптоп на верхнюю, как на стол. На ее лице, подсвеченном голубым экраном, было радостное возбуждение.

При виде ее Кэм успокоился. Большая часть вопросов, которые он хотел задать ученой, отпали сами собой.

За спиной Рут стоял сержант Гилбрайд, остальные солдаты, видимо, побежали в лагерь докладывать новость. На корпусе огромного самолета зажглись огни — белые и красные маячки на хвосте и крыльях, в освещенном проеме грузового люка сновали человеческие фигурки. Лучи фонариков метались среди палаток, словно их растревожил подувший с плоскогорья ветер.

Опасаясь нечаянно наступить на снаряжение, Кэм задержался в дверях. В домик устремился холодный воздух.

— Как он? Опять спит? — спросила ученая.

— Надеюсь, что да.

Четыре человека тащили в самолет большой ящик. До полуночи оставалось еще около часа.

— Вы ведь не сможете взлететь ночью?

— Сможем, наверное. — Большие глаза, лучезарная улыбка. — Но скорее всего, они не станут рисковать.

— Отправление откладывается до утра, — сообщил Гилбрайд, подражая уверенному тону своего начальника, майора Эрнандеса. — Первым делом надо получить снимки со спутника, чтобы знать, где садиться.

Рут убрала компьютер с верхней ступеньки и поднялась. Кэм спустился к ней. Лицо Рут было скрыто в тени, за исключением щеки и тугой пряди курчавых волос. «Спасибо! — поблагодарила она. — Преогромное спасибо!»

Кэму показалось, что на него пахнуло теплом ее тела. Он вспомнил Эрин. Какой от нее исходил запах! Чудесный, нежный, женственный. Он повернулся к самолету и спросил:

— Эта ваша вакцина… точно будет работать?

— Да. И возможно, очень скоро, если получится ввести наш ключ распознавания в первоначальный образец.

— А что, если этот гад забрал все самое важное?

— В мире нет такого научного заведения, которое не снимало бы копии со всех своих материалов — образцов, программного обеспечения… Если понадобится, мы всю лабораторию перероем. Но главное оборудование Фридман — производственный лазер — все еще на месте. Вор не мог унести основные компоненты — они размером с холодильник. Имея схемы и «железо», можно попробовать создать частицы заново.

Кэм не очень поверил, но все равно кивнул. Ему в жизни пока мало везло. Юношу не прельщала перспектива оказаться у Сойера в няньках и переводчиках на целый месяц или, чего доброго, на год. По мере их выздоровления ненависть Кэма к бывшему другу только усиливалась. Оба выжили посреди всеобщей гибели. До него лишь сейчас дошло, какую власть имел над ним Сойер.

Сукин сын скорее всего не лукавил. Он был слишком слаб и измучен, вряд ли смог бы врать так правдоподобно, с таким обилием подробностей. Но Кэму потребуется много времени, чтобы уложить все это у себя в голове.