Порочный договор - Василина Лебедева

На одном она запечатлена со спины. Рядом молодой русоволосый парень держит её за руку и смотрит на ЕГО Лику таким жадным взглядом, словно он её готов всю вылизать.

«Мою блядь девочку!» – бушевала мысль в сознании Рустама.

Второй снимок с другого ракурса. И его Лика, не отнимая руку, улыбается парню мягко. Заворожено смотрит на другого, не на него! своими нереальными глазами. На третьем фото, которое доконало Рустама, Лика привстав на носочки, целует своего спутника.

Увидев последний снимок, на котором хоть и не видно самого поцелуя из-за поворота головы того парня, Рустама взорвало. Мысленно он себе дорисовал картину страстного, глубокого поцелуя его девочки, его василька! Перелистал снимки обратно и, выискав тот, где отчётливо было видно лицо Милолики, увеличил его. Дрожащими пальцами провёл по экрану.

– Что же ты делаешь, маленькая? Зачем же ты подставляешь мудака?

В груди развернулась воронка боли, которая засасывала выдержку, самообладание Рустама, оставляя желание убивать. Не важно, что будет потом, сейчас он хотел её вернуть. Простит ли? Об этом тоже решил подумать после, не сейчас. Сейчас ему было плохо. Ему было больно до невозможности! И он даже боялся предположить, что его Милолика может именно сейчас стонать под этим русоволосым юнцом.

Пока Рустам медленно агонизировал от иллюзорной, созданной в его голове измены Милолики, Антон набрал номер Артура Каримовича. На кону стоял баснословно дорогой контракт и помощник Рустама прекрасно понимал, что если сразу не поставит в известность о происходящем истинного главу холдинга, ему Антону, уже не жить так вольготно, богато и сыто. С волчьим билетом тяжело будет найти работу и неважно где он будет искать и в каком уголке их страны. А потому, быстро обрисовав ситуацию с экстренным отъездом Рустама Амирханову старшему, выслушал его наставления и принялся за их выполнение.

– Ты смотри, какой упёртый, – проворчал Артур Каримович, отключая связь. – И то, что может похерить деньги, подвести важных людей, меня, в конце концов, не говоря уже о репутации и всё из-за какой-то дырки! – его не смущает! Нет, это надо же!

Пожилой мужчина поднялся с постели и шаркающими шагами направился на выход из спальни, бубня под нос:

– Сделай дело и гуляй, отдыхай с бабами, а тут взъело ему! Ну, ничего, ничего, если действительно что-то есть, временем проверят… если девка конечно не выскочит замуж. А там вернётся, захочет – найдёт, а скорей всего забудет, – подытожил Амирханов старший.

Через тридцать пять минут после завершения разговора с Амирхановым, Антон набрал номер непосредственного начальника.

– Рустам Дамирович, билеты заказал, но, к сожалению, удалось только на рейс в девять утра, и то – выбил с боем и переплатой! Доверенность уже подготовлена. Мне сейчас необходимо будет найти Марата Тиграновича, поскольку на телефон он не отвечает, как только подпишет документы, сразу прибуду к вам, – отрапортовал Антон услужливым голосом.

– Не торопись, – устало и бесцветно произнёс Рустам. – До девяти часов ещё время есть.

– Моя помощь вам нужна? – вложил нотки тревоги в свой голос Антон, но собеседник, только хмыкнув, спросил:

– Ковёр самолёт есть? Нет – тогда свободен, – и отключил связь.

Антон выдохнул… и не помчался искать зама Рустама. Он торопливо набрал другой номер и отдал уже свой приказ: «Приступайте», – после чего пошёл на кухню, чтобы приготовить себе кофе. «К сожалению, – думал Антон, спокойно насыпая ароматные зёрна в кофемашину, – этой ночью мне уже не поспать».

Не прошло и часа после разговора Рустама с Антоном, как ему позвонили и едва ли не проорали в трубку о том, что на строительном объекте чрезвычайная ситуация. Прорыв водопровода и воспламенение в третьем секторе из-за короткого замыкания, которое произошло по причине затопления.

Проблемы посыпались как из рога изобилия. Мелкие, но которые требовали моментального вмешательства и решения. Двое суток Рустам провёл на строительном объекте, потом на переговорах с довольно-таки влиятельными в их проекте людьми, улаживая возникшие вопросы и сомнения вследствие произошедших ЧП.

Попав в свой съёмный пентхаус, Рустам просто рухнул в постель и проспал едва ли не сутки, а когда проснулся, вызвал своего друга.

Напившись, мужчины сидели на закрытом балконе. Смог в огромном мегаполисе не позволял насладиться вечерней прохладой. Яркое, огненное переливающееся море огней внизу завораживало взгляд.

– Может и хорошо, что так сложилось, – Марат, временами отпивая из бокала коньяк, смотрел вдаль, как и Рустам. – Не прошла она проверки временем. Видишь – только две недели, а уже мажорчика подхватила.

– Сам отказался от неё, оставил, – тихо проговорил Рустам. – А тот – по виду романтик, будет ей стихи читать и цветочки дарить, – в его голосе звучала безмерная горечь, тоска и обречённость, которые безумно не понравились другу.

– Помнишь тринадцать качеств, который должен знать каждый? «Аллах всевидящий, Он видит всё, в отличие от Его творений…»

– «И никакая тьма или что-либо другое не мешает Ему», – закончил тихо Рустам.

– Ты хороший человек, брат, и Аллах пошлёт тебе спутницу, которая будет верной, послушной женой.

– Мне нужно просто пережить это дерьмо, – выдохнул Рустам и покачнулся, когда друг ударил его по плечу.

– Ну, а я рядом буду. Поддержу, вот как сейчас, – он отсалютовал Рустаму бокалом, шутливо улыбаясь, хотя во взгляде сквозила тревога.

Спустя год и несколько месяцев.

– Твою ж мать, как здесь жарко! – Рустам вышел из аэропорта и вдохнул полной грудью.

– Да-а, – уже осень на носу, а жара-а-а! Наш, родной воздух, – усмехнулся Марат, так же глубоко вдыхая и закашлявшись, проводил симпатичную девушку глазами. – И цыпочки, брат, смотри – все красавицы, все наши, родные! Блядь, какие хорошенькие!

Рустам усмехнулся и направился в сторону ожидающего их автомобиля.

Дом встретил его приветствиями охранников и сияющей Зейнаб, которая, не удержавшись, порывисто, со слезами обняла Рустама, прижимая мужчину к своей пышной груди.

– Ох, – засуетилась вокруг него, – голодный наверно. А похудел! Дай на тебя посмотрю, морщинки вон новые, – всхлипнула Зейнаб и тыльной стороной ладони стёрла слёзные дорожки со щёк. – И поседел немного. Как же наверно тяжело далась тебе эта поездка, – сокрушалась женщина, следуя по пятам за Рустамом, который направился в свою спальню.

Зашёл в комнату, осмотрелся и, сняв майку, бросил её на кровать. Иронично посмотрел на экономку, которая замерла в паре метров от него, и, приложив ладони к груди, улыбаясь, наблюдала за ним.

– Зейнаб, я в душ пойду. Раздеваюсь,… – взялся за пряжку ремня, а женщина, всплеснув руками, резво развернувшись, поспешила на выход: