Музыканты и мстители. Собрание корейской традиционной литературы (XII-XIX вв.) - Коллектив авторов

Тот очень испугался и, растерявшись, спросил:

– Это приказ, ваше превосходительство? Я, недостойный, не понимаю, что все это значит, поэтому осмелюсь не подчиниться приказу.

– То, что я говорю – не шутка.

Затем достал из сундука связку серебряных монет и продолжил:

– Возьми, и на эти деньги найми крепкую лошадь и паланкин. Как пробьет гонг в конце пятой стражи, приходи к задним воротам дома и жди. И ни в коем случае не нарушай условленное время.

Офицер, не зная, то ли верить, то ли не верить, прежде всего, взял деньги и вышел из дома, а потом, как и было сказано, приготовил лошадь и паланкин, в назначенное время пришел к задним воротам и стал ждать.

Когда наступила глубокая ночь и стемнело, министр вывел дочь, посадил в паланкин и, предостерегая, наказал:

– Тотчас отправляйся на крайний северо-восток страны и поселись там. И не вздумай когда-нибудь переступить порог нашего дома.

Офицер же, не представляя всех обстоятельств дела, вслед за паланкином вышел за городские ворота и отправился в далекий путь.

Министр же пошел в угловую комнату женской половины дома, заплакал и стал громко кричать:

– Дочь моя покончила жизнь самоубийством! Она мертва!

Все домашние, испугавшись, очень расстроились.

Министр приказал:

– Моя дочь всю свою жизнь не показывалась перед другими. Я самолично обмою ее тело и одену. Даже братьям и сестрам нечего на это смотреть!

А потом собственными руками приготовил все, соорудив подобие тела, и накрыл его одеялом. Только затем он сообщил о смерти семье покойного мужа, переместил «тело» в гроб и совершил похороны на кладбище в горах, где покоились предки семьи прежнего мужа.

Прошло несколько лет.

Сын министра в качестве тайного инспектора отправился в северо-восточную провинцию Хамгён.

Прибыв в одно из провинциальных селений, он решил остановиться в одном из домов. Навстречу ему вышел сам хозяин и пригласил войти. В комнате два мальчика, открыв книгу, читали вслух. Лица братьев были светлыми и скромными и чем-то напоминали черты лица членов его семьи. На душе стало не по себе. Однако солнце клонилось к закату, навалилась усталость, так что он решил заночевать в этом доме.

Посреди ночи из внутренних покоев неожиданно вышла женщина, взяла инспектора за руку и начала плакать. Удивившись, он присмотрелся и спросил себя, уж не умершая ли это его старшая сестра? Не в силах сдержать изумления, он стал расспрашивать и узнал все о том, как по указанию отца она пришла сюда и стала жить. У нее уже два сына, те мальчики, которых он видел раньше.

От услышанного рот у инспектора словно заклеился, он долго не мог вымолвить ни слова. Ведь ему открылась тайна, остававшаяся под покровом на протяжении многих лет. Дождавшись рассвета, он покинул этот дом.

Получив из столицы приказ представить доклад о поездке, инспектор вернулся домой и ночью остался наедине с отцом. Только тогда он открыл рот и тихим голосом спросил:

– Во время этой поездки со мною приключилось необычное происшествие.

Услышав это, министр сначала широко раскрыл глаза, а потом, ничего не сказав, пронзительно посмотрел на сына. Сын не осмелился продолжить разговор, и вышел из комнаты.

* * *

И я, пожалуй, не буду называть имя этого премьер-министра.

Ли Вонмён[202]

Предсмертное наставление

Лим Хичжин, имевший ученую степень чинса[203], происходил из юго-западного региона Хонам. В годы Имчжинской войны с Японией[204] он поднял войска на партизанское сопротивление врагу. Погиб в битве у города Чинчжу. Его семья, начиная с далеких предков, была известна своими высокими моральными качествами: верностью и честью.

Один из его предков-ученых был талантлив в сочинительстве. В молодые годы, еще до вступления в брак, он стал первым на местных экзаменах начального уровня на государственную должность. Затем решил отправиться в столицу, чтобы сдать экзамен второго уровня.

Его путь проходил через уезд Чансон, что в юго-западной провинции Чолла. По дороге он попал под дождь, миновал постоялый двор и стал проходить мимо одного селения. Это селение выглядело поистине великолепно: зеленела бамбуковая роща, пели иволги. Он стал смотреть по сторонам туда-сюда, наслаждаться видами. А так как шел один, в конце концов, заплутал. И тут ему в глаза бросилась сценка: у дома, что стоял на краю деревни и был обращен изгородью к большой дороге, девочка пыталась поймать летевший по ветру комок тонкой ваты и смеялась чистым смехом. Завороженный, он подошел ближе и попытался заговорить с ней.

Девочка не проявила ни испуга, ни желания отвечать, а отправилась за матерью. Из дома вышла горбатая женщина и спросила девочку, что случилось.

Та ответила:

– Пришел откуда-то аристократ-янбан и назойливо докучает.

Молодой человек очень смутился и сделал вид, что его мучает жажда, и он просит попить воды.

– Дом у нас очень тесный, и нет места, где бы гость мог присесть. Эй, дочь! Принеси-ка чашечку прохладной воды!

Услышав эти слова матери, девочка ушла в дом.

Ученый Лим спросил женщину:

– Сколько лет вашей дочери?

– Недавно ей исполнилось тринадцать лет.

– Ее уже посватали?

– У меня, старой, не очень хорошее здоровье, и я живу только с моей дочерью, взяв ее под свое крыло, поэтому не хочу отдавать ее замуж другим.

– Действительно, говорят, девушка, выходя за замуж и уходя из дома, покидает родителей, братьев и сестер. То, что вы оставили ее жить вместе с собой – все равно это продлится недолго.

К этому времени девочка вынесла прохладной воды и, услышав конец разговора, покраснела и стала ворчать:

– Мама, этот гость – хитрый в душе. Не нужно с ним много разговаривать.

Женщина засмеялась и сказала:

– Если слова заслуживают того, чтобы их послушать, почему бы не послушать? Ведь мне решать?

И о чем эта маленькая девчонка здесь болтает?

Ученый Лим, пытаясь добиться душевного расположения к себе, стал хвастать, что на экзаменах на должность начального уровня он стал первым. Женщина долго слушала, не говоря ни слова, затем спросила:

– А что такое «первый на государственных экзаменах»?

– Первым на государственных экзаменах называют того, кто читал книги, потом пришел к месту проведения экзаменов, стал состязаться с другими своими талантами, и чье имя было записано первым в списке сдавших, кому после этого доверили государственные документы, кто стал писать государевы указы, и кто своими способностями в сочинительстве прославил страну и стал первым в Поднебесной.

– Не знаю я, раз во сколько лет появляется человек, которого считают самым первым.