Шпионские игры - Марк Хеншоу

Джонатан посмотрел на цифровые часы на столе у окна.

— Отстаем от графика, — сказал Митчелл.

— У нас есть график? — спросил Джонатан.

— А как же. Двадцать минут опоздания, но время еще терпит. Если она не доберется сюда в ближайшие десять минут, возможно, придется все отложить до следующего рейса.

Митчелл положил на тарелку вилку и нож, взял пирожок и подошел к окну. В дверь постучали. Джонатан подавил желание ответить, предоставив это Митчеллу на тот случай, если он договорился о каком-то пароле. Однако Митчелл только посмотрел в глазок и открыл дверь. На пороге стояла женщина ростом чуть ниже Киры с темными волосами до плеч, катившая за собой чемодан на колесиках. Она прошла мимо Митчелла, и он закрыл дверь.

— Джон, это Анна Монаган, — сказал Митчелл. — Она из научно-технического директората. Джон, аналитик.

Анна протянула руку:

— Кук говорила мне о вас, до того как я села в самолет.

— Значит, вы тут недавно? — спросил Джонатан.

— Да. Только что прилетела. Ненавижу рейсы из Вашингтона. От полета над русским воздушным пространством мне на стенку лезть хочется.

— Русские больше не сбивают авиалайнеры, — заметил Митчелл. — И вы пробудете здесь не так долго, чтобы почувствовать смену часовых поясов. Как только закончите наводить красоту нашему другу, завтра же первым рейсом вылетите обратно.

— Жаль, что вам не достанется этот номер после нас, — заметил Джонатан.

— Жаль, — согласилась Анна. — Я в этом же отеле, но шестью этажами ниже, с обычными людьми.

Она окинула номер взглядом и посмотрела на Митчелла:

— Страйкер все еще на улице?

— Вышла полтора часа назад. У нее еще есть десять минут, — сказал Митчелл. — Пятнадцать, прежде чем я начну беспокоиться по-настоящему.

— Я расположусь в спальне. Мне нужно забрать стол, и я займу ванную.

— Не возражаю.

Женщина вкатила чемодан в спальню и закрыла раздвижную дверь.

Кира и Пионер вошли в вестибюль «Марриотта» с двадцатидвухминутным опозданием. Водитель такси ехал извилистым путем, чтобы оторваться от возможной слежки, но таковой не обнаружилось. Это еще не означало, что их никто не преследует, но казалось многообещающим. Если только МГБ не проводит некую весьма замысловатую операцию, дожидаясь возможности узнать их номер в отеле, чтобы арестовать Пионера вместе со связным, шансы на успешное бегство существенно возросли. Кира надеялась, что их двойникам не придется провести неприятный вечер в камере. МГБ не смогло бы доказать, что их внешнее сходство с известным предателем и его сопровождающим однозначно свидетельствует об их участии в заговоре, но Кира сомневалась, что МГБ вообще требуются какие-либо доказательства, кроме обоснованных подозрений. Чем злее они становились, тем ниже падала планка для обвинений кого бы то ни было в чем угодно, а после того, как они поняли, что Пионер больше не находится под их наблюдением, злость их наверняка перешла все границы.

Джонатан был прав. Ей страшно хотелось выпить — чего угодно, хотя она и понимала, что время для этого не самое подходящее. Если операция провалится и Роланд с Ребеккой попадут в тюрьму… Она не сомневалась, что такая цена, заплаченная ради нее, наверняка сделает ее алкоголичкой.

Кира обругала себя за то, что отвлеклась. Как и в Венесуэле, она снова выбрала неудачный момент для посторонних мыслей. Опасность еще не миновала. Глубоко вздохнув, она окинула взглядом вестибюль и, найдя лифты, повела к ним Пионера мимо стойки регистрации.

Достав из кармана простенькую «нокию», она набрала второй запрограммированный номер, принадлежавший шефу резидентуры в его взятом напрокат мобильном телефоне. Оба аппарата предстояло надежным образом уничтожить — где и как, Митчелл не стал ей рассказывать. Это был последний звонок, сделанный с ее телефона.

К своему удивлению, она услышала голос Джонатана.

— Мы ждем вас к ужину. Ваша фриттата уже остыла, — сказал он.

Наверняка Митчелл научил его, что нужно говорить. Первая фраза была паролем. Вторая — чем-то вроде упрека.

«Опаздываете».

«Он ни разу никому не звонил в Пекине, — поняла Кира. — У МГБ нет образца его голоса».

Почти наверняка у них имелся образец голоса Митчелла, к тому же разговор с Джонатаном лучше вписывался в легенду, если их разговор прослушивался. Они вместе проходили через таможню, так что данные видеонаблюдения и совпадение голосов вполне подтверждали легенду о том, что они путешествуют вместе.

— Прошу прощения, заговорилась с друзьями, — ответила она. — Надеюсь, еда не слишком дорого стоила.

«Пионер со мной. Где вы?»

— Не особенно. По нынешнему курсу — десять долларов двадцать два цента, не считая платы за обслуживание.

«Номер 1022».

Третий отдел в конце концов мог сообразить, что на самом деле сказал Джонатан. Но сперва надо было выделить разговор из всех других телефонных звонков, сделанных в то же время иностранцами в Пекине, определить местоположение Киры и перевести разговор на китайский. К тому же им должно было хватить ума проверить, сколько стоит фриттата в «Марриотте», и понять, что Джонатан основательно ошибся, учитывая сегодняшний курс юаня к доллару. Кира достаточно хорошо знала, что такое бюрократия, и понимала, что вряд ли они пришлют вооруженную группу в номер 1022 в течение ближайшего часа.

— Подогрейте ее для меня.

«Мы поднимаемся».

Выключив телефон, она шагнула следом за Пионером в кабину лифта.

Джонатан вернул телефон Митчеллу.

— Спасибо, — сказал Митчелл. — Не знаю, есть ли у китайцев образец моего голоса, но рисковать нет смысла. Не хотелось бы, чтобы они нашли нас по моему голосу.

Он не знал, сколько информации о нем они сумели собрать за прошедшие годы. Лучше всего, конечно, если вообще никакой — любой другой вариант становился для шефа резидентуры дурным знаком. Митчелл посмотрел на часы.

— Все нормально. Возможно, сумеем выиграть время по дороге в аэропорт, если нет пробок. В любом случае не хотелось бы долго торчать в аэропорту.

— Вы тоже с нами? — спросил Джонатан.

Митчелл бросил яростный взгляд на аналитика, но тут же подавил раздражение:

— Я пытался забрать посылку до того, как мы поняли, что Пионер провалился. Вероятно, МГБ следило за тайником, так что провалился и я. Трудно быть шефом резидентуры, когда противник знает, чем ты зарабатываешь на жизнь. Я буду сопровождать Пионера в Штаты и не вернусь назад. Моя жена сейчас собирает вещи и вылетает домой завтра. Анна загримирует меня, как только закончит с Пионером и Страйкер.

— Невеселый конец командировки, — сочувственно заметил Джонатан.

— Она и так уже почти закончилась. Я должен был вернуться домой к Дню независимости, — улыбнулся Митчелл. — Когда окажусь в Лэнгли, вам придется объяснить мне, как вы уговорили Кук разрешить вам пообщаться с Пионером.