Вечность в тебе - Аннэ Фрейтаг

Луиза

Мы с Джейкобом в ванной, и я наблюдаю за ним в зеркало: он так сконцентрирован, что мне приходится сдерживать смех. Во время тренировок по боксу он выглядит так же.

– По-моему, тебе следует действовать немного быстрее, – говорю я, стараясь перекричать гудение машинки. – Скоро уже девять.

– Это займет столько времени, сколько потребуется, – стоически отвечает Джейкоб, снова подносит машинку для длинных волос к моей голове и выбривает еще одну полосу. Бесчисленные крошечные осколки волос сыпятся в раковину. Как темные опилки. Джейкоб осторожно двигает мою голову взад-вперед, наклоняет ее, осматривает со всех сторон, чтобы не пропустить ни одного места. Этот момент до странности интимный. Мы в квартире одни, его рука у меня на шее, я в нижнем белье, а он – в боксерах.

То, что он бреет мне голову, – это что-то особенное и в то же время совершенно тривиальное. Что-то обыденное, чего не позволишь делать каждому. Такая близость, которую разделяешь только с несколькими людьми. Или всего с одним. Я делаю это с ним.

Джейкоб нежно касается моей щеки. И всего остального сразу. На всех уровнях. Не могу представить, чтобы можно было сблизиться еще больше. Что есть большее, чем это. Чем он и я. И то, что нас связывает. Я смотрю на его угловатое лицо, на его сосредоточенный взгляд, на темные, почти черные глаза, на то, как он морщит лоб и задумчиво поджимает губы. У него самое красивое лицо. Лицо, на которое я могла бы смотреть часами. Иногда я делаю это, пока он еще спит. С большинством людей он носит маску, но со мной – нет. Со мной он настоящий.

Джейкоб выключает машинку, откладывает ее и еще раз внимательно осматривает мою голову со всех возможных сторон.

– Думаю, получилось хорошо, – говорит он, находя мой взгляд в зеркале. – Как тебе?

Я как раз хочу ответить, но тут звонит его телефон. Когда он видит номер, выражение в его глазах на долю секунды меняется от расслабленного к взволнованному. Этого звонка он ждет уже несколько дней.

– Давай, – говорю я, – отвечай.

– Хорошо, – он ненадолго прикрывает глаза, делает глубокий вдох и отвечает на звонок.

– Джейкоб Беккер… нет, совсем нет… конечно… хорошо… – он ходит взад и вперед по ванной, как хищник в клетке. – Да, в любом случае… да, понятно.

Интересно, что ему понятно. Воздух в ванной словно пар. Теплый, несвежий и еще влажный от душа. Я чувствую тонкую пленку пота на своей коже и открываю окно. Ветер не очень прохладный, но, по крайней мере, дует.

Джейкоб выходит в коридор, пока я собираю сбритые волоски из раковины туалетной бумагой. А когда выбрасываю влажный комок в мусорное ведро рядом с унитазом, до меня доходит. «Окно открыто». Я открыла его. И ничего страшного не случилось. Я не выпрыгнула.

Камень холодит мои ладони, и я смотрю вниз. На каменные плиты рядом с уродливым фонтаном. Мое сердце начинает биться быстрее. И все.

– Получилось! – говорит Джейкоб, и я оборачиваюсь. – У меня получилось!

Он ошеломлен и счастлив. И растерян. Все сразу.

– Тебя взяли? – спрашиваю я.

Он кивает.

– Я начинаю в среду.

Джейкоб

Луиза запрыгивает на меня. Она радуется, как будто речь идет о ней, как будто это ее хорошая новость. Я заключаю Луизу в объятия, а потом закрываю глаза. Ее сердце бьется глухо и быстро. У нее прохладные руки, и ее смех пронзает меня.

Я знаю, что это всего лишь стажировка. Всего три месяца, которые, собственно, не имеют большого значения. Но дело не в стажировке. Дело в том, что меня может обучить один из самых уважаемых поваров в этом городе. Что он видит мой потенциал. И что никому не нужно было дергать за ниточки. Никому, кто знает кого-то, который знает еще кого-то. Это я, сам. Я. И несколько человек, которые достаточно долго подталкивали меня в нужном направлении.

– Я знала, что он выберет тебя, – говорит Луиза, глядя на меня.

– А я – нет, – говорю я, зарываясь лицом в изгиб ее шеи.

Мне все еще странно, когда кто-то верит в меня. Я все еще жду смеха. Такого, который относился бы к тому, что было только что сказано. Потому что раньше так было всегда. Мне и сегодня легче поверить в подлость.

В какой-то книге я читал, что у каждого из нас в жизни есть, по крайней мере, одна глава, которую мы не стали бы читать вслух. У меня это два тома: мое детство и бо́льшая часть юности.

Но эту главу я люблю.

Это начало, конца которого я еще не знаю. Новый том и еще один шаг в сторону от того времени. Куда-нибудь в другое место. Куда, мне все равно. Но с кем – нет.

– Нам пора, – шепчет Луиза.

– Да, пора, – шепчу я в ответ.

Луиза

Музыка плывет нам навстречу, как указатель, а костер мерцает и посылает в ночное небо маленькие светящиеся искры. Есть песни, которые просто хороши. А есть те, что делают нас счастливыми. «When The Day Comes» Эрика Красно – одна из таких.

Мы приближаемся к большой группе людей, которая стоит перед нами, как единый организм. Много спин, образующих стену. Но вот она в одном месте открывается, и мы внезапно становимся ее частью. Как две рыбки, что находят приют в косяке, поглотившем их.

Джейкоб обнимает и целует меня, и я закрываю глаза. Его язык на вкус как кола, а руки сжимают мое тело. Мне нравится, когда он это делает. Когда он не может иначе. Когда он так теряется во мне, а я – в нем.

Кто-то хочет пройти мимо, задевает нас, коротко извиняется и идет дальше. Глаза Джейкоба радостно сверкают, и он улыбается. Все в этот момент легко. Как будто мы – совсем чуть-чуть – парим над землей. Пахнет жареным мясом, пивом и сигаретами. И той летней беззаботностью, которой так не хватает зимой. Нас окружает клубок голосов, музыки и обрывков разговоров. Мы счастливы.

Мы находим Артура и Джулию у костра. Я приветствую их и поздравляю Артура, на что он громко и заразительно смеется. А затем обнимает меня, как это умеет делать только брат. Крепко, но не слишком сильно. Физически, но совершенно иначе.

И в этот момент загорается дисплей моего телефона. Он вибрирует один раз. И я знаю, что это. Знаю, что сейчас будет. Я знаю, это будет прощание. Знаю это так же, как знают определенные вещи. Неопровержимо. Словно истину, которая достигает человека раньше реальности. Несколько секунд я просто стою, и время замирает вместе со мной. В голове все благоговейно смолкает. Остается лишь сердцебиение.

– Джейкоб, – говорю я, касаясь его руки.

Он смотрит на меня, а потом заглядывает мне в глаза. И понимает, что что-то не так. Что за последние несколько минут что-то кардинально изменилось.

– Все в порядке? – он хмурится, а его взгляд обеспокоен, как и голос.

– Да, – говорю я, и не знаю, лгу или нет. Может быть, немного. А может, и нет.