Город Х - Вероника Мелан

Три гудка, четыре. Долго, непозволительно долго.

Хриплый голос на том конце:

– Алло?

– Док, отправляйся в госпиталь имени Мэтью Донахью. Спаси ее.

– Что? Спаси кого?

– Мою женщину, – ответил Логан ровно. – Ее зовут Инига Снежна.

– Твою… кого? – «Твою ж мать» – выругались на том конце негромко. – Понял. Еду.

– Отзвонись мне по ее состоянию, хорошо?

– Отзвонюсь.

И док дал отбой.

А Эвертон подошел к панорамному окну и долго смотрел на город. Голова холодная, ясная, в венах жидкий азот, смешанный с лавой, мышцы приятно напряжены.

У него сегодня есть о чем подумать. Есть.

И есть кое-какие недоделанные дела в виде рыжего Сэма Макферсона и мистера Энтони Кокса.

В его воображении уже неживых.

Лагерфельд позвонил через полтора часа: жива, было пробито легкое – залатал. Состояние стабильное, к утру ее клетки закончат регенерацию, и Инига поправится. Сообщил, что валится с ног, что пока отправляется спать и проверит пациентку утром.

В свое короткое «спасибо» Логан вложил столько, сколько смог, и впервые за все это время смог нормально вдохнуть. Жива. Жива. Жива. Красная пелена с глаз Эвертона не спала, и жажда мести ничуть не унялась, однако он хотя бы смог унять трясущиеся мелкой дрожью руки и сесть за компьютер.

План в голове уже созрел. Отличный план, именно такой, какой требуется человеку, желающему восстановить справедливость – достаточно кровожадный, но не слишком марающий совесть. То, что нужно. И просто замечательно, что на территории Города «Икс» стоит свой собственный Пантеон Миражей в виде зоны «Охоты». Изумительно, чудесно, просто идеально.

Логан работал, как автомат, – программировал до пяти часов утра без перерыва. И еще никогда он не получал такого приятного, черного и мрачного наслаждения от работы.

Наемник-программист – это страшно. Это хуже, чем наемник-снайпер. Последний просто вынесет мозг из башки, и жизнь, равно как и страдания, прервется за секунду; хакер же жизнь прерывать не станет – он сотворит из нее ад. Черный, крайне болезненный, а, главное, вечный.

Внося нужные изменения в код зоны «Охоты», Логан улыбался самой зловещей из всех своих улыбок. Хмурый лоб, хмурые брови, ледяная синева глаз, проворно бегающие по клавиатуре пальцы – в этот момент он творил тюрьму для того, кто посмел выстрелить в Инигу. Выстрелить. В его. Нежку.

Этими мыслями Эвертон себе пропитываться не позволял – продолжал наблюдать за ними «извне», чтобы не превратиться в монстра. Монстром он ничего не напишет, он потеряет самообладание, он сделается ненужно эмоциональным.

А сейчас ему очень нужен трезвый ум и ясная голова.

«С ней все хорошо. Она поправляется».

Он до конца своих дней обязан доку.

В пять тридцать четыре экран компьютера погас. Откатилось от стола кресло; Эвертон принялся собираться: обулся, оделся, собрал ноутбук, устройство слежения. Бросил в карман бумажник.

Он уже заказал билет на самолет – он летит в «Икс». Куда два часа назад вылетел Макферсон.

Настало время поквитаться.

* * *

Самолет приземлился на минуту раньше объявленного времени. Багаж, контроль, сумки. Логан намеренно не стал брать такси – в соседнем от выхода окошке подал заявку на аренду автомобиля и уже спустя пятнадцать минут ехал в сторону центра Трах-Вегаса на черном седане с тонированными стеклами. Тонировка стекол являлась необходимой – об этом он подумал заранее.

Особняк, который он совсем недавно занимал, пока работал на Кокса, оставался пустым – отлично. Эвертон, не спрашивая разрешения, занял его снова – вскрыл электронный замок, вошел в дом, запер за собой дверь. Разместил ноутбук на втором этаже в кабинете, отыскал местоположение Макферсона, покинул кабинет. Уже у дверей скинул с себя одежду, повесил светящийся красным медальон себе на шею, взял ключи от машины.

«Привет, «Икс». Я вернулся. Не ждал так скоро?»

* * *

Одиннадцать ноль четыре – утро нового дня в «Иксе», почти день. И этот день для кого-то будет заполнен любовными утехами, расслаблением в спа, купанием в море. Выпивкой, эйфорией, общением, новыми знакомствами и новыми впечатлениями.

«Интересно, пришла ли в себя Нежка?»

Сигнал на следящем приборе оповещал о том, что Сэм Макферсон сейчас находится в здании номер одиннадцать по Дортон-авеню.

Эвертон остановился у входа в четырехэтажный дом. Улыбнулся холодно при мысли о том, что собирается сделать.

– Любишь слать смски с чужих номеров? Давай проделаем тот же трюк с тобой.

Забегали по клавиатуре сотового телефона пальцы:

«Сэмми, жду тебя внизу, в черном седане с тонированными стеклами. Сейчас!»

Он скопировал все: то, как именно Энтони называл подчиненного, а так же вечно приказной тон. Спрятал телефон в карман, принялся ждать.

Через секунду Макферсон получит сообщение, пришедшее с номера его шефа. Чудненько.

Электрошокер ждал своей звездной минуты под передним сиденьем.

– Ты… Ты? ТЫ?!

Сложность создавшейся ситуации Макферсон прочувствовал сразу же, как только увидел, кто именно ждал его в машине. И попытался сбежать – не вышло. Разряд. Дополнительный разряд в качестве «контрольного». Своей жертве Логан защелкнул на запястьях наручники, а рот залепил куском серебристого строительного скотча.

До «Охоты» добрался за четыре минуты. Выволок обмякшего Макферсона из машины, втолкнул в двери Пантеона, затем в зал выбора условий игры. И все то время, пока Логан пробирался через меню, чтобы открыть вход, рыжий пытался хохотать с заклеенным ртом.

– Мммм-м-м-ммммм… – неслось из-под клейкой ленты. – М-м-м-ммммм…

– Заткнись, – прохладно посоветовал хакер.

И, как только открылась дверь, шагнул во влажный воздух джунглей, предварительно вбросив туда мычащего спутника.

* * *

– Ты придурок, ты понял? Здесь все ненастоящее! Я выйду отсюда быстрее, чем ты думаешь, я найду тебя и прикончу, как прикончил ее.

Его ударили по лицу – по подбородку потекла кровь, но Макферсон в своей злобе как будто сорвался с цепи:

– Я найду наемников, я достану тебя, гнида, слышишь?

– Не достанешь.

Эвертон посадил его под кустом. Наручники пока снимать не стал, придержал, когда Сэм принялся крениться вбок:

– Здесь есть ресурсы, здесь есть все…

Логан уселся перед пленником на бревно – спокойный, сосредоточенный, как будто даже равнодушный.

– …и когда я выйду…

– Ты не выйдешь отсюда.