В моих безумных фантазиях - Джулиана Маклейн

— У меня появились силы и смелость противостоять Раштону, потому что ты был рядом. И если бы не случившееся, отец по-прежнему жил бы в страхе и позоре. И твоя семья тоже могла оказаться в опасности.

— Мне очень жать, что так произошло с твоим отцом.

— Мне тоже очень больно. Но это был его выбор — встретиться лицом к лицу со своим врагом. Думаю, это было необходимо ему, и теперь я понимаю, что именно вина и страх так изменили его в последнее время. Он больше не был отцом, каким я помнила его с детства.

Девон поцеловал ее в кончик носа.

— Но сегодня ночью он проявил настоящую храбрость.

Она кивнула.

— Что же касается тебя и меня, — заговорил Девон, — мы разделим судьбу на двоих. Потому что когда мы вместе, Ребекка, ты освобождаешь меня от всех тревог и неурядиц. Я чувствую, что ты будешь утешением мне и в грядущие времена — когда, вне всякого сомнения, понадобится твоя поддержка в отношениях с отцом и, возможно, когда мы столкнемся со скоропалительными браками моих братьев.

— Я сделаю все, что смогу, чтобы облегчить твою ношу.

Он теснее прижался к ней.

— А ты позволишь теперь уже мне представить тебя скачущей верхом на великолепной белой лошади, чтобы спасти меня?

Она удивленно подняла брови:

— Зачем тебе мое разрешение, чтобы вообразить это?

— Потому что на лошади ты обнаженная, — смеясь сказал он, затем легко и нежно поцеловал ее в губы.

— В таком случае даю тебе разрешение.

Девон продолжал смотреть на жену при свете свечи, затем снова посерьезнел.

— Ты сможешь простить своего отца, — спросил он, — теперь, когда знаешь, что случилось на самом деле?

— Я потрясена, теперь, когда знаю, что он сделал, но постараюсь простить его. Мне просто надо было узнать всю эту историю пораньше. Возможно, я помогла бы ему поступить правильно, и у Раштона не было бы повода запугивать его столько лет.

— В конце концов, твой отец обрел смелость. Но твоей вины в этой истории нет. Ведь ты ничего не знала.

Ребекка почувствовала болезненный комок в горле.

— Все, что ты говоришь, Девон, очень помогает мне. Твои добрые слова — как бальзам на мои раны. Я — счастливая женщина.

Он погладил ее по щеке, поцеловал.

— Это я счастливец. Самая возбуждающая и красивая женщина в мире оказалась моей. Я всегда буду благодарить судьбу за то, что путешествовал по лесу той ночью четыре года назад и что смог стать твоим героем. Я люблю, тебя, моя женушка.

Он нежно прижался к ее губами держал ее в объятиях всю ночь, пока солнечный луч не заглянул в окно утром. Ясный новый день манил их, и когда они встали с постели и отдернули шторы, на небе не было ни облачка и не падало ни единой капли дождя.

Ребекка, Девон и Блейк оставались в Крейтон-Мэноре несколько дней, достаточных для того, чтобы похоронить графа, что было чисто семейным делом. Он был захоронен в мавзолее на холме, где стояла усыпальница всех графов Крейтонов.

Что же до Крейтон-Мэнора, он принадлежал теперь Ребекке, и они с Девоном решили, что будут проводить здесь лето после окончания лондонского сезона, а также наслаждаться осенней охотой. И когда, дай Бог, у них появятся дети, они вернут жизнь и смех в эти тихие пустые комнаты.

Обещая скоро вернуться, Ребекка и Девон попрощались со слугами и вместе с Блейком заняли места в карете Пембруков.

Путешествие обратно в замок показалось коротким. Солнце светило в оконца экипажами оба брата пребывали в отличном настроении. Небо было безоблачным три дня подряд, и погода, они надеялись, успокоит их отца насчет семейного проклятия. Возможно, со временем он поймет, что опасность быть унесенным бушующим потопом им не угрожала и можно отложить поспешные свадьбы.

Может быть, появление внуков утешит и успокоит его, с надеждой думал Девон, глядя на свою очаровательную жену, сидящую рядом с ним в карете. Он подумывал, как скоро они смогут назвать себя семейной парой, ожидающей ребенка. Никогда раньше Девон и представить не мог, что будет с радостью ожидать это событие. И это простое чувство поднимало его настроение по мере того, как они приближались к дворцу. Проезжая мимо полей, он приветствовал фермеров, которые все, казалось, были в отличном настроений. Солнечный свет, думал он, бодрит и веселит людей.

К тому времени как солнце начало садиться, они подъехали к дворцу, который казался розовым на фоне предзакатного неба.

— Как хорошо очутиться дома, — сказал Девон, испытывая чувство теплоты домашнего очага, которое никогда не посещало его раньше. Рядом с ним были жена и брат, а скоро он увидит сестру Шарлотту и мать.

Он также ждал встречи с отцом. Хотел услышать, что тот больше не боится потопа и семейного проклятия, потому что в небе опять сияет солнце.

И неожиданное страстное желание увидеть человека, который однажды жестоко оттолкнул его, что-то разбудило в сердце Девона. Он вспомнил свое недавнее возвращение во дворец. Не верил, что осколки его жизни когда-нибудь сложатся вместе. Но оказалось, что каким-то образом они склеились, потому что он чувствовал глубокое душевное сострадание к своему отцу, искреннее желание обеспечить хороший уход за ним, что бы ни готовило им будущее.

Карета плавно остановилась, лакей опустил ступеньки и открыл дверь. Шарлотта и мать спускались по лестнице, чтобы встретить прибывших.

Девон вышел на свежий воздух из кареты и сразу попал в объятия матери.

— Добро пожаловать домой, — приветствовала она сына.

Он обнял Шарлотту, затем повернулся, чтобы помочь Ребекке выйти из кареты. Герцогиня обняла невестку и прижала к груди.

— Дорогая, я так огорчена, услышав о вашем отце.

— Я тоже, — грустно ответила Ребекка. — Но теперь он покоится с миром.

Как раз в этот момент в открытой двери дворца появился граф, размахивающий письмом над головой.

— В чем дело? — спросил Блейк, подозрительно глядя на отца.

Аделаида тяжело вздохнула:

— Это письмо от Винсента. Мы получили его вчера.

— А как насчет Гаррета? — спросил Девон. — От него что-нибудь пришло?

— Нет, ничего, но на днях твой отец послал человека в Грецию, чтобы найти его и привезти домой.

— Гаррету это вряд ли понравится, — предположил Блейк. — Скорее он сбросит этого посла в Средиземное море.

Герцог спускался, подпрыгивая, вниз по ступеням в домашних шлепанцах.

— Доктор Томас еще не приезжал? — тихо спросил Девон у матери.

— Нет, — ответила та. — Но слава Богу, он приедет завтра.

— Девон! — позвал граф сына. — Как хорошо, что ты вернулся! И твоя прекрасная жена. Вы — произведение искусства, моя дорогая девочка.