Груз семейных ценностей - Евгения Горская

Страх был всегда, только раньше она старалась его не замечать.

— Ты передал деньги? — спросила она Славу, когда они еще только привыкали друг к другу.

После той ночи, когда сосед Игорь уехал на Славиной машине, потребовав миллион за услуги, Алина соседа не видела.

— Тебя это больше не касается, — улыбнулся Слава. — Забудь об этом.

Труп Игоря нашли через пару дней на обочине трассы. Кто-то выстрелил в него из проезжающей машины. Тогда трасса еще не была утыкана камерами, и убийцу не нашли.

— Я навсегда у тебя в долгу, — сказал тогда Слава.

— Если ты женишься на мне поэтому…

— Нет! — отрезал он. — Я женюсь, потому что ты мне нужна.

Фраза получилась двусмысленной, и он уточнил:

— Ты мне нужна в хорошем смысле.

Понять, что миллиона у Славы не было, Алине большого труда не составило. Славе даже купить новую машину помог Виктор Федорович.

В отличие от соседа Игоря она осталась тогда жива, потому что Слава на ней женился.

Только с тех пор утекло много воды, сейчас все было по-другому. Сейчас они со Славой близки и нужны друг другу настолько, насколько вообще могут быть близки и нужны друг другу два человека.

Тогда ей очень хотелось простого девичьего счастья.

Ей хотелось немедленного счастья и не хотелось ждать. Она могла встретить Антона и жить без страха, но теперь думать об этом было поздно.

Тропинка свернула опять к дороге, Алина остановилась, пропуская проезжающую машину. Машина затормозила, из нее выбрался участковый.

— Здравствуй, — кивнул Алине. — А сынок где?

— С мужем, — ответила Алина.

В тот момент она еще не поняла, что все кончено. Она поняла это через несколько секунд.

— Сядь в машину, — велел участковый, взяв ее за локоть. — Садись, мы тебя довезем.

К зданию вокзала подъезд был только для такси. Виктор Федорович оставил машину в паре кварталов, подошел к табло, около которого договорился встретиться с Анастасией.

Раньше чем через полчаса она появиться не могла. Он сделал вид, что рассматривает расписание поездов, отвернулся, направился в здание вокзала. Хмурый равнодушный охранник у рамки металлоискателя смотрел сквозь проходящих.

«Ему бы лес валить», — со злостью подумал Виктор Федорович.

К билетным кассам стояли небольшие очереди. Редкая толпа двигалась ко входу в метро. Захотелось пить, он купил бутылку минералки, выпил ее, стоя у колонны, как какой-нибудь бомж, сунул бутылку в урну.

Камеры видеонаблюдения в Ирином подъезде не было. Он обратил на это внимание, когда следил за Светой. Тогда это показалось странным, он считал, что камерами давно оборудована вся Москва. Нужно сделать так, чтобы Анастасия вошла в подъезд одна. Это не проблема, он вызовется зайти в магазин. В магазин действительно нужно зайти, купить кофе и минералки. Кофе он сварит сам, ему нужно растворить снотворное. Снотворное было импортным и очень сильным, выписал его знакомый врач несколько лет назад, когда Виктор Федорович пожаловался на бессонницу.

Он принял снотворное только однажды и решил, что больше делать этого не станет. Он не нервная барышня.

Хорошо, что у снотворного не закончился срок действия.

Виктор Федорович посторонился, пропустил бабку с сумкой-тележкой.

Главное, чтобы никто не увидел его в подъезде. Это очень важно.

Время тянулось медленно. Виктор Федорович вернулся к табло, постоял, пошел вдоль вокзала, не заходя внутрь.

В последний раз он был здесь перед самым Новым годом. В Ириной семье было принято встречать Новый год на даче и обязательно в полном составе. Ехать за город Виктору Федоровичу до смерти не хотелось, сидеть вместе с Ириниными родственниками хотелось еще меньше, и сначала он под благовидным предлогом отказался. Соврал, что хочет встретить Новый год с семьей сына.

А в последний момент неожиданно поехал на дачу. Правда, поехал на электричке, чтобы иметь возможность смыться оттуда в любое время, а не ждать, когда из организма выветрится алкоголь.

Ирина ему тогда очень обрадовалась. Она смотрела на него с такой благодарностью, что ему становилось неловко. А само застолье совсем не показалось скучным, он оставался за столом, даже когда все дружно начали зевать, а Настя с мужем отправились спать.

Говорили тогда обо всем и ни о чем, и он жалел, что совсем разучился вести пустые разговоры, а некая прелесть в этом есть.

В Москву они с Ириной вернулись через два дня на такси.

Он опять вернулся к табло. Анастасии еще не было, он отошел в сторонку.

Убивают не только из-за денег и из-за баб. Убивают еще и потому, что так сложились обстоятельства.

Он увидел Настю, когда в кармане брюк затрясся и зазвонил телефон. Виктор Федорович зло поморщился, но ответил сыну. Звонок был не вовремя.

— Папа, мне нужен адвокат, — голос сына звучал ровно. Ровно для всех, кроме отца и жены. — Мне нужен адвокат. Ты понял, папа?

Виктор Федорович понял. Настя остановилась в нескольких метрах, огляделась, и он испугался, что она сейчас его увидит. Впрочем, теперь это не имело значения.

Он повернулся и побрел к машине. Он сильно горбился, но сказать ему об этом было некому.

10 ноября, пятница

Народу в электричке было много, но Алине повезло, она вошла в вагон одной из первых и села у окна.

Она работала уже вторую неделю, вернулась на прежнее место работы. Ожидала, что начальство в восторге не будет, но ей обрадовались. Оно и понятно, Москва — город больших возможностей, молодежь вкалывать за скромную зарплату не стремится.

Маме с работы пришлось уйти, кто-то должен сидеть с Илюшей, пока он дорастет до детского сада.

Мама старалась ее отвлечь, занимала посторонними разговорами. Разговоры не отвлекали, но Алина была маме благодарна. Пару дней назад мама сказала, что у соседки Ксюши появился хороший парень, Максимом зовут.

— Это я их сосватала, — объяснила Алина.

Сама Алина старалась из дома лишний раз не выходить и никого не видеть.

Напротив уселась толстая тетка, зашуршала бесчисленными пакетами. Алина отвернулась к окну, уставилась на мелькающие огоньки. Только начало седьмого, а темень, как в полночь.

Виктор Федорович настойчиво предлагал ей жить в Москве. Надо соглашаться, и ездить тяжело, и совсем сына не видит, и детские сады в Москве лучше. А вот от няньки Алина отказалась наотрез, ей чужие дома не нужны. С Илюшей будет сидеть мама.

Алина привалилась к окну, закрыла глаза. А когда открыла, вместо тетки на соседнем сиденье сидел Антон.