Дикие псы - Иван Сербин

— Это же взятка, — с детской непосредственностью подтвердил сержант. — Должностному лицу при исполнении. Статья двести девяносто первая, пункт второй. До восьми лет.

— Ребята, да о чем вы? — еще больше удивился Конякин. Всякого он повидал за свою жизнь, но «неберущие» менты… Это уже из разряда чудес. Один вчера. Трое сегодня. Не многовато? Для одного-то рай… И вдруг он понял. — Черт! Вы это специально, да? — темнея от гнева, произнес Конякин. — Суки, твари легавые. Специально. Толя натравил, паскудыш. Бобик в погонах!

— Оскорбление представителя власти, — произнес поучительно сержант. — Статья триста девятнадцатая. Наказывается исправительными работами на срок до одного года. Конякин выматерился от души, длинно и витиевато, повернулся и пошел к перекрестку. Он понял, что получить назад «Вольво» ему не удастся, даже если за него вступится сам Господь Бог. У перекрестка Конякин остановил «левака», забрался в салон, резко сказал одному из телохранителей:

— Поезжай на эту штрафную стоянку. Чтобы к вечеру машина была здесь.

— Понял, Георгий Андреевич, — телохранитель потрусил к автобусной остановке.

— Поехали, начальник, — с тяжким вздохом скомандовал Конякин.

* * *

Звонок раздался в половине второго. Жигулов снял трубку. Честно говоря, он пока еще даже не знал, с какой стороны подступиться к этому делу с валютой. Самым простым и эффективным было бы — выставить «наружку». Но в данный момент Олег Поликарпов мотался где-то по своим «оперативным» делам и помочь ему, Жигулову, никак не мог. Поехать в институт, побеседовать с Дмитрием Павловичем Ледягиным? Страшно спугнуть. Так и сидел Жигулов в кабинете, раз за разом перечитывая заключение экспертов относительно фальшивых банкнот в надежде, что вдруг осенит. Очень скоро он поймал себя на том, что совершенно не воспринимает смысла прочитанного. Отложив заключение, Жигулов спрятал папку в сейф, потянулся. В эту самую секунду и зазвонил телефон. Жигулов снял трубку.

— Анатолий? — он узнал голос Амелина.

— Да, Миша, слушаю тебя внимательно.

— Тут ограбление на Смольной. Михмихыч сказал тебя «дернуть». Мол, ты пока без работы сидишь, а все мотаются где-то…

— Все правильно, Миша, — подтвердил Жигулов. — Работа пока стоит, могу съездить. А что ограбили-то хоть? Он ожидал услышать что-нибудь вроде: «булочную», «палатку» или еще что-то в том же духе, но ответ Амелина его озадачил.

— «Коммерческий кредитный».

— Постой, постой. Это банк, что ли?

— Ага. Банк, — согласился Амелин.

— Ни фига себе, — изумленно протянул Жигулов.

— Машина с опергруппой ждет у входа.

— Понял, бегу. Жигулов подхватил кейс, набросил пальто. Через пару минут он уже забирался в холодный салон «УАЗа». Кроме него, здесь сидели отчаянно зевающий Коля Бадеев и Гриша Матвеев, тот самый сержант, что ездил с ними в Долгопрудный на задержание.

— Привет, кого не видел, — сказал Жигулов, устраиваясь на заднем сиденье. — Ну что, все в сборе? Можем ехать?

— Уже едем. — Гриша Матвеев нажал на газ.

— Говорят, тебя взгрели за ту «бээмвуху»? — рассеянно спросил Бадеев, зевая в очередной раз.

— Кто говорит, Коля?

— Да люди говорят. — Бадеев улыбнулся.

— Люди пускай говорят. Им на то языки и даны, чтобы говорить.

— Что, ложная информация? Это хорошо. — Бадеев поежился, поднял воротник куртки. — Ты видал, Толя? Дожили. Банки начали грабить. Это когда такое было?

— А когда такое было? — быстро спросил Жигулов. — Последний случай помнишь? Бадеев наморщил лоб, подумал, покачал головой:

— Не, не помню. Надо у Гриши спросить. Он у нас ходячая энциклопедия. Гриша, Гриш. Когда у нас последний раз банк грабили? Сержант неопределенно пожал плечами:

— Году, наверное, в сорок каком-нибудь. Во время войны. А то и еще раньше.

— А в последнее время?

— В последнее время не грабили. Инкассаторов грабили. Магазины грабили. Склады грабили. Банки не грабили.

— Во как, — торжественно произнес Бадеев и назидательно поднял палец. — Нам, Толя, памятник при жизни поставят. «Бойцы невидимого фронта, героически принявшие на себя первую волну банковских ограблений». И скульптуры. В полный рост, как положено. В пропорции один к десяти. Ты в пальто, я — в кепке, — и засмеялся довольно.

— Трепло ты, Коля, — умехнулся Жигулов и, посмотрев в окно, добавил: — Готовься, почти приехали.

— Ближе не подобраться, — заметил сержант. — Впереди пробка на всю улицу.

— А ты побибикай, — посоветовал Бадеев.

— Да хрен ли толку-то бибикать? — озлобился тот. — Там же ни развернуться, ничего. Глухо, как в танке.

— Придется, Коля, нам с тобой пешочком прогуляться, — сказал Жигулов.

— Эх, — вздохнул оперативник. — И чего только ради памятника не сделаешь? «Козлик» встал окончательно. Жигулов и Бадеев выбрались из машины прямо на проезжую часть.

— Гриша, — Жигулов повернулся к сержанту. — Ты машину приткни где-нибудь и подходи.

— Хорошо, Анатолий Сергеевич, — кивнул тот. — Я мигом.

— Не торопись. Все равно, пока эксперты не закончат, придется ждать. Жигулов и Бадеев быстро зашагали к банку. Причина затора выяснилась довольно быстро. Посреди улицы стояла неопределенного цвета старенькая «копеечка». Из-под краски местами проступила ржавчина. Вокруг машины суетились эксперты. На месте происшествия уже пребывало три, а то и четыре наряда ППС и сотня зевак, совершенно запрудивших тротуар. Жигулов оглянулся в поисках старшего. Правил балом, судя по всему, молоденький взмыленный лейтенант. Жигулов и Бадеев приблизились, предъявили документы. Лейтенант явно испытал облегчение.

— Доложите обстановку, лейтенант, — вполне миролюбиво попросил Жигулов. Тот коротко обрисовал ситуацию.

— Преступники вооружены пистолетами «ТТ», — закончил он. — И плюс обезоружили охрану, похитив два помповых ружья «ремингтон». Мы объявили план «Сирена», но пока никаких результатов.

— Значит, на этой машине налетчики и пытались скрыться? — Бадеев с восхищением поглядел на развалюху. — Отчаянные ребята. Сразу видно, профессионалы.

— Коля, шутки в сторону, — пресек дальнейшее веселье Жигулов.

— Какие тут могут быть шутки, товарищ следователь, — никак не мог остановиться оперативник. — Машина — хлам на колесах. Это ж какими надо быть дураками, чтобы отправиться на ограбление на этой… этом… ей-Богу, даже не знаю, как это назвать.

— Пошли пока помещение осмотрим, — предложил Жигулов. Они поднялись по ступеням, вошли в зал через распахнутые двери. По залу прогуливались патрульные с автоматами. Эксперт-трассолог изучал подсохшие отпечатки обуви, оставшиеся на полу. Криминалист осматривал полиэтиленовую сумку, из которой торчал лук, колбаса. Чуть в стороне, на полу, валялись пустые молочные пакеты. Слева от входа сидела немецкая овчарка. Рядом стоял грустный кинолог. К нему-то и обратился Жигулов в первую очередь. Тот только развел руками: