Никогда не отступай - Уильям Форстен

Эндрю смотрел на запад. Ночное небо над горизонтом озарялось яркими вспышками, и даже за двадцать миль ветер доносил до него раскаты далекой канонады.

— Пэт, какого черта Винсент все это затеял? — спросил Эндрю с тревогой в голосе.

— Думаю, это обманный маневр. По крайней мере я на это надеюсь.

— Похоже, там настоящий ад, — вставил Эмил. — Господи, неужели этот парень решил лезть напролом?

Эндрю промолчал. Старый доктор озвучил самые худшие его опасения. Мог ли Винсент от отчаяния пойти на такой шаг? Бой, начавшийся перед самым заходом солнца, не утихал уже несколько часов. Винсент наверняка видел на юге клубы дыма, медленно плывшие перед закатом в направлении Джанкшн-Сити. Гаарк получал подкрепления. Могло ли это сподвигнуть Винсента на лобовую атаку?

Двадцать миль, каких-то жалких двадцать миль, но с таким же успехом все это могло происходить и в тысяче миль отсюда. Эндрю был не в силах вмешаться в бой на западе. Ему надо было сосредоточиться на делах, непосредственно касающихся его самого и доверившихся ему людей.

Погрузившись в задумчивое молчание, он скорее чувствовал, чем видел колонны своих солдат, замерших в ожидании прорыва. Все войсковое снаряжение было тщательнейшим образом замотано в одеяла, жестяную посуду пришлось выкинуть, а полевые кухни обернули несколькими слоями ткани. Чтобы ни одна винтовка случайно не выстрелила, всем солдатам было приказано вынуть из них ударные капсюли, а сержантам — внимательно проверить оружие у каждого бойца.

Впереди раздавались ружейные выстрелы: дозорным патрулям было дано распоряжение время от времени постреливать в сторону врага, вне зависимости от того, видели они что-нибудь или нет. По мнению Эндрю, эта вроде бы лишенная смысла стрельба должна была убедить бантагов в том, что люди нервничают и опасаются атаки неприятеля. Однако дозорные не должны были вести себя слишком агрессивно, чтобы бантаги не восприняли их действия как подготовку к масштабному наступлению.

— Пора Эндрю, — нарушил молчание Пэт.

— Тогда отдавай приказ.

Одна за другой в небо взмыли три сигнальные ракеты, две зеленые и одна красная. Тут же в направлении бантагских укреплений были запущены еще несколько ракет, которые должны были создать у врагов иллюзию того, что люди просто хотят осветить их позиции.

За спиной Эндрю прозвучали приглушенные команды, и первая колонна устремилась вперед, по правую руку от него. Эндрю казалось, что они производят слишком много шума. Один из солдат споткнулся и, громко выругавшись, упал; кто-то тут же схватил его за руку, помогая подняться. Слева прогремел ружейный выстрел, за ним последовал крик боли: несмотря на все предосторожности, какой-то идиот забыл разрядить винтовку и теперь случайно пальнул из нее в своего же товарища.

Эндрю с тревогой бросил взгляд в сторону бантагских позиций, каждую секунду ожидая, что враги разразятся шквалом смертоносного огня. Но, за исключением одиночных выстрелов его дозорных, все было тихо.

Мимо проносились все новые и новые колонны солдат. Нос Эндрю вновь почуял привычные запахи войны: кожа, лошади, грязь и неделями не мытые, потные человеческие тела, пахнущие страхом.

Далеко на западе полыхнула яркая вспышка, и Эндрю вдруг испугался, что в ее свете бантаги смогут увидеть растекающиеся по долине людские волны.

В командирской землянке затрещал телеграфный аппарат, и сердце Эндрю ёкнуло от неожиданно прозвучавшего в ночи звука. Минуту спустя стрекот телеграфного ключа прекратился, и из-под сделанного из плащей навеса, маскирующего землянку, вынырнула голова связиста.

— Донесение от нашего арьергарда, сэр. Они отступают сюда. Докладывают, что бантаги на востоке ведут себя тихо.

— Пока что все складывается удачно, — прокомментировал Пэт. — Хотя после того как здесь начнется пальба, они все равно набросятся на нас с тыла.

— Они не сдвинутся с места до рассвета, — возразил Эндрю. — Мы до смерти напугали их нашими минами, не говоря уж о железных «ежах», которые заставят их идти еще медленнее.

— Эх, жаль мне несчастных лошадей, — вздохнул ирландец. — Никогда не любил этих кошмарных «ежей».

— Нам пора пошевеливаться; здесь делать уже нечего. Эмил, после того как получишь сообщение, жми вперед во все лопатки, понятно?

— Мы готовы в любой момент сняться с места, Эндрю.

— Пэт, не сделай какой-нибудь глупости. А то мне придется вернуться за тобой.

Ирландец расхохотался и двинул Эндрю в плечо:

— У меня нет никакого желания попасть на обед к этим грязным ублюдкам, старина. Я сверну удочки сразу за нашим добрым доктором.

Эндрю вскочил в седло, потянул за поводья, и верный Меркурий рысцой понес его налево, к железнодорожным путям. Сердце полковника готово было выпрыгнуть из груди. Если бантаги раскрыли его замысел, все кончится за несколько минут, потому что их артиллерия просто разорвет в клочья наступающие колонны людей. Эндрю надеялся только на то, что враги не ожидают от него столь отчаянного маневра — собрать все силы в кулак и броситься на прорыв посреди ночи.

Остановив Меркурия у локомотива головного поезда, Эндрю оглянулся на восток. Над горизонтом поднялась первая из двух лун Валдении, осветив вершину холма, на котором он находился. Эндрю подумал, что бантаги, возможно, уже заметили переливающийся через край гряды поток его солдат.

На противоположном краю долины прозвучал одинокий пушечный выстрел. Через несколько секунд ночную тишину нарушило рявканье еще одного орудия. Потом разом ухнули полдесятка пушек, и в свете ярких вспышек Эндрю увидел, как копошащаяся масса его людей облепила стены земляного форта, возвышавшегося над позициями бантагов.

— Отлично, мы захватываем форт, — воскликнул он. — Вперед!

Машинист, находившийся в кабине локомотива, рядом с которым замер Эндрю, потянул за рычаг, и колеса поезда завертелись, высекая из рельсов снопы искр. Меркурий испуганно дернулся в сторону, но Эндрю быстро успокоил его и начал спускаться на дно долины, стараясь держаться как можно ближе к железной дороге. Впереди продолжали раздаваться орудийные выстрелы. Вдруг склоны долины огласились вырвавшимся из тысяч глоток воинственным ревом, в котором слились ярость, страх и чувство облегчения оттого, что многочасовое томительное ожидание боя наконец завершилось.

Длинная колона армии Республики, выхватываемая из темноты секундными вспышками артиллерийского огня, змеей тянулась от бантагских позиций до восточного края долины, откуда Эндрю несколько минут назад и дал сигнал к атаке. Скача вдоль путей, Эндрю вдруг увидел, как внизу зажегся красный фонарь — это один из его сигнальщиков, добравшись до самого дна долины, указывал на то место, где раньше была железнодорожная переправа через узкий ручей. Машинист уже вовсю жал на тормоз, из-под колес паровоза летели искры, и Эндрю на мгновение испугался, что поезд слишком сильно разогнался и сейчас рухнет в стремительный водный поток.