The Transformation of the World: A Global History of the Nineteenth Century - Jürgen Osterhammel

в. африканская работорговля постепенно сокращалась, континент становился все менее значимой частью межконтинентальных миграционных потоков. В 1900 году Африка в количественном отношении была менее значима в глобальных миграционных сетях, чем за сто лет до этого: пример деглобализации. Каковы же были масштабы работорговли XIX века с точки зрения африканцев? Этот вопрос, имеющий высокий морально-политический заряд, тем более дискуссионен из-за отсутствия достоверных данных. Серьезные оценки общего объема работорговли из Африки в Америку после 1500 г. варьируются в широких пределах. Особенно тщательное изучение фактических данных позволило прийти к цифре 12,5 млн. рабов, прибывших из Африки; ужасы трансатлантического "среднего пути" означали, что число прибывших было на 10-20% меньше (по сравнению с максимальными потерями примерно в 5% на судах, перевозивших европейских эмигрантов). Наиболее точная оценка числа рабов, прибывших между 1501 и 1867 годами в основные порты атлантического мира, составляет 10 705 805 человек.

В странах назначения "восточной" торговли рабы использовались для работы на плантациях или в домах и гаремах знатных особ. Мухаммед Али и сменившие его в Египте правители нуждались в постоянном пополнении огромной армии рабов (старая исламская традиция), которую они создавали начиная с 1820-х годов и до 1838 года, достигнув пика в 10-12 тыс. в год. В это время инициатива по захвату и вербовке военных рабов перешла к частным торговцам - приватизация одной из отраслей роста Судана. Что касается Эфиопии, то арабский Север предпочитал детей-рабов, особенно девочек, забирая во второй четверти века по 6-7 тыс. в год. Европейские торговцы не участвовали в восточной работорговле, но ее последствия для затронутых регионов Африки были не менее тяжелыми, чем атлантическая торговля. Ее гораздо труднее оценить количественно, но мы можем быть уверены, что, вопреки тому, что иногда утверждается, она не была значительно больше работорговли, которую вели европейцы. Если принять оценку в 11,5 млн. африканских рабов, пересекших Сахару, Красное море и Индийский океан, то это будет соответствовать масштабам трансатлантической торговли за всю ее историю - без учета рабов, попавших в Египет. Если в XVIII веке потолок "восточной" торговли оставался довольно стабильным и составлял около 15 тыс. рабов в год, то к 1830 г. он вырос до более чем 40 тыс. в год. Это был великий век арабской охоты за рабами в Восточном Судане, на Роге и в Восточной Африке. Жестокие мусульманские войска совершали вылазки из Хартума или Дарфура в "неверные" районы, которые были бессильны защитить себя. Смертоносные караваны невольников иногда шли тысячи километров, пока не достигали Красного моря.

В зависимости от точки зрения, следует ли видеть незначительный спад в работорговле между XVIII веком и периодом после 1800 г., или же подчеркивать преемственность в эпоху, когда, по крайней мере в Европе, насильственная торговля людьми стала восприниматься как нечто само собой разумеющееся. В любом случае, экспорт рабов после 1800 г. сократился на 1,6 млн. человек по сравнению с XVIII в., однако, по осторожным оценкам, в XIX в. от этой торговли по-прежнему страдали 5,6 млн. человек.

Восточная Африка была единственным регионом на континенте, который обслуживал как американский, так и афро-азиатский рынки. В конце XVIII в. европейские работорговцы обследовали французские острова Индийского океана - Маврикий (до 1810 г. известный как остров Франции, затем ставший британским владением) и Реюньон (до 1793 г. известный как остров Бурбон). Затем появились бразильские торговцы, которые не смогли закрепиться в Анголе, а затем испанцы и североамериканцы, искавшие поставки для Кубы. Среди покупателей было и королевство Мерина на Мадагаскаре, которое, что любопытно, также теряло жителей в качестве рабов. Португалия, колониальная держава в Анголе и Мозамбике, под давлением Великобритании приняла в 1836 г. указ о "полной отмене" работорговли. Однако на самом деле ничего отменено не было. В 1842 г., еще больше напрягшись, Великобритания принудила Португалию к заключению договора, в котором работорговля объявлялась пиратством, а Королевский флот получал право проводить досмотр; после этого британские военные корабли начали патрулировать у побережья Восточной Африки. Однако рыночные силы, подстегиваемые глобальной политикой свободной торговли Великобритании, оказались сильнее. Рост цен на сахар и кофе в 1840-х годах увеличил спрос на африканскую рабочую силу, и торговцы нашли способы его удовлетворить. Торговля людьми за спинами британских морских офицеров и миссионеров была сущим пустяком для опытных торговых сетей. В 1860-х годах "нелегальная" торговля из Мозамбика была не менее оживленной, чем "легальная", которая до 1842 года составляла в среднем более 10 тыс. рабов в год.

Только после 1860 г. можно говорить о реальном прекращении экспорта рабов через Атлантику, или, во всяком случае, о тех торговых потоках, которые были каким-то образом зафиксированы и могут быть оценены историками. В разных регионах работорговля прекратилась в разные моменты (опять же необходимо выяснять реальные обстоятельства). Сначала он исчез с побережья Западной Африки, где он начался рано и имел наибольший оборот, и где он практически закончился к концу 1840-х гг. Западная Африка - дуга от Сьерра-Леоне до залива Биафра - была первой частью Африки, оправившейся от утечки населения, прежде чем она была вовлечена в водоворот колониальных захватов 1880-х гг. Западная часть Центральной Африки - Конго и Ангола - пережила в лучшем случае кратковременную передышку в одно поколение, в то время как на востоке континента, от Сомалиленда до Мозамбика, европейские колониальные завоеватели 1880-х годов появились в то время, когда работорговля была еще в самом разгаре.

ЮАР - об этом не следует забывать - как и весь остальной континент, пережила институт рабства (накануне его запрета во всей Британской империи рабы составляли четверть населения Капской колонии), но никогда не была существенно вовлечена в работорговлю. Лишь в редких случаях новая "легальная" торговля аграрным экспортом и старая работорговля менялись местами, как это произошло в некоторых регионах Западной Африки (где на первый план вышли, например, продукты пальмового масла). А если присмотреться к конкретным местностям, то сопоставление различных систем становится очевидным. Возможно, существовала местная рабовладельческая экономика со своими институционализированными интересами, но наряду с ней в города стекались свободные африканские торговцы и давили на рынки. Старые маршруты работорговли далеко не везде ушли в прошлое, когда европейское колониальное присутствие создало новую топографию миграций.

Важнейшим наследием работорговли стало само рабство. Оно существовало и до появления европейских работорговцев в XVI веке, но затем работорговля обобщила этот институт и породила общества, полностью основанные на порабощении в военных кампаниях. В период с 1750 по 1850 год до десятой части населения Африки, возможно, имело статус рабов, что бы это ни означало на