Город костей - Марта Уэллс

— Почему Шискан убила Раду, а не меня? Констанс покачал головой, будто был слегка удивлен.

— Раз ты не знаешь, что там произошло, значит, ты вообще ничего не знаешь.

«В этом он тоже прав», — подумал Хет.

— Тогда зачем ты вообще связываешься со мной?

— А долго ли тебе удастся избегать ловушек? — Голос Констанса звучал так, будто он и впрямь ожидал ответа.

В этом городе, где труп Хета стоил гораздо дороже, чем Хет живой, разумеется, не слишком долго. И в Пекло бежать нельзя — некуда. Того человека, которого Рхан и другие хотели вернуть, давно не существовало — он умер много лет назад, когда разбойники показали ему, что значит быть бессильным. Если бы Хет и решил поселиться в пустыне, ему пришлось бы жить среди призраков. Констанс видел в будущем больше того, что безопасно знать, а потому любой ответ, особенно близкий к правде, был опасен. Хет вместо ответа спросил снова:

— Чего ты привязался ко мне?

— А Риатен жег для тебя кости? — Констанс сделал шаг вперед, его движения были полны ленивой грации. — Лучше бы ты попросил меня сделать это. Я не позволяю заботам затемнять мое Зрение.

Хет подумал: «Хватит с меня». Он спрыгнул со стены, приземлившись на ноги, и помчался по дорожке, не оглядываясь назад.

— Илин — славная девчонка, а искать в ее обществе древности со странной репутацией необычайно увлекательно, — сказал рассудительно Сагай. — Но как бы мне хотелось найти способ тихонько выйти из этой игры…

— Не следовало мне втягивать тебя в нее, — отозвался Хет. Он как раз кончил рассказывать Сагаю о своих последних приключениях, промолчав, однако, о свидании с Аристаем Констансом.

— Я себя туда сам пригласил, и если кто-нибудь и несет за это ответственность, то пусть им будет Риатен, который мне кажется личностью в высшей степени противной.

Хет возражать не стал. Они стояли у стены Академии в тени одной из двух колоннад, окружавших двор. Почти все жители города были знакомы именно с этой частью Академии, и именно здесь студенты и начинающие ученые читали лекции для тех, кто мог платить им за это. Тут обучали чтению и письму на торговом языке будущих писцов, счету — чиновников, а иногда появлялся какой-нибудь ученый с безумными глазами и в домотканой поношенной одежде, рассказывавший исторические байки о Древних за крошечные кусочки меди. Здесь же ученые покупали у дилеров с нижних ярусов редкости; несколько таких сделок заключалось и в данную минуту. Хет увидел Даниль и другого знакомого дилера, которые разложили целую коллекцию изразцов и осколков керамики для весьма энергичного молодого ученого. Хет очень надеялся, что Илин придет раньше, чем те кончат торговаться и начнут приставать к нему и Сагаю, чтобы выудить у них какую-нибудь информацию.

А на другой стороне толпа уличных торговцев продавала все нужные ученым товары — от листков бумаги и брусков сухих чернил до форм, в которых отливали восковые таблички. Академия была основана Седьмым Электором в качестве скромной школы для изучения Древних. По мере роста и усиления мощи Чаризата, а также роста спроса на антикварные вещи и цен на них, размеры Академии и ее значение тоже росли. Теперь тут изучалось все — от медицины до философии, и здесь находился один из крупнейших во всех городах Приграничья архив текстов Выживших.

Илин появилась из толпы и подошла к ним. Она кивнула Сагаю, а затем сухо сказала Хету:

— Я должна была бы извиниться перед тобой, но после твоей выходки не думаю, что это уместно.

— А Сеул не помер от апоплексии? — осведомился Хет.

Губы Илин дернулись, будто она преодолевала борьбу множества чувств. Затем уже обычным голосом она сказала:

— Нет, но он умрет от чего-нибудь еще, если будет вести себя так же, как ведет сейчас.

— Ты узнала имя? — спросил Сагай.

Илин протянула ему листок бумаги.

— Да. Я пришла сразу же, как только писцы получили его. Это некий Арад-еделк.

— Никогда о таком не слыхал, — сказал Хет.

Он надеялся, что ученый окажется кем-то, с кем он имел дела, кем-то, кто поверит их предупреждению; хорошо еще, что это не окажется какой-нибудь надутый индюк, славящийся своим презрительным отношением к продавцам редкостей. Может, с Арад-еделком говорить будет легче.

Вооруженная клочком бумажки, Илин подошла к стражнику, стоявшему у ворот.

— Нам надо встретиться с ученейшим Арад-еделком. — Говоря это, она откинула полу мантии, показывая висящую на ее поясе боль-палку.

Смущенный страж поглядел на одежду Илин, вроде бы свидетельствующую о происхождении ее владетельницы из самых нижних ярусов, на Хета и Сагая, но калитку все же открыл.

Они оказались в небольшом дворике, где арки, выложенные белыми и голубыми изразцами, вели куда-то внутрь. Оттуда к ним вышел старый ученый, поспешно поправляя на лице чадру.

— Стражник, возникли какие-то проблемы?

— Нам надо поговорить с ученейшим Арад-еделком. Вот и все.

Улыбка Илин должна была успокоить его, однако старик взглянул на девушку исподлобья.

— Понятно. Он занят сейчас важнейшим делом, но возможно…

И тут же появился второй ученый, который так быстро подошел к ним, как будто они намеревались взять Академию штурмом. Его мантия и прочая одежда были богаче, чем у других, и он носил цепь из мифенина, что говорило о его высокой должности. Хет узнал его и внутренне поморщился. Это был Еказар, занимавший должность Мастера-Ученого последние десять лет. У Академии было много направлений деятельности, но Еказар занимался только изучением древних реликвий. Кроме того, он и старый Робелин никогда не соглашались ни в чем.

Еказар оглядел Хета с ног до головы, как будто подозревал его в омерзительнейшем деянии, и спросил у Илин:

— Что все это означает?

Тут Илин перестала улыбаться. Она сказала очень жестко:

— Я Хранительница из дома Мастера Риатена. Все, что мне нужно, несколько минут времени ученейшего Арад-еделка для короткого разговора, если это не составит большого труда.

Еказар попытался придумать причину, по которой мог бы отказать в просьбе, но не нашел и сдался с недовольным видом.

— Хм-м-м. Сюда, пожалуйста.

Он быстро провел их через двор, а старый ученый, который их встретил, плелся следом, как послушный слуга. Еказар недолюбливал Хранителей, поскольку Академия подчинялась непосредственно Электору, а Хранители были всего лишь придворными чиновниками, которые вряд ли имели право ставить под сомнение власть Мастера-Ученого в стенах Академии. То, что Илин появилась здесь с Хетом, тоже дела не улучшало.

Илин и ученый шли немного впереди. Идущий сзади Сагай спросил Хета:

— Что случилось с Илин?

— Ничего, — ответил тот. — Она просто притворяется.