Хроники тайной войны. 1968–1995. Операции спецслужб Израиля на Ближнем Востоке и в Европе - Александр Брасс

Наконец-то он оказался в Риме — городе своей мечты, колыбели европейской цивилизации, утопавшей в изящных искусствах, музыке и литературе. Каждая площадь, каждая улочка и кафе Рима были пропитаны лирикой и беззаботной доброжелательностью. Беженцы, войны и межэтнические смуты остались где-то далеко, на другом краю света, в другой жизни. Но благотворительности здесь было ждать неоткуда. Заработанные в Кувейте деньги исчезали, как вода в пустыне, воспитание Ваэля не позволяло ему обратиться к состоятельным родственникам за помощью. В северной части Рима, на площади Пьяцца Аннибалиано, Ваэль снял дешевую квартирку в многоэтажном доме. Чтобы как-то сводить концы с концами, он давал частные уроки английского языка и подрабатывал в местных политических газетах левого толка, время от времени делая переводы политических статей с арабского на итальянский. Вскоре Ваэль Звайтер смог устроиться штатным переводчиком в ливийское посольство в Риме. Работать приходилось много. В редкие свободные вечера он любил уединиться в своем маленьком мире и немного почитать, наслаждаясь классической музыкой. Когда удавалось достать билет, посещал Римский оперный театр. За несколько лет пребывания в Риме он перевел десятки политических статей и эссе, написал бесчисленное количество рецензий. Но главным его достижением стал «труд всей его жизни» — перевод на итальянский язык ярчайшего произведения классики арабской литературы, «Тысячи и одной ночи».

Достаточно быстро Ваэль Звайтер получил широкую известность интеллектуала и тонкого ценителя европейской и арабской культуры. Он был завсегдатаем многочисленных светских приемов, устраиваемых итальянской богемой. Вскоре он стал неотъемлемой ее частью. Он поддерживал товарищеские и дружеские контакты со знаменитыми европейскими писателями, музыкантами, театральными деятелями и левыми политиками. Среди его друзей были итальянский писатель-романист и журналист еврейского происхождения Альберто Моравиа, писатель и драматург Жан Жене, итальянский художник Эннио Калабрия, австрийская художница Джаннет Венн-Браун, итальянский политик Джорджио Ла Пира, историк Максим Родинсон, журналисты Эннио Полито, Бернардо Вилли, Антонио Гамбино. Его друзья, не только палестинцы, но и европейцы, утверждали, что Ваэль Звайтер был убежденным пацифистом, интеллектуалом, никогда не имевшим никакого отношения к какой-либо вооруженной группе или фракции.

Но мало кто из них знал или, что будет более верно, хотел видеть другую, не выставленную напоказ, сторону жизни Ваэля Звайтера. Наивно было бы полагать, что выходец из известного клана палестинских интеллектуалов был полностью равнодушен к проблемам своего народа. Разговоры о палестинском национально-освободительном движении он постоянно слышал в своем доме с раннего детства. Еще в 13-летнем возрасте, несмотря на болезненную застенчивость, Ваэль Звайтер присоединился к школьным товарищам, участвовавшим в массовой демонстрации 1947 года против голосования в ООН за раздел Палестины. После окончания Шестидневной войны (1967) Ваэль Звайтер решил перейти от разговоров к делу, поначалу создавая свою сеть симпатизирующих палестинцам политиков, журналистов и интеллектуалов. Своей сестре Нейле он писал в те дни: «…Сионистское движение хочет сделать с палестинцами то, что сделали американцы с индейцами и австралийскими аборигенами. Каждый палестинец должен бороться против израильской оккупации, не позволить Израилю уничтожить арабскую Палестину…»

Его карьера палестинского активиста быстро набирала рост. К концу 1968 года он уже был представителем ФАТХ в Риме. Будучи негласным представителем этой организации, а также ООП, он объединил свои усилия с другими палестинскими активистами, проживавшими в Италии. Ваэль Звайтер был активным участником различных палестинских конференций и частных закрытых приемов, на которых велись отнюдь не только интеллектуальные разговоры, но и яростные политические споры. Со своими друзьями Звайтер организовывал итальянские комитеты солидарности с палестинской борьбой, наладил тесные контакты с итальянскими коммунистами и социалистами, в которых он видел естественных союзников в борьбе с сионистами. В начале 1970-х годов Ваэль Звайтер стал одним из организаторов 20-тысячной студенческой манифестации, на которой выступил один из ближайших соратников Арафата. По мнению «Моссада», в отличие от своего безобидного окружения, Ваэль Звайтер был негласно, но напрямую замешан в террористической деятельности, и за ним, как считали в управлении «Цомет», давно тянулся отчетливый кровавый след. Таким, как Ваэль Звайтер, Голда Меир дала четкое определение: «засекреченные резиденты террористических группировок».

Впервые Ваэль Звайтер попал в поле зрения израильских разведслужб еще в конце 1960-х годов. Его отнесли к категории так называемых палестинских агентов влияния, или просто «активистов», не принимавших участия в насильственных действиях. Всё изменилось, когда управление «Цомет» получило распоряжение Цви Замира приступить к розыску и разработке возможных организаторов мюнхенского теракта и их пособников. Нет точных данных, когда именно Звайтер возглавил римское отделение «Черного сентября». Возможно, после его посещения Аммана в самый разгар гражданской войны в Иордании 1970 года. Очередным сигналом послужил его арест итальянской полицией в начале августа 1972 года. Он был допрошен по подозрению в организации взрыва на нефтяном терминале в Триесте, ответственность за который взял на себя «Черный сентябрь». Очередной раз Звайтер был арестован римской полицией уже спустя две недели, в августе 1972 года, по подозрению в организации взрыва на борту израильского пассажирского самолета авиакомпании EL AL.

16 августа 1972 года через несколько минут после взлета с международного аэропорта Рим-Фьюмичино имени Леонардо да Винчи, в багажном отсеке пассажирского самолета EL AL прогремел взрыв. Заряд в несколько килограммов в тротиловом эквиваленте был спрятан внутри антикварного патефона. Но бронированные стенки, незадолго до этого установленные в багажном отсеке, приняли на себя взрывную волну, сохранив неповрежденным корпус самолета. Командир экипажа, отреагировавший на тревожную лампочку, смог совершить аварийную посадку в римском аэропорту через 6 минут после взрыва. Лишь благодаря удачному стечению обстоятельств и опыту израильского экипажа удалось предотвратить страшную авиакатастрофу. Ответственность за теракт вновь взял на себя «Черный сентябрь».

В свете мюнхенских событий деятельность Ваэля Звайтера приобрела совершенно иной оттенок. Прежде чем вынести его личное дело на обсуждение закрытого суда, «Моссад» стал вновь просматривать и анализировать всю имеющуюся в его распоряжении информацию. Многие данные было чрезвычайно сложно перепроверить ввиду сжатых сроков. Но уже той информации, что имелась в распоряжении израильских спецслужб, было достаточно, чтобы сделать выводы о высокой вероятности причастности Ваэля Звайтера к террористической деятельности «Черного сентября». Его младший брат после трагических событий на ХХ летней Олимпиаде в Мюнхене был выслан из Западной Германии по подозрению в связях с террористическими организациями. Двое других братьев, судя по информации, поступившей из ливанских источников, были убиты в Южном Ливане во время рейда израильской армии. Старшая сестра Нейла Звайтер была палестинской активисткой на Западном берегу реки Иордан и находилась под негласным надзором ШАБАК. Перехваченная переписка с сестрой носила откровенно подстрекательский характер. Учитывая, что Ваэль Звайтер был официальным представителем ФАТХ в Риме, в «Моссаде» сделали заключение о его связях с «Черным сентябрем» и возможном участии в подготовке мюнхенского теракта. В любом случае он попадал под категорию «засекреченных резидентов террористических организаций», которую «Моссаду» было поручено выявлять и обезвреживать.