Хроники тайной войны. 1968–1995. Операции спецслужб Израиля на Ближнем Востоке и в Европе - Александр Брасс

Спустя 21 год после убийства Ваэля Звайтера Аарон Ярив, бывший советник Голды Меир по борьбе с терроризмом, дал интервью агентству ВВС, в котором подверг сомнению причастность Звайтера к деятельности «Черного сентября». По словам Ярива, Звайтер не был связан напрямую с убийством израильских спортсменов в Мюнхене. Сомнительно было также, что Звайтер косвенно был связан с этим терактом даже как пособник. Информация «Моссада», что Звайтер был частью нелегальной сети «Черного сентября» в Риме, не была должным образом проверена. Безусловно, Звайтер был сторонником палестинского террора, потому и был внесен в список на уничтожение. Но по большому счету, полагал Аарон Ярив, ликвидация Звайтера была большой ошибкой. В сентябре 1972 года никто не решился оспорить мнение директора «Моссада», что руки Звайтера по локти в крови. Решение провести ликвидацию было вызвано желанием любым способом внести смятение в ряды лидеров палестинского террора. На месте Звайтера мог оказаться любой публичный палестинский политик, оправдывавший террор.

Однако сами палестинцы разделились во мнении относительно причастности Ваэля Звайтера к террору, или, как они говорят, «вооруженной борьбе». Абу Ияд, главный вдохновитель и организатор теракта на Олимпиаде в Мюнхене, утверждал, что «Звайтер радикально выступал против любых актов насилия и был совершенно чужд любому террористическому акту». Однако на следующий день после ликвидации Звайтера официальная радиостанция ФАТХ, вещавшая из Багдада, сделала заявление:

«…Палестинское освободительное движение потеряло одного из наиболее важных товарищей — лидера, бойца, шахида и героя Ваэля Аделя Звайтера, представителя ФАТХ в Италии, убитого израильской разведкой вчера в 22:45 во время его возвращения домой в Риме.

…Движение ФАТХ просит обратить внимание всего мира, что факт покушения на жизнь героя Ваэля Звайтера — это часть сионистского террора, ведущегося врагом по всему миру. ФАТХ акцентирует вновь, что преследование наших бойцов и их ликвидация только усилит нашу мотивацию к борьбе и революции.

Революция до победы!»

К началу зимы 1972 года управление «Кейсария» Майка Харари имело в своем распоряжении уже три отдельных подразделения для выполнения специальных миссий возмездия в рамках операции «Гнев Божий». Каждое подразделение состояло из трех групп общей численностью 12–13 человек, кроме офицеров штаба. Это число варьировалось в зависимости от условий той или иной миссии.

«Группа логистики» занималась арендой конспиративных квартир, транспортом, проездными документами, обеспечением связи и всеми другими вопросами логистики, которые могли возникнуть в процессе выполнения миссии. Каждый член «группы логистики» обязан был свободно владеть несколькими языками.

«Группа наружного наблюдения», как правило, самая многочисленная, обязательно включала в свой состав нескольких женщин. Для выполнения своей функции этой группе необходимо было в кратчайшие сроки изучить район операции, «адаптироваться» и максимально «слиться с местным населением». Она не должна была выделяться из общей массы. Каждый член «группы наружного наблюдения» прекрасно владел искусством перевоплощения, используя самый обычный набор трюков: переодевание, солнцезащитные очки, головные уборы, парики, накладные бороды и усы.

«Группа ликвидаторов», ставившая последнюю точку в операции, была укомплектована из ветеранов элитных спецподразделений Армии обороны Израиля. Эти бойцы всегда работали парами. Их так и называли: «номер 1» и «номер 2».

Все сотрудники трех особых подразделений «Кейсарии», сформированных Майком Харари осенью 1972 года, вели тайную, двойную жизнь даже внутри «Моссада». Лишь единицы в израильской разведке знали, кто входил в группу Харари. Это было наиболее засекреченное подразделение во всей системе безопасности Израиля. Каждый боец «Кейсарии» знал и был убежден в том, что выполняет прямой приказ главы правительства, задание государственной важности.

В конце ноября 1972 года группа Майка Харари получила новое задание, ее вывели на очередную цель — официального представителя ФАТХ, пресс-секретаря ООП в Париже доктора Махмуда эль-Хамшари. В отличие от Ваэля Звайтера, причастность эль-Хамшари к террористической деятельности ни у кого не вызывала сомнения. Вообще, в те дни израильские спецслужбы рассматривали каждого представителя ООП как звено в террористической сети, поскольку в их домах и офисах планировались новые теракты. Так называемые дипломаты ФАТХ и других палестинских организаций, входивших в ООП, оказывали террористам всевозможные услуги: тайно перевозили крупные суммы денег, почту и оружие, предназначавшиеся местным террористическим ячейкам, давали консультации и собирали информацию. Но доктор эль-Хамшари, будучи одним из основателей ФАТХ, был гораздо деятельнее и масштабнее других палестинских «дипломатов». В европейских спецслужбах, как и в «Моссаде», имелись серьезные основания полагать, что он в качестве европейского координатора был причастен к целому ряду террористических актов. Наиболее громким из них стал взрыв пассажирского самолета швейцарской авиакомпании Swissair, совершавшего 21 февраля 1970 года плановый рейс по маршруту Цюрих — Тель-Авив. При крушении самолета в окрестностях Цюриха погибли 47 пассажиров и членов экипажа. Доктор эль-Хамшари также был замешан в неудавшемся покушении на Давида Бен-Гуриона во время визита бывшего израильского премьера в Данию в мае того же года. Оперативная информация, поступающая в Тель-Авив из агентурных источников, свидетельствовала, что время от времени его парижская квартира использовалась как склад для хранения оружия «Черного сентября». Он методично собирал информацию о потенциальных иорданских и израильских объектах, которые могли служить удобной мишенью для террористических атак. Уничтожение эль-Хамшари стало бы не только справедливым подведением итогов его террористической деятельности, но и нанесло бы серьезный удар по ФАТХ и «Черному сентябрю».

Как и большинство лидеров палестинских террористических организаций, доктор Махмуд эль-Хамшари был человеком культурным и высокообразованным. Но в отличие от Ваэля Звайтера, имевшего счастье родиться и расти в среде интеллектуальной элиты, эль-Хамшари пробивался с самых низов, от простого сезонного мальчишки-чернорабочего до доктора истории и одного из лидеров ФАТХ. Махмуд эль-Хамшари родился 1 января 1938 года в бедной крестьянской семье из маленькой деревни Умм Халед на территории современной Нетании [72]. В 1948 году семья эль-Хамшари вместе с другими жителями деревни покинула свой дом и бежала от войны в Тулькарем [73], по итогам первой Арабо-израильской войны (1947–1949) попавший под иорданское правление. Спустя несколько лет Махмуд эль-Хамшари, как и многие молодые палестинцы, нашел работу в Кувейте, где началась его стремительная политическая карьера. Во второй половине 1950-х годов он одним из первых присоединился к созданному в Кувейте Ясиром Арафатом и Халилем эль-Вазиром Абу Джихадом новому палестинскому движению ФАТХ. В 1962 году Махмуд эль-Хамшари переехал в Алжир, где стал одним из руководителей местного филиала ФАТХ. После образования Организации освобождения Палестины в 1965 году он был назначен на пост директора Управления алжирского отделения ООП. В алжирский период Махмуд эль-Хамшари успел окончить университет и получил докторскую степень по истории. А в 1969 году, после того как Ясир Арафат был избран председателем ООП, Махмуд эль-Хамшари получил новое назначение и переехал во Францию, сменив Мохаммеда Абу Хатема на посту пресс-атташе ООП в Париже, став также полномочным представителем ФАТХ.