Тринадцатая Ева - Антон Леонтьев

– Тогда, выходит, Игорь? – произнесла растерянно Женя, и в этот момент зазвонил телефон.

Наконец объявился один из друзей Дмитрия Иннокентьевича, главный врач психиатрической больницы в Подмосковье. Коротко переговорив с ним, доктор Чегодаев произнес:

– Мы можем ехать, Женя! Все будет хорошо, уверяю тебя, все будет хорошо!

…К больнице они приехали, когда уже стемнело. Главный врач встретил их у входа и, пугливо озираясь, повел к одному из отдаленных корпусов.

– Условия, Дима, понимаешь, не ахти… И ты же понимаешь, на какой риск я иду… У нас постоянные проверки, куча документации…

Дмитрий Иннокентьевич, крепко держа за руку Женю, следовал за своим однокашником. Подойдя к одноэтажной пристройке, главный врач открыл дверь и сказал:

– Прошу вас!

Чегодаев и Женя прошли внутрь. Дмитрий Иннокентьевич попытался нащупать выключатель, желая зажечь свет. Однако, щелкнув им, понял, что это ничего не изменило: в помещении было по-прежнему темно.

– Антон, не мог бы ты… – сказал он, обращаясь к главному врачу, который все еще копошился с дверью. Внезапно та захлопнулась, и Дмитрий Иннокентьевич услышал лязганье ключа.

– Антон, в чем дело? Тут нет света! – крикнул он, дернул дверь, но та не поддавалась. Женя сдавленно застонала, и доктора Чегодаева охватила ярость.

– Открой немедленно! – крикнул он. – Иначе…

Иначе что?

– Дима, пойми, у меня семья, дети… Я не могу подвергать их риску… Да и за такое меня не то что с должности снимут, я вместе с вами в тюрьму отправлюсь! Эту твою Евгению Юнгштедт ищут! Она мужа своего кокнула!

Значит, его однокашник оказался банальным трусом и редкостной сволочью. Отчего-то Дмитрий Иннокентьевич почувствовал даже облегчение, к которому примешивалась брезгливость. Этот Антон всегда был подлюгой и конформистом… Надо было обратиться к другим…

Обращался. Но только этот тип отозвался на его призыв о помощи. И то лишь затем, чтобы заманить их к себе и закрыть в этой вонючей дыре.

– Она никого не убивала! Ее подставили! Антон, мы тебе денег дадим! Выпусти нас!

Он барабанил в дверь, но ответа не последовало. Женя всхлипывала. Доктор Чегодаев, как мог, успокоил ее. А потом попытался выбраться наружу через окно.

Окна имелись, однако они были забраны двойной решеткой – мелкой металлической изнутри и крупной металлической снаружи. Бежать из пристройки сумасшедшего дома было невозможно.

Ждать пришлось недолго, наконец лязгнул замок, дверь открылась. Доктор Чегодаев, готовый придушить своего бывшего друга на месте, выскочил вперед – и наткнулся на людей в форме, которые плотными рядами стояли на пороге.

– Где она? – спросил один из них и, бесцеремонно оттолкнув Дмитрия Иннокентьевича, шагнул в пристройку.

Доктор ринулся было на человека в форме, но главный врач, бывший тут как тут, удержал его и зашипел на ухо:

– Дима, ты что, сбрендил? Двушечку захотел?

Отпихнув его, Чегодаев хотел было ринуться вслед за человеком в форме, но его уже оттеснили прочие субъекты. Кто-то заломил ему руки, другой шарил в карманах.

Дмитрий Иннокентьевич увидел, как Женю, бледную, но собранную, выводят прочь.

– Евгения Александровна Юнгштедт, вот ордер на ваш арест по обвинению в убийстве вашего супруга, Германа Юнгштедта, а также гражданки Виктории Пивоваровой, совершенное…

– Вы? – спросила с вызовом Даша, заметив человека, в последний момент успевшего вскочить в лифт, двери которого уже закрывались. – Что вы здесь делаете?

Это был доктор Чегодаев. Тот, также уставившись на нее с неподдельным изумлением, ответил:

– А вы что, Даша?

Даша дернула плечами. Неужели она когда-то считала, что испытывает к этому субъекту какие-то чувства? Впрочем, весь ужас заключался в том, что она в самом деле испытывала к нему чувства.

Чувство глубокой неприязни и тотального презрения!

– Что он здесь делает? Что она здесь делает? – синхронно спросили доктор Чегодаев и Даша у стильно одетой дамы, которая, смерив их ледяным взглядом, ответила:

– Вам обоим назначено!

Лифт взмыл к вершинам небоскреба, одного из самых высоких в «Москва-Сити». Даша, прижавшись спиной к начищенной до блеска металлической стене, с неприязнью смотрела на стоявшего напротив доктора Чегодаева, который, судя по недовольному выражению лица, явно страдал от перепада давления и ушных пробок.

Так ему и надо!

Лифт плавно затормозил, на дисплее высветилась цифра «73». Раздалось короткое треньканье, и двери открылись.

– Прошу вас следовать за мной! – произнесла сопровождавшая их особа, которая и встретила Дашу на входе, провела через охрану и забрала с собой.

Как будто имелась возможность не следовать за ней! Даша, не смотря на доктора Чегодаева, процедила:

– Итак, вы следили за мной…

– А может, вы за мной? – парировал тот. – Не считаете возможным, что мне тоже назначено? И что если бы не было назначено, то меня сюда, в эту отлично охраняемую крепость российского бизнеса, просто-напросто не пропустили бы?

Даша не нашлась что ответить. Отчего-то в присутствии Дмитрия Иннокентьевича она всегда терялась и не знала что сказать, чувствуя себя скованно и неуютно.

Но в то же время…

Даша с облегчением вздохнула, когда они, миновав еще один пост охраны, оказались в огромной приемной, из которой их тотчас провели в гигантский, залитый светом кабинет, состоявший, казалось, только из стеклянных стен, серебристого металла и воздуха.

Хозяин, поднявшись при их появлении из-за необычного, изящной формы стола, более похожего на пульт управления межгалактическим кораблем, подошел к ним и, протянув руку сначала Даше, а потом доктору Чегодаеву, произнес:

– Рад познакомиться. Смелянский.

«Снежная королева», которая доставила их к своему шефу и по-собачьи взирала на него, тотчас удалилась, плотно прикрыв дверь.

Главный конкурент покойного Юнгштедта указал на небольшой стол, стоявший около самого окна, и произнес:

– Прошу вас!

Даша опустилась в кресло, оказавшееся на редкость неудобным и жестким. Заметив ее взгляд, Смелянский заметил:

– Понимаете, время – деньги. И если проблему не решить в течение часа, то ее не решить никогда. Таково, во всяком случае, правило. Так что у вас имеется десять минут – у обоих! Начинайте!

Даша вздохнула – она ведь и не надеялась, что олигарх примет ее, когда позвонила в его приемную и попросила о встрече. Наверняка он не имел ни малейшего понятия, кто она такая.