Пятнадцатый рай - Алиса Клевер

Арина оглянулась назад только один раз, чтобы посмотреть, не идет ли Коршунов. Затем подбежала к сиденьям и ухватилась пальцами за края той лавки, на которой сидела Нелли.

Бинго!

Под сиденьем была пустота. В изголовье валялись какие-то коробки, кажется, рыболовные приспособления, жилеты на случай аварии. Они были не помеха. Арина запрыгнула в ящик и аккуратно захлопнула крышку, подтянув ее изнутри так, чтобы не было заметно, что она открывалась.

Темнота. Полнейшая, хоть глаз выколи, темнота, и она сама добровольно поместила себя туда. Даже оттуда Арина слышала, как громко хлопают волны о корпус яхты. Затем она услышала шаги и постаралась перестать дышать, чтобы не выдать себя. Это было несложно – она и так находилась в предобморочном состоянии.

Несколько первых минут были – как самая настоящая пытка, как казнь на электрическом стуле. Арина почувствовала вибрацию, это Коршунов завел мотор. Сможет ли она выжить здесь несколько часов? Куда они поплывут? Скорее всего, в Москву. А что, если в другую сторону? Только теперь Арину осенила мысль, что даже если она сумеет выжить и выбраться на поверхность, если покинет этот вещевой ящик живой, она никак не сможет опознать место, она не разбирается в географии, не знает Подмосковья.

Она не особенно и Москву-то знает.

Она не должна была сюда залезать. Все это – глупо и безрассудно, и ей, как всегда, просто не хватает мозгов, чтобы просчитать хотя бы два шага. Надо было оставаться на участке, выбираться оттуда, как она и обещала Максиму в письме. Но яхта набирала ход – неспешно, потихоньку.

Выхода нет.

Арина закрыла глаза и сосредоточилась на том, чтобы забыть о воде, окружающей ее со всех сторон.

Она не знала, не могла сказать, сколько прошло времени с того момента, как они отчалили от причала, окруженного деревьями. Час, два, три? Лодка шла медленно, а воздуху стало совсем мало, и у Арины уже всерьез кружилась голова. Он что, никогда не остановится? Эта дорога в ад никогда не кончится?

Но вдруг лодка остановилась. Стало тихо, как бывает только в фильмах ужасов. Арина прислушивалась, но почти ничего не слышала. Какие-то шаги, возня, шорохи. Все, каждый звук, каждое изменение пугали ее, а затем все снова стихло.

Неужели пронесло? Она выждала еще некоторое время, но ничего больше так и не услышала. Он вышел? Он прибыл к цели? Нужно… нужно придумать, что делать дальше. Она должна проследить за Коршуновым. Тихо, миллиметр по миллиметру, она приподняла крышку и выглянула.

Темно. Непроглядная тьма, но ее глаза все же кое-что видят, приспособились за столько времени к темноте. Кажется, моросит дождь. Небо затянуто облаками, и звезды не светят. Арина приоткрыла крышку и медленно, осторожно присела, пытаясь сориентироваться. Если они причалили, то почему так темно? Причалили! Если бы они причалили, она почувствовала бы удар.

Черта лысого они причалили. Они просто стоят на месте. Они никуда не двигаются, они приплыли. А это значит… что он, ее самый страшный кошмар, никуда не ушел. Он здесь.

– Ты! – раздался в темноте возглас. – Глазам не верю!

Арина вскочила, сжав кулаки, тело среагировало само, готовое к удару, но удара не последовало. Она увидела темный контур в дверях. В проходе стоял Коршунов, облаченный в облегающий водолазный костюм. За спиной у него висели баллоны с кислородом. В руках он держал веревку.

– Ну вот и скажи, что это не судьба! – усмехнулся он.

Арина выпрыгнула из ящика и бросилась в противоположную сторону, к рубке управления. Странное дело, Коршунов не мешал ей, он спокойно наблюдал за ее действиями. Арина остановилась и огляделась. В черноте ночи почти ничего было нельзя разобрать. Кроме одного.

Яхта стояла на якоре – прямо посреди реки. Оба берега были далеко.

– Как ты умудрилась забраться сюда? Ты же боишься воды! – Коршунов говорил невозмутимо, с каким-то добродушием. – Или Нелька твоя и в этом соврала? Нет, не думаю. Судя по твоему лицу, ты вот-вот потеряешь сознание. А ведь тебе нельзя так волноваться, Арина.

– Что? – Арина слушала его, оглушенная подозрением, какое вызвала у него сказанная Коршуновым фраза. Тот сделал еще один шаг навстречу, но не больше. Он внимательно посмотрел на нее и серьезно спросил:

– Почему ты не сказала, что беременна? Ты что, не понимаешь, что это меняет абсолютно все.

– Как… Откуда вы узнали? – прошептала Арина, отступая назад, к самому краю рубки, пока ее спина не уперлась в круглый, обтянутый кожей штурвал.

– Мой сын действительно говорил тебе, что не хочет детей? Он никогда не был нормальным. Что ты нашла в нем, если не считать красивого лица? Этим он пошел в меня, да? Я всегда хотел детей, это инстинкт. Я не знал, что с ними делать, но всегда хотел. А мне говорили, что я не смогу. И гляди теперь, у меня будет внук. Или внучка.

– Он мне ответил! – ахнула Арина. – Что он сказал?

– Господи, да какая разница, что он тебе сказал. Ты просто не понимаешь, Белоснежка, ведь это же просто замечательно. Это же все, о чем я мог только мечтать! Лучше все-таки внук. Ты не знаешь, кто у тебя будет? – Коршунов улыбался совершенно счастливой улыбкой, нормальный дедушка, естественная реакция.

– Кто бы это ни был, вы не подойдете к нему и на километр.

– Ты думаешь? – усмехнулся Коршунов, распрямляя плечи. – Не кажется ли тебе, что ты не в том положении, чтобы предсказывать будущее? Ну, не важно. Ты, главное, не нервничай, не переживай. Это может плохо сказаться на ребенке. Достаточно того, что ты уже подвергла его испытаниям.

– Я подвергла? – возмутилась Арина.

– Хлороформ, этот подвал, ничего этого не было бы, если бы тебе хватило ума признаться мне. А сейчас мне придется связать тебя. Сама понимаешь, снова я рисковать не могу. Мне придется тебя покинуть. Совсем ненадолго. Наручников вот я не взял, но разве ж я знал, что все так обернется. Я ведь хотел тебя просто убить. Но теперь – нет. Ни за что. Ты просто не можешь себе вообразить, как я счастлив. Ребенок. Это будет мой, только мой ребенок. Второй шанс. Просто чудо. Так что ни о чем не беспокойся, я тебя больше и пальцем не трону. Ты будешь у меня жить, как королева.

– Или скорее как свиноматка, не так ли? – выкрикнула Арина.

Коршунов вздохнул с нескрываемым разочарованием.

– А что будет, когда я рожу?

– Зачем тебе сейчас об этом думать, скажи? Кто знает, вдруг за девять-то месяцев ты и убедишь меня сохранить тебе жизнь? Может, я дам тебе даже покормить ребенка грудью. Я бы посмотрел на такое. Да мы с тобой будем просто счастливой семьей. Я увезу тебя и спрячу. Ты молодая, красивая. Мой сын не может должным образом позаботиться даже о себе, а я могу позаботиться об этом ребенке. И о тебе, если будешь хорошо себя вести.

– Позаботитесь вы, как же. Так же, как вы позаботились о Максиме? Вы ведь чуть не убили его тогда, так? Как это получилось? Маленький мальчик, всего шесть лет! Он случайно помешал вам развлекаться с Екатериной Воронковой?