Пятнадцатый рай - Алиса Клевер

– Ты знаешь больше, чем нужно, чтобы остаться в живых, моя дорогая. Черт, я и правда не хотел бы тебя убивать. Говорю честно, поверь! Я бы даже хотел, чтобы вы с Максимом поженились. И больше всего я хотел бы, чтобы Катя была жива. Она была… тебе не понять. Мы могли принести друг другу много удовольствия. Она была уникальна.

– И вы разрубили ее на куски? Интересный способ показать женщине, что она нравится.

– Ты глупая, Белоснежка. Когда занимаешься тем, что люблю я, всегда есть риск. Она это понимала, я это понимаю – теперь особенно. А кокаин может увеличить риск в разы. Если ты решил устроить женщине сессию, нужно сохранять трезвый разум. Но осознаешь это лучше всего, когда у тебя в руках лежит мертвая женщина. Понимаешь? И ты ничего не можешь сделать! Это был несчастный случай. Я не хотел…

– Может быть, ее можно было спасти, – прошептала Арина. Коршунов посмотрел на нее, не понимая, не желая понимать, что она говорит. Можно было спасти? Можно ли было? Нет, эта девчонка просто пытается выбить почву у него из-под ног. Он ничего не мог сделать. Только сломал бы себе жизнь.

Коршунов пересек рубку и подошел к ней. Арина вскрикнула, но отходить было некуда. Он грубо развернул ее, завел ее руки за спину.

– Я советую тебе молчать и не лезть в мои дела, если ты хочешь пережить предстоящую ночь.

– Вы ее утопили, верно?

– Верно, Белоснежка. Правду говорят, что от любопытства кошка сдохла. Ну что ж, все равно ты уже здесь, так что… Я утопил ее тело, потому что не знал, сумею ли выехать из поселка незамеченным. Вдруг меня остановили бы? А там, около дома… была лодка. Я заметил ее из окна спальни.

– Обои с ландышами, – эхом отозвалась Арина.

– Точно, – поразился Коршунов. – Как ты все-таки узнала?

– Я – ясновидящая, – сказала Арина и пристально посмотрела ему в глаза. – Могу читать мысли.

Коршунов поморщился:

– Я потом все у тебя выведаю. У нас будет время. Странно, я помню все так, словно это было вчера. Я взял лодку, догреб сюда, обвязал чемодан веревкой, прикрепил камень и – ухнул в воду. Вон туда. – И Коршунов махнул рукой в сторону берега. – Между двух сосен. Запомнил специально, чтобы потом вернуться.

– Но ты не вернулся. Почему же ты не уничтожил ее тело, у тебя же было столько лет?

– Хотел, – признался Коршунов, заматывая руки Арины плетеной веревкой. – Собирался. Несколько раз собирался, один раз даже снял тут дачу неподалеку, да так и не решился приехать.

– Страшно? – хмыкнула Арина.

– А ты как думаешь? Сначала я все боялся, что милиция ее найдет. Думал, пережду немного, посмотрю, что да как. Боялся, что она всплывет. Хотя камней я напихал достаточно. И топор. В общем, не всплыла, как ты понимаешь.

Арина сжала зубы, пока Коршунов стягивал ее ноги другой веревкой.

– А милиция ее тут даже не искала, понимаешь? Все про маньяка говорили. Говорили, орудует в Москве. Я ждал и поверить не мог. Защищают меня темные силы, наверное. Все эти психи, «чикатилы», потрошители – на них и думали. И так было все эти годы, пока не появилась ты, Белоснежка.

– Меня зовут Арина! – рявкнула она за секунду до того, как Коршунов запихнул ей в рот скомканный кусок какой-то ветоши. Он достал из-под приборной панели изоленту и принялся обматывать ей лицо. Затем подтащил ее к двери и притянул к поручням, привязав к ним так, чтобы оба локтя были закреплены.

– Неудобно? – спросил он, но Арина покачала головой. – Ну и хорошо. Я недолго, не волнуйся. Я вернусь, дорогая. И не пытайся освободиться, если перенапряжешься, может случиться выкидыш.

Коршунов присел на корточки и заглянул Арине в глаза, одновременно закрепляя на себе водолазную маску.

– Без этого ребенка твоя жизнь не стоит и ломаного гроша.

Через несколько мгновений Коршунов исчез. Арина услышала легкий всплеск. Он выпрыгнул за борт, нырнул.

Арина знала, что времени у нее всего ничего. Не медля ни секунды, она приступила к выполнению абсурдного плана, который пришел ей в голову всего несколько минут назад – когда Коршунов вязал узлы на ее руках. Она опустилась ближе к полу, повисла на локтях, оттянув веревку как можно ниже. И понемногу стала сдвигать ее вправо. Сантиметр за сантиметром, она оказывалась чуть ближе к приборной панели. Плечи болели невыносимо, но стонать было некогда.

Еще немного. Так. Еще правее. Вряд ли она сможет развязать веревки. Он связал ее крепко-накрепко. Но – она может шевелить ногами. Еще правее. Всего удалось сдвинуться сантиметров на двадцать. Не так и плохо.

Теперь вверх. Настолько высоко, насколько позволит веревка. Пусть впивается в плечи. Пусть будет еще больней. Нужно посмотреть. Пока она стояла, прижавшись спиной к штурвалу, и разговаривала с Коршуновым, у нее была возможность бросить короткий взгляд на приборную панель.

Она могла ошибиться.

Она ничего не понимала в управлении, она даже машину не умела водить. Но она знала, что означает слово Anchor. Anchor – якорь. Именно это слово она прочитала рядом с круглой красной кнопкой.

Именно до этой кнопки Арина сумела дотянуться ногами.

Это было непросто. Пришлось сначала подтянуть ноги на сиденье, затем почти повиснуть на веревке, чтобы вытянуть ноги и забросить их на приборную панель. Арина благодарила судьбу за высокий рост и длинные ноги, которые так нравились Максиму. Теперь они сослужили ей поистине неоценимую службу.

Арина дотянулась ступнями до красной кнопки и надавила. Она знала, что долго в таком положении она не протянет, соскользнет, и все придется начинать заново. Кнопка не поддавалась. Тогда Арина чуть согнула ноги в коленях и поставила на кнопку большие пальцы.

Кажется, она закричала.

Она не сразу поняла, получилось у нее что-то или нет. Ей было слишком больно, веревка впивалась в вывернутые плечи. Затем боль отступила, и Арина прислушалась. Тихое гудение. Это оно или нет? Сумела ли она поднять автоматический якорь? С ее места это было почти невозможно понять. Но вдруг – Арина отметила это совершенно четко – темная масса за окном медленно поплыла назад. Арина зацепилась взглядом за две сосны. Через пару минут она с удовлетворением убедилась в том, что две сосны определенно сдвинулись с места и удалялись.

Течение несло яхту вперед, медленно и верно.

Это нельзя было назвать спасением. Как Арина ни старалась, ей не удалось освободиться. Яхта медленно шла прямиком в неизвестность. Ее могло закрутить в водоворот, яхту могло перевернуть, она могла наткнуться на мель, на камень. Ее самый страшный кошмар стал таким близким, таким ощутимым. Она может утонуть, и темная вода навсегда проглотит ее. Яхта шла неровно, увлекаемая течением. Белое пятно.

Арине оставалось только ждать.

Яркий световой луч ударил в глаза, и Арина попыталась отвернуться, попыталась открыть глаза и посмотреть, кто это светит ей в лицо, но это у нее не вышло. Она не чувствовала тела, она плавала в параллельном пространстве, и даже боль отступила и ощущалась как будто сквозь пелену. Арина помнила, как саднило запястья от льняной ленты, которой ее связал Максим. Она помнила тот день и солнечный свет, наполнявший всю комнату. Свет был в комнате, в ее сердце, в счастливых глазах Максима.