Как мы не стали бандой - Глеб Черкасов

Просто взять и написать бумагу, а потом припереться с ней на прием было бы не очень разумно. Идею могли украсть, и не потенциальный наниматель, а любой его сотрудник, которому бы направили проект на экспертизу. Громкий крик, что вот он придумал, а у него украли, что точно поставило бы крест на карьере: истеричные терпилы не требовались никому. Тут и из партии могли бы попросить. Маяков считал себя предельно искушенным аппаратчиком, знающим чем, как, кого и, главное, куда. А уж зачем — вопрос совсем дурацкий.

На совещании по вопросу, чем фракция «Единой России» поможет новому президенту, Антон выступил с небольшим сообщением о нескольких законах, которые стоит принять в рамках борьбы с «правовым нигилизмом». Почти весь список совсем не имел никакого отношения к жизни, но один проект должен был запасть в душу потенциальному нанимателю.

Через пару дней, как бы случайно встретив его в ресторане, Маяков, испросив разрешения, присел за столик и вскользь помянул о том, что осаждает Правовое управление, но никак не может получить нужной экспертной поддержки. Небожитель попросил закинуть бумаги ему в приемную, чтобы уже оттуда отправить юристам.

Через неделю на очередном совещании Маяков вперед не лез. Зато с некоторым удовлетворением выслушал небольшую речь, в которой фигурировал и его проект. Авторство, к счастью, не указывалось, это означало, что идею приняли.

Еще через некоторое время из АП позвонили и попросили представить предложения по продвижению закона. В ходе следующей встречи о проекте не говорили — он уже жил своей жизнью, ЧОПам следовало ждать небольших неприятностей.

Зато хозяин кабинета, в котором некогда заседали секретари ЦК КПСС, сначала расспросил Маякова о жизни, а потом долго и подробно вещал о новых задачах и ориентирах.

Потом последовало формальное приглашение на работу в АП, переговоры с руководством ЦИК партии, передача дел (Маяков загнал в их с Толей структуры столько проектов, сколько смог, и пересадил Крипуна на свое место), заполнение огромной анкеты. Ее долго проверяла ФСО, но, к счастью, родственников у Маякова почти не было ни с какой стороны. Он съездил к матери уточнить кое-какие детали для анкеты и крайне удачно «продал» ей свой переход в АП. Представить нового президента новым Горбачевым, которому нужны сторонники, в том числе и в заскорузлом аппарате, оказалось несложно. Действительно, когда мучившая всех проблема-2008 отступила и транзит власти прошел как нельзя лучше, настало время для послаблений и оттепели. Новый президент был моложе старого, на нем не висело почти ничего из того, что было на том, да и самые зловещие люди из Кремля ушли для начала в правительство, а там, глядишь, и дальше — в госкорпорации и на пенсии. Маяков считал, что и Ходорковского уже пора выпускать — в тюрьме он опасней, чем на воле. Первую часть озвучил, а вторую — поостерегся. Антон объяснил, что он идет в АП готовить перестройку, как некогда это делал в горкоме дед.

На самом деле он немного в это верил и сам — возможно, доля искренности и помогла ему порадовать Раису Николаевну.

Она, увлеченная обучением в начальной школе братьев Антона, велела «не потерять себя» и «всегда советоваться с матерью». Также она посетовала, что отношения с Дашкой совсем разладились, и поинтересовалась, не хочет ли он наконец жениться. Маяков сослался на то, что много дел. Знакомить Раису Николаевну с нынешней девушкой он не хотел категорически. На время всех хлопот Антон отправил мать с близнецами и Дашей на месяц в Штаты: для мамы были музеи и пара подруг детства, для Дашки и братьев — Диснейленд и все прочее.

Проводив самолет (дочь демонстративно не вынимала наушники из ушей до момента прохода границы), Маяков начал праздновать повышение по службе.

Было две проставы: одна в кафе рядом с партийным офисом для рядовых сотрудников аппарата, вторая, для более важных персон, на озере Балатон, где дружественный губернатор имел виллу. В ходе трехдневной пьянки Антон наслушался всякого про свое новое начальство. Многое из этих рассказов он счел проявлением простой зависти.

Третья простава была для новой команды. Место Маяков выбрал респектабельное, но со свежеустановленной плазмой — пропустить футбол в 2008 году было бы кощунственно. Очень солидные люди, которых ждали в гости, все как один были патриотами и следили за успешным выступлением российской сборной. Или точнее, российская сборная выступала успешно и все солидные люди немедленно стали патриотами отечественного футбола.

Маяков надеялся, что и в этот раз команда не подведет, поскольку новое место он готовил себе давно. Будь обстановка поспокойней, он улетел бы в Австрию полакомиться сосисками и шницелями. Сходил бы на футбол опять же. Старые знакомые сняли небольшой дом, и там наверняка было бы неплохо. Но сорваться не получалось.

В ходе застолья Антон старался не высовываться и не шуметь, что было совершенно противно его привычкам и природе. Он понимал, что должно пройти еще время, чтобы местное общество поняло, кто действительно является его центром. Ну не считая, конечно, первого лица.

…Антон как раз тянулся за карпаччо, когда почувствовал, что по его голове что-то течет. Он машинально дотронулся до лица и понял, что это красное вино. «Капец рубашке», — подумал он первым делом, а потом стал поворачиваться, чтобы разобраться с обидчиком. Над ним стоял небожитель с пустым бокалом.

Тут Маяков вспомнил рассказ из второго дня балатоновской пьянки: «Одно из последних испытаний — публичное унижение. Как правило, он выливает бокал вина на голову, чтобы посмотреть на реакцию. Если возмутишься, то, считай, не попал в команду. Если просто утрешься — тоже, терпилы по жизни не очень нужны. Нужно пошутить или как-то обыграть, сработать, как в цирке коверным, тогда, считай, все, прошел».

Антон провел рукой по волосам.

— Жаль, усы не отрастил, — засмеялся он, — тогда бы по ним текло. — Небожитель поощряюще улыбнулся. — А главное, в рот не попало, оно же и не нужно, — закончил мысль Маяков, несколько обмирая от ужаса.

Слухи про нравы верхов ходили самые разные. Человек с пустым бокалом внимательно посмотрел на нового сотрудника и — пауза показалась безумно долгой — засмеялся, похлопал Антона по плечу и пошел к своему месту, где ему уже были готовы обновить бокал. Стол уже хихикал: те, кто занимал положение прочно, радостно и беззаботно (новичок ближайшие пару лет точно не был соперником), игроки поменьше — несколько делано. На доске появляется новая фигура, которая может поменять кой-какие расклады.

Антон вышел на балкон покурить. Безнадежно погибшая рубаха была в кассу — на улице люди поливали друг друга пивом и шампанским. Маяков не понимал, что происходит, пока не вспомнил: футбол же. Оказывается, Россия трюкнула Голландию. Они так увлеклись беседой, что не обратили внимание на феерическую победу национальной сборной.

Маяков счел это прекрасным знаком.

Душа пела, и без того прекрасный мир выглядел абсолютно подвластным.

Только Даша все время дерзила. Ну с этим как-то и управиться можно было бы потом, при случае.