Святой самозванец - Дж. Р. Лэнкфорд

Он молитвенно сжал ладони, потом прикоснулся ими к ее ступням.

К счастью, лифт пришел быстрее, чем обычно, и Мэгги вошла в него. Луис пытался войти следом, но она решила, что это плохая идея. Грозным, как Мэгги надеялась, голосом, она крикнула: «Нет!» и вытянула вперед ладонь.

Луис попятился назад и уткнулся лицом в пол, подобно человеку, душа которого обрела спасение. Когда двери лифта закрылись, он поднялся и широко развел руки в стороны, со словами:

— Gracias, gracias, gracias, Seňora!

Мэгги захотелось зарыдать от его набожности, но она не стала. Ей необходимо было видеть. Вместо этого она твердила: «Благодарю тебя, благодарю тебя, благодарю тебя, Боже!»

Адамо был там, когда она спустилась в вестибюль, и там же стояли полицейские. Он их вызвал. Они сказали, что не собираются врываться в дом Луиса Монтесумы без всякой причины. Есть ли у Адамо доказательства, что женщину и ребенка удерживают там против их воли? Более того, является ли человек, сообщивший об этом предполагаемом преступлении, гражданином Америки? Где виза Адамо, паспорт, или иммиграционное удостоверение?

Именно в этот момент появилась Мэгги. Полицейские почтительно спросили, все ли с ней в порядке.

— Со мной все хорошо, — ответила она.

Ее не остановили, когда она взяла Адамо под руку. С Питером в другой руке, Мэгги вышла на улицу и, стоя на красном ковре здания, вдохнула воздух Нью-Йорка.

Она заметила, что прохожие глазеют на них, без сомнения, гадая, не появятся ли эти кадры в вечерних новостях. Они не привыкли видеть женщину в одной белой комбинации в этой части Пятой авеню.

— Подождите здесь, — сказал швейцар и пошел за «Рейнджровером» в гараж для жителей дома, куда он его поставил.

Адамо все время следил за всеми, кто приближался к ним. Вскоре подъехала машина.

Мэгги потрогала красивые усы Адамо.

— Я рада, что ты приехал за нами.

— Я люблю тебя, моя дорогая. Буду ждать того дня, когда ты тоже полюбишь меня.

Питер загукал, и Мэгги поцеловала его. Короли ее сердца умерли; да здравствует король.

Три года спустя на ранчо Мичоакан Франсиско вывел на прогулку свою новую ацтекскую кобылу. Он скрестил ее с призовым жеребцом с другого ранчо, и теперь у нее начались роды.

— Все в порядке, Спящая Красавица. Все в порядке, — шептал он лошади.

Из главного дома доносилась мексиканская серенада «La Feria de las Flores», «Ярмарка цветов». Оттуда вышла беременная женщина и позвала его, держась рукой за поясницу. Она была тем цветком, который он пересадил в сад своего дома.

— Франсиско, твоя мать звонит.

Его мать не приехала на их свадьбу. В семье шепотом говорили, что он женился на проститутке, на шлюхе гринго.

Женщина крикнула:

— Она говорит, что хочет быть здесь, когда родится ее первый внук. Что мне ей сказать?

Франсиско улыбнулся Корал:

— Решай сама.

Она на мгновение задумалась, потом решила не помнить зла.

— Пусть приезжает.

Франсиско кивнул.

На крыльце за спиной Корал играла их рыжеволосая дочь.

— Мама, папа, когда появится мой братик?

— Скоро, мое сокровище, — крикнул в ответ Франсиско.

Он смотрел, как Корал взяла на руки девочку. Никому не понадобился тест на ДНК, чтобы понять, кто ее отец. Когда она родилась, Франсиско три дня отказывался видеть Корал и говорить с ней. Потом вернулся и подписал свидетельство о рождении. Он сказал своим родным, что пока они не признают его жену и дочь, их не будут принимать на ранчо Мичоакан.

Франсиско смотрел, как Корал целует рыжеволосую девочку, которую они назвали Саманта Мигель, в честь обоих ее отцов.

Ватикан был в отчаянии, потеряв Эваристо, кардинала Салати, которого многие считали князем церкви. Вскоре после его ухода появилась благотворительная организация «Milagro de la Virgen», «Чудо Мадонны», однако никто не знал личности ее основателей. Во всех многочисленных местах ее размещения в США давали бесплатные уроки английского языка для иммигрантов из Латинской Америки и дорогостоящие уроки испанского языка для тех гринго, у которых хватало здравого смысла его изучать.

В Мексике, под охраной банды людей Франсиско, фонд «Чудо Мадонны» преследовал честолюбивые, далеко идущие цели, первой из которых было убедить и богатых, и бедных в том, что можно прекратить умирать и начать жить. Он стремился свести к минимуму коррупцию системы, которая поддерживала наркокартели и тяжелым грузом лежала на экономике. Он способствовал росту последней, и поэтому мексиканцам уже не нужно было тайком пробираться через границу, чтобы выжить.

Фонд «Чудо Мадонны» побуждал Мексику думать о будущем и почитать прошлое, бороться с негативным образом, который оставили после себя конкистадоры, и наконец-то снять сапог правительства с шеи народа.

Через три месяца пресса потеряла интерес к «Йерберии Гваделупе». Терезита не возражала, потому что какой-то мужчина на мотоцикле привез ей большой конверт без сопроводительной записки и обратного адреса, зато плотно набитый деньгами.

Мэгги Кларисса Джонсон Даффи Морелли так и не сделала тест на ДНК. Она, Адамо и Питер исчезли. Некоторые говорят, что они живут на другой вилле на берегу другого, огромного и красивого озера на севере Италии.

В память о моем брате, Джоне Портере Райнсе, оперном теноре, давнем друге и наперснике, который помог мне со всеми моими книгами, потому что был таким умным и с такой доброй душой. Оставь для меня место в хоре, Джон.

Большое спасибо моим бесценным первым читателям, Фрэнку Лэнкфорду и Чаку Швейгеру, которые комментировали первые наброски глав из серии «Украденный Христос», когда я их писала. Хосе Родеа и Беки Сориа дали прекрасные отзывы и исправили ошибки в моем испанском языке. Оставшиеся ошибки, имеющие отношение к языку и культуре Мексики, полностью на моей совести. Как всегда, особенно я ценю несравненных членов «НовелПро», онлайнового семинара, который я организовала. Критика этих талантливых писателей помогла мне создать следующие черновые варианты.

Я не стала бы писателем, если бы не мои покойные родители: Джасинто Анелле Райнс-старший, чей дух был со мной с тех пор, как он покинул эту землю, когда мне было четыре года, оставив незаконченным свой первый роман; и поэтесса Джулия Уотсон Барбур, которая наполняла мой дом книгами, мой мозг — идеями, а мое сердце — любовью, пока не скончалась в 2006 году.

Фрэнк Лэнкфорд подхватил меня там, где они покинули, и преданно поддерживал при помощи новейших компьютеров и прочих ресурсов, исследовательских путешествий за границу и справочных материалов — задолго до того, как я опубликовала хоть одну строчку. Целой вечности не хватит, чтобы отблагодарить тебя, Фрэнк.