Одного поля ягодки - Светлана Алешина

Он тихо засмеялся, запрокинув голову.

— Вы или талантливая врушка, или… Самая смешная и странная девчонка на свете.

Последнее он проговорил тихо. Глядя на меня глазами, которые вдруг обрели серьезность. И еще какое-то чувство, которому я не решалась поверить.

Похожее на нежность.

Хотя, может быть, этот тип всегда испытывает нежность к собственным жертвам? «Ты мне нравишься», — сказал людоед своей жертве, вытирая крокодиловы слезы перед тем, как сожрать несчастную.

— Так почему вы не хотите сейчас слышать Баха?

— Я его очень люблю, — призналась я. — И слушать его в таких мерзопакостных условиях…

Я осеклась.

— И в такой мерзопакостной компании, — усмехаясь, договорил он с неожиданной ноткой грусти. — Вы не хотите. Но я не могу вас отпустить, милая моя «псевдо-Этель». Не такой уж я и дурак, как видите… Ваше знание французского поразительно, но все же вы не Этель. Это я почувствовал почти с самого начала. Этель хорошая девушка, но… Я бы не смог ее…

Он не договорил, закашлялся и встал с кресла, подойдя к окну.

Будь я чуточку самоувереннее, я бы закончила фразу так: «Я не смог бы ее полюбить». Собственно, он, может быть, это и хотел сказать, но я весьма скромного мнения о своих женских достоинствах. И все-таки…

— Так вот, отпустить вас я не могу, потому что вам угрожает опасность, и вам придется немного побыть тут, пока я эту опасность не ликвидирую.

— И от кого же она исходит? — скептически улыбнулась я.

— Вы мне не поверите, — передернул он плечами. — Иллюзии управляют вашим сознанием… Впрочем, я хотел бы разобраться, почему он этого хочет.

— Я и сама могла бы, — скромно напомнила я. — Если бы вы меня выпустили.

— Вы бы не сделали и трех шагов, — отрезал он. — И разбираться было бы некому. Нет уж, предоставьте это мне.

Он подошел ко мне и нежно дотронулся до моей щеки.

— Оставляю вас с Бахом наедине. Надеюсь, без моей мерзопакостной компании он доставит вам истинное наслаждение.

С этими словами он развернулся и быстро вышел из комнаты.

* * *

— Боровицкий! Ты куда?

Игорь отмахнулся. Ему сейчас было не до этого.

— Бо-ро-виц-кий!

Он остановился.

Мечников спокойно смотрел на него.

— Тебе не кажется, что проще взять отряд? — поинтересовался он.

— Нет, — отрезал Игорь. — Там девушка. Сколько у нас было проколов с этими омоновцами? Мы брали преступника, но не обходилось без жертв! Там девушка, Мечников, и я не хочу потом отвечать за ее жизнь!

— А один ты, надо думать, обойдешься без жертв?

— Я хитрый, — усмехнулся Игорь. — Не забывай этого. И к тому же Жаба — мой. Я хочу, чтобы он остался живым и сидел! Сидел, ты понимаешь? Смерть была бы слишком легкой расплатой за все, что это дерьмо натворило в своей вонючей жизни! А твои омоновцы…

Он презрительно отмахнулся.

— Возьми хотя бы Марго…

— Ни-ко-г-да! — отрезал Игорь, быстро исчезая.

— Я тебя уволю! — раздалось ему вслед.

— Да ради бога, — пробормотал Игорь, быстро сбегая вниз. — После Жабы хоть убивайте!

Он не видел, как Мечников сразу после его ухода сделал знак Маргарите, и та, быстро одевшись, выскользнула вслед за Игорем.

* * *

Лена стояла, прислонившись к косяку. Казалось, что у нее иссякли все силы.

— Что…

— Вашу Сашу хотят убить, — проговорила она, глядя в глаза Ларикова. Она не замечала сейчас никого — ни женщину, вытаращившуюся на нее в испуге, ни появившихся на пороге Пенса и Этти Мальпер. Только Ларикова.

— Где она?

Сердце у Ларчика вдруг забилось с такой силой и быстротой, что на одно мгновение ему показалось — оно сейчас выскочит из груди.

Сашка. Сашку хотят убить…

— Она узнала что-то о картинах. Они хотят избавиться от нее с помощью этого… Жабы.

— Где она?

— Я не знаю. Ее уже нет у Мальпера. О господи! Я понятия не имею, где они ее спрятали!

— На даче, — подала голос Галина. — Они собирались спрятать девушку у нас на даче. Только девушка-то — вот она стоит.

Она показала на Этель.

— Где ваша дача? — прорычал Лариков.

— В Ливановке, — пояснила Галина. — Я вас отвезу.

Лариков вскочил.

— Тогда быстрее…

— Я с тобой! — метнулся Пенс.

Они спустились вниз, к «Вольво» красного цвета.

* * *

— Быстрее собирайся!

Жаба возник на пороге, и по его виду я поняла — что-то там не складывается. Во всяком случае, он где-то по дороге избавился от вежливости.

Ну и ладно, он перешел на «ты», и я перейду на «ты»!

— Что, провалился план? — поинтересовалась я насмешливо.

Раз он так заторопился, сюда едут «наши»!

У меня появилась надежда. Может быть, я еще послушаю в своей жизни Баха без неприятных соседей?

Он напялил на меня дурацкую Пенсову шапку, потом надел на меня куртку и сказал:

— Пошевеливайся, если не хочешь встретить следующий рассвет на небесах…

— Лучше на небесах, чем…

Я не договорила. Он смотрел в окно, и его брови сдвигались все ближе к переносице.

— Никогда не думал, что спасать людей сложнее, чем их убивать, — проворчал он. — Я же сказал тебе — шевелись! Черт! Они уже…

Схватив меня за руку, он выволок меня из комнаты и потащил куда-то в другую сторону от входа.

Мы прошли через сарай, пахнущий паутиной и гнилью, и оказались во дворе.

Втолкнув меня в подъезд, он коротко приказал:

— Поднимайся на самый верх. Быстро!

Лифта в этом доме не было, Жаба почти бежал.

— Быстрее, они знают этот путь! — дернул он меня за руку.

— Да не могу я бежать по лестнице с такой быстротой! — взмолилась я. — У меня дыхания не хватает!

— Курить надо меньше, — отрезал он. — Попробуй набрать в легкие воздух и выпусти его с шумом. Легче стало? Теперь давай быстрее!

Мне и правда помогло.

Чердак был открыт. Мы выбрались в слуховое окно, и я присвистнула.

— Тут скользко, — сообщила я об очевидном факте. — И ничего не видно. Я же не кошка, чтобы видеть по ночам!

Жаба чертыхнулся, глядя назад.

— Спускайся за мной, — приказал Жаба. — Только вот… Возьми.