Уроки разбитых сердец - Кэти Келли

«С ним покончено, — подумав, написала она. — ПОКОНЧЕНО. С бабушкой дела обстоят неважно. За все время не произошло никаких улучшений, и папа говорит, что поймет, если я захочу вернуться в Штаты. Бабуля может долго оставаться в коме, здесь невозможно ничего предсказать. И все же мне страшно не хочется уезжать. Я так надеюсь, что она еще придет в сознание. Пала твердит, что я всегда могу сесть в самолет и прилететь, если бабуля вдруг очнется, но мне кажется, мой отъезд будет выглядеть как бегство. Словно я бросаю бабушку, когда она так нуждается во мне. И все же отец, возможно, прав. Здесь я могу только сидеть и держать ее за руку, вот и все, однако у меня такое чувство, — Иззи не признавалась в этом ни отцу, ни Аннелизе, — словно бабули нет с нами. Я все время боюсь, что она уже ушла, покинула нас».

Иззи застыла, неподвижно глядя перед собой. Ее колотила дрожь. Она не могла себе представить мир без бабушки, но то, чего она боялась больше всего на свете, уже случилось. Той Лили, которую она знала и любила всю свою жизнь, уже не было в этом мире, и, сидя у больничной койки рядом с неподвижным телом бабули, Иззи еще острее ощущала свое одиночество. Нет, приказала она себе, нельзя об этом думать.

«Ладно, пока, — приписала она в конце письма. — С любовью, Иззи».

Следующее послание предназначалось Стефану. Иззи быстро набрала текст сообщения и задумалась.

Неудивительно, что «Перфект» трясет как в лихорадке. Такой крупный заказ, как контракт с «Супагерл», попадается нечасто. Выбрав новую модель для рекламы косметики, агентство сразу поднимет свой рейтинг и обеспечит себе известность. Его будут осаждать толпы лучших моделей. Вдобавок «Перфект» сможет заполучить себе всех перспективных конкурсанток и заработать на этом дополнительные дивиденды.

Победительница конкурса «Супагерл» должна обладать особой внешностью, но во время отбора кандидаток в агентство хлынет поток юных красавиц, и со многими из них «Перфект» сможет работать в будущем. Хорошая реклама конкурса на телевидении помогает найти талантливых девушек-моделей куда быстрее, чем обычные разъезды по городам в вечном поиске подходящих типажей. Все только и говорят о том, как взлетел рейтинг реалити-шоу «Новая американская топ-модель». Вот наглядный пример возможностей современного телевидения. Благодаря бешеной популярности сериала снимавшиеся в нем девушки стали настоящими звездами.

Иззи перечитала письмо к Стефану.

«Карла говорит, вы собираетесь сколотить отличную команду, — с усмешкой добавила она, не решившись упомянуть Лорела с Харди. — Надеюсь на дальнейшее успешное сотрудничество. Обязательно сообщу вам, когда вернусь. Спасибо за все. Иззи».

Еще пришло письмо от Лолы, подруги Иззи с Карлой по работе. Эта отважная латиноамериканка начинала свою карьеру в модельном бизнесе художником по макияжу. Лола столько лет проработала в «Перфекте», что фактически вошла в состав руководства. Ей было немногим больше сорока, но выглядела она куда моложе. Тоненькая и хрупкая, словно эльф, она отличалась крохотным ростом всего в пять футов, и Иззи рядом с ней чувствовала себя настоящей великаншей.

«Привет, Иззи! Как у тебя дела, как бабушка? Мы все тут думаем о тебе и надеемся, что все будет хорошо. У нас все тихо-спокойно. Если не считать одной истории: правда, история довольно жуткая. Ты помнишь Шоуни? Девочку из Флориды с очаровательной улыбкой и щелью между передними зубами? У нее еще платиновые волосы и короткая стрижка? Она сейчас в ужасном состоянии, и это целиком моя вина, я должна была раньше сообразить. Шоуни всегда была тоненькой как тростинка и отлично смотрелась на разворотах журналов. Знаешь этот слегка вызывающий мальчишеский тип? Но недавно ее пару раз прокатили при отборе моделей, и она тяжело переживала неудачу. И вот вчера у нее случился приступ. Теперь она в больнице, вся опутана трубками, врачи опасаются за сердце и, само собой, у нее нехватка калия. Я чувствую себя виноватой, мне нужно было получше за ней присматривать. Она такая юная, хоть и хорохорится, напускает на себя вид многоопытной женщины. Прости, я не хотела тебя расстраивать, просто мне нужно было с кем-то поделиться. Я пыталась говорить об этом с боссом (то бишь с Натали), но у нее, как всегда, свой взгляд на эти вещи. Черт, ну и дерьмовая же у нас работа, Иззи. Надеюсь, у тебя все в порядке. Будет время, позвони, Лола».

Письмо от Лолы отрезвило Иззи. Бабуля лежит недвижима больничной койке, сухонькая и хрупкая, с застывшим лицом, обтянутым бледной пергаментной кожей, но ведь она уже пожилая женщина, прожившая долгую жизнь. Иззи хорошо помнила Шоуни. Благодаря блестящей фотографической памяти Иззи держала в голове образы всех девушек-моделей в агентстве и могла мгновенно указать нужный типаж и выбрать подходящую модель, не прибегая к помощи каталогов, — неоценимое качество для букера.

История с Шоуни показалась ей чудовищной. Это юное, улыбчивое, прелестное существо невозможно было представить себе в больничной палате. Шоуни выглядела уверенной и довольной жизнью. Она была настоящей красоткой с гладкой, чуть тронутой загаром кожей и изумительными светло-зелеными глазами, немного дерзкими, как верно заметила Лола. А теперь девочка серьезно больна: довела себя до истощения, и все потому, что провалила кастинг и сочла себя недостаточно худой.

Всему виной проклятое желание похудеть любой ценой. На подиуме худоба ценится ничуть не меньше красоты. За годы работы в агентстве Иззи не раз приходилось выслушивать недоуменные вопросы, почему в показах мод участвуют такие немыслимо худые манекенщицы. Поначалу ее это раздражало.

— Почему они такие тощие? Разве вы не можете выпустить на подиум обыкновенных женщин? — жаловались возмущенные гости на каком-нибудь показе мод. Иззи закатывала глаза и звала на помощь более опытную сотрудницу, которая терпеливо втолковывала непонятливой публике азбучные истины индустрии моды.

— Модели должны быть худыми, чтобы представлять одежду в самом выгодном свете, — объясняла она. — Людям показывают платье, а не тело. Если на подиум выйдет девушка с роскошными формами, как у Дженнифер Лопес, все будут смотреть на нее, а не на наряд. Возьмите, к примеру, супермоделей. В определенном смысле они «выпадают» из мира моды: все внимание публики уделяется им самим, а не одежде, которая на них надета.

Иногда гости принимали объяснения. «Я понимаю, что вы имеете в виду», — говорили они. Но случалось, что иных скептиков так и не удавалось переубедить.

Иззи вспомнила, как однажды в Вашингтоне ей пришлось вступить в настоящую баталию с одной настырной политиканшей. Дело происходило на торжественном приеме по случаю выхода в свет сборника политических выступлений. Иззи была там со своей вашингтонской подругой, ирландкой Сорчей.

— Все это полная чушь, — презрительно фыркнула одна из приглашенных. Сборище на презентации книги резко отличалось от той публики, что обычно посещает показы мод, и немного растерялась, когда ее зажала в углу неряшливого вида женщина с плохо подстриженными волосами и в косее мужского покроя, надетом поверх спортивной майки. — Индустрия моды запугивает женщин и делает их беспомощными, — сурово отчеканила она. — Носите то, ешьте это, не забудьте того, будьте стройнее. Вся эта дребедень нужна, чтобы продавать шмотки. Феминистка не станет задаваться вопросы, достаточно ли она худая. Это лишь уводит нас от сути. Разве вы видели нормальную женщину с плоским животом и без груди? Думаете, к этому нужно стремиться? Ваша индустрия моды потихоньку превращает женщин в безвольных маленьких девочек. Вы должны разрушить эту порочную систему изнутри или хотя бы постараться изменить ее.