Выбор, который делают за нас - Галина Добровольская

Обычно мужчины хотят сына, - пробубнила она мне в губы.

- Ну и сына тоже. Но сначала дочь.

Поцелуй вышел нежным, но и страстным. Возбуждение прокатило волной. Я уже был готов приступить к зачатию, когда позади нас раздался всхлип, который привёл нас в чувства.

Мы оторвались друг, от друга поднявшись на ноги. Напротив нас стояла заплаканная Вяземская. Сколько она здесь провела, ведает одна охрана. Узнают они у меня, лучшие дни. Уволю без выходного пособия. Как они могли допустить на закрытую территорию постороннего?

- Ты должен говорить это мне, – вдруг выкрикнула Диана. – Ведь это я беременна. Я жду твоего ребенка.

Девушка резко развернулась, вогнав нас с Аней в ступор, и побежала, но не на выход. А в сторону края крыши. Я смотрел на это всё как в замедленной съёмке. Секунды растянулись на минуты. Скорость времени я ощутил, когда смазанным движением и легким вскриком «НЕТ», за Вяземской ринулась Аня.

А я всё стоял и даже пошевелиться не мог. Непонятное отупение от происходящего накатило на меня. Край казался так далеко, но и так близко одновременно. Я понимал, что ещё пару секунд и обе девушки сиганут с крыши семидесятого этажа. Теперь время наоборот разогналось до нереальной скорости.

Я наконец-то смог двигаться и бросился вдогонку. Я видел происходящее как со стороны. Вот до Вяземской доходит, что затормозить она не успеет. Вот Аня пытается ухватить Диану хотя бы за край платья, но ситуацию уже не изменить. Тормозной путь блондинки продолжается, а крыша заканчивается. Аня всё еще кидается следом. Я успеваю в последний момент схватить хотя бы одну, дергая её на себя за локоть. Впереди слышится отчаянный крик Дианы, который очень быстро затихая, подсказывая нам, что девушка достигла асфальта.

Сердце бешено колотится об рёбра. Я понимаю, что это ужасно с моей стороны, но я безумно рад, что на месте Дианы сейчас не Аня. Крепче прижимаю к себе шокированную девушку, которая смотрит на меня глазами полными слёз. А меня всё еще трясёт от неверия, что я успел, и она жива.

Шум сирены скорой помощи еще стоит в моих ушах. Мы так и просидели с Аней на том краю злополучной крыши, пока к нам не поднялся, сначала Кирилл, а потом и отец с полицией и врачами. Они застали бьющеюся в истерики девушку в моих объятиях. Как я не старался, но успокоить её не смог. Да о чём там говорить, я и сам не мог успокоиться. Страх, что мог потерять Аню, выработал во мне адреналина на неделю. Видимо этот факт и способствовал моей реакции, когда до мозга дошло, что и она может упасть вслед за Вяземской.

Ане сделали укол успокоительного, и увели с крыши, со мной же желали побеседовать следователи. Они задавали наводящие вопросы, на которые я в данный момент не то что не горел желанием отвечать, а просто был не в состоянии.

Через какое-то время появился Дима, бледный как полотно. Ему видимо уже рассказали о произошедшем. Именно он заставил отца действовать, что бы избавиться от коршунов полицейских.

- Вы в чем-то обвиняете моего сына или Анну Порш?

- Нет, пока ведётся следствие, - сказал один из следователей. – Но и возможность того, что девушку столкнули специально, мы исключать не можем.

- Крыша оборудована камерами слежения, вы можете взять записи у охраны и увидеть, что здесь произошло. – Встрял в разговор Кирилл. – Именно охрана связалась со мной и доложила о произошедшем. Там будут все ответы на ваши вопросы.

- Да, запись нам очень бы помогла, - согласился второй следователь.

- Я считаю, нам нужно покинуть это место. Мне ещё предстоит разбирательство по вопросам техники безопасности, - проворчал Кирилл.

Мы отправились в мой кабинет, оставив следователей на месте происшествия или месте трагедии. Там кто как будет теперь называть эту злосчастную крышу.

- Как ты, - подошел я к брату, который следовал за нами чисто на автомате.

- Всё хорошо. Главное, что с тобой и Аней всё в порядке, - натянуто, улыбнулся Дима. – Кстати где она?

- В кабинете у Кирилла. Ей вкололи успокоительное, теперь она спит. Сколько же проблем устроила нам эта Вяземская, - зло прошипел я, но больше злясь на себя, чем на дурную девчонку.

- Ты не мог знать, что у неё в голове, - положил мне руку на плечо отец.

- Я думаю, она сама не знала. Я видел её лицо, когда она поняла, чем закончилась для неё её выходка. Всё же я чувствую себя причастным к этому. И думаю, что Аня теперь тоже сочтёт меня виноватым в гибели Дины.

В кабинете воцарилось тишина. Всём нечего было сказать, ведь все понимали, что в моих словах есть доля правды. Я виноват, хоть мне и всё равно что там произошло с Вяземской, но вот Аня. Непонятный тугой ком образовался где-то глубоко внутри меня и давил непонятной тяжестью.

Часть 10

Мне всегда казалось: случилось, значит, случилось. Какая, к черту, разница, почему небо в очередной раз рухнуло мне на голову? Оно рухнуло, следовательно, надо выстоять.

Макс Фрай «Жалобная книга»

Анна

Минуты превратились в часы. Так хотелось забыть всё как страшный сон, на который я так рассчитывала, когда проснулась в кабинете отца. И поначалу открыв глаза, даже поверила, что всё это мне приснилось. Но обстановка, что меня окружала, являясь офисом того здания, с крыши которого спрыгнула Дина. А находившиеся рядом следователи разрушили мои надежды.

В голове билась истеричная мысль. Зачем она это сделала? Ни один мужчина на этой планете, да что там, Вселенной, не стоит человеческой жизни. Тем более она носила под сердцем ребенка. Пусть даже ребёнка Саши. И всё же, мне некогда не понять Диану.

Внутренняя дрожь усилилась. Рядом присел папа, протянув мне стакан с янтарной жидкостью, которая обожгла моё горло, как только туда попала, заставляя меня зайтись кашлем.

- Так вы утверждаете, что между вами не было ни конфликта, ни спора?

Продолжал задавать одни и те же вопросы следователь, будто ждал, что мне надоест отвечать одно и то же и я для разнообразия соглашусь.

- Да, - сипло ответила я.

- Но на камерах видеонаблюдения мы видим, что погибшая, - на этом слове меня в очередной раз передернуло, - вам что-то говорит, прежде чем совершить самоубийство. Вы можете