Мертвые души - Анжела Марсонс

Женщина повернулась к Дхинсе в надежде, что он услышит ее прежде, чем окончательно погрузится в забытье.

– Мистер Дхинса, вы хотите сказать, что какие-то мужчины на голубом фургоне пытались захватить вашу знакомую? – уточнила Ким, основываясь на его предыдущих словах.

Пациент сначала кивнул, а потом отрицательно покачал головой. Его глаза открылись еще раз.

– Нет. Триша помешала. Захватить хотели меня.

Стейси еще раз пересекла свою крохотную гостиную. Вернувшись домой, она успела приготовить еду и выбросить ее в мусорный бак. С тем же успехом попробовала пропылесосить квартиру, посмотреть телевизор, походить, посидеть и постоять.

– Черт побери! – воскликнула девушка, пиная ногой стул в гостиной. Скрежет металла по ламинату немного успокоил ее.

Вуд упала на диван и закрыла голову руками. О чем она только думала, черт возьми?

Какая-то ее часть требовала, чтобы она позвонила боссу и во всем призналась. Повинилась во всех глупостях, которые успела натворить, получила свое и продолжила жить.

Что ж, в краткосрочной перспективе это ей поможет. Она почувствует себя гораздо лучше, после того как передаст всю ответственность выше по команде, но в долгосрочной перспективе это не решит ничего. Стейси не только покажет всем, что не в состоянии эффективно действовать по своей же собственной инициативе, но и распишется в том, что неспособна отделить зерна от плевел.

– Черт побери, – повторила констебль. Она сама занялась делом, которое не требовало расследования, нарушила личное пространство матери, оплакивающей потерю сына, и завладела собственностью самоубийцы, официально нигде ее не зарегистрировав, а теперь эту собственность еще и просто украли.

Стейси покачала головой. С такими успехами ей уже должны готовить камеру в Гуантанамо[95].

За звонок начальнице говорила и уверенность Вуд в том, что после приступа ярости та поможет ей и разрулит всю ситуацию. Констебль сотни раз видела, как это происходит с Доусоном. Но с ней такого никогда еще не случалась. Это Кевин был у них тем, кто вечно влипает в истории. И все ждали от него этого. Даже, черт возьми, он сам.

Но сама Стейси Вуд не такая. Она – хорошая девочка, училкина любимица, как называл ее Доусон. Именно ею она и была. Она наслаждалась тем, что все относятся к ней как к доброй, надежной Стейси. Гордилась тем, что не доставляет никому никаких хлопот.

При этом она безоговорочно доверяла своему боссу. Ким сразу поймет, что надо делать.

Стейси взяла в руки телефон, провела пальцем по экрану, прокрутила адресную книгу до телефона, записанного под именем «Босс», и занесла палец над кнопкой вызова. Ей тут же представилось разочарованное выражение на лице Стоун, когда та будет выслушивать перечень совершенных констеблем ошибок.

Девушка бросила трубку на диван. Ни за что. Во что бы она ни влипла по своей воле, вытаскивать себя ей придется тоже самостоятельно.

– И о чем, позволь тебя спросить, он пытался нам рассказать? – спросила Ким, когда они вышли из палаты.

– Я знаю об этом ровно столько же, сколько и ты, – покачал головой Тревис, потирая лоб. Ему надо было налево, а его коллеге – направо. Стоун наслаждалась горькой иронией этого момента.

– Вернемся к этому завтра утром, – предложил ее напарник. И он был совершенно прав. На улице уже было почти десять часов вечера и, по всей видимости, Барни предстояло провести ночь с Чарли, который жил через два дома от Ким.

– Ладно, тогда до завтра. – Стоун удостоила Тревиса полувзмаха рукой и отвернулась.

Она завернула в кафетерий, чтобы купить себе большой, крепкий черный кофе и тут увидела знакомую мелированную голову, прилежно склонившуюся над чем-то, что лежало на столе.

Детектив взяла кофе из автомата и встала напротив доктора Эй.

– Не возражаете, если я присяду? – спросила она, прикоснувшись к деревянному стулу.

– Конечно, нет, – улыбнулась археолог. – Что привело вас сюда в такое время суток?

– Я могла бы задать вам тот же вопрос, – ответила Ким и кивнула на ее телефон. – Мне не хотелось бы отвлекать вас от работы.

– Это игра «Спаси питомца»[96], мой личный психоаналитик, – пояснила Эй, поворачивая телефон экраном к инспектору.

– Неужели? – удивилась Стоун. Она не могла представить себе, что специалист по археологии может заниматься такой ерундой, когда не работает.

– Ну, если хотите начистоту, то моим любимым чтением являются книги по квантовой физике и теории возникновения Вселенной, хотя время от времени приходится отрываться от них на зов панд, – сказала доктор.

– Могу поспорить, в детстве вы любили всякие приколы, – заметила детектив.

– Вы абсолютно правы, – улыбнулась Эй. – Я была тем, что у вас называют девчонкой-сорванцом. Любила прыгать, соревноваться, играть в грязи… Мой отец был военным, так что мы с мамой и братом жили одни.

– И вы дрались? – спросила Ким.

Ответ доктора можно было понять по выражению ее лица: «Ну конечно».

– И побеждали? – не удержалась Стоун от следующего вопроса.

Выражение лица ее собеседницы не изменилось.

– С вами действительно всё в порядке? – поинтересовалась Ким. Несмотря на оживление, улыбка Эй была не слишком веселой. Она выглядела усталой и измученной.

– Я вообще по жизни оптимист, инспектор. Но не сейчас. Марина везет сюда последнюю коробку, – покачала головой археолог. – Все кости мы так и не соберем.

Стоун поняла ее. В том, что тела так и останутся неполными, было что-то грустное.

– Завтра мы проверим еще раз, на всякий случай, но сейчас могила пуста, – добавила македонка.

– Вы когда последний раз спали? – спросила Ким, заметив темные круги у нее под глазами.

– А вы? – спросила в свою очередь Эй с усталой улыбкой.

Инспектор хотела было дать ей пару подходящих к случаю советов, но передумала. А то получится, как в поговорке про чайник и котел[97].