Пока ангелы спят - Анна и Сергей Литвиновы

– Half past five[19], – рявкнул иностранец и отстранил ее плечом, спеша к заветному выходу.

«Я почти час здесь торчу! – ужаснулась она. – И ничего не делаю!»

Подобравшись и закинув свою дорожную сумку на плечо, Наталья взялась за ручку таинственной двери. Закрылись, засранцы. Она толкнулась еще раз – бесполезно. Будем стучать. Сначала кулаком, а потом и ногой.

Но постучать ногой ей не дали. Из таможенного коридорчика резво выскочил молодчик в плохо сидящей таможенной униформе. Его мятую утреннюю физию украшала козлиная бородка из трех волосков.

– В чем дело, гражданочка?

– Что там, за дверью? – требовательно спросила она.

– Хотите посетить? – гадливо хмыкнул он.

– Да, хочу, – отрубила Наталья. – Открывайте.

Таможенник слегка опешил от ее напора.

«Я веду себя, как челночница!» – охнула в душе Наталья.

Но таможенник быстро пришел в себя, тряхнул своей бороденкой:

– Пистолет желаете сдать? Наркотики, контрабанду? Так я у вас и здесь приму, в зале. Открывайте сумочку.

Она инстинктивно прижала сумку к себе. Сказала жалобно – играть в базарную хамку у нее все равно не получается:

– Моего друга туда увели. И уже час его нету.

Ей показалось, что с козлиной бородки слетела искорка сочувствия. И Наталья решила не сдерживать слез, позволила им засеребриться на ресницах:

– Скажите мне, что с ним? Почему он не возвращается?

Таможенник на минуту задумался. Сказал – его голос теперь звучал на удивление мягко:

– Лучше не ждите. Езжайте домой.

– Но в чем дело? За что? Почему? – обрушила она град вопросов. И добавила: – Я все равно не уйду, пока вы не скажете. Буду весь день здесь торчать.

«Боже, что со мной происходит? Я же всех этих, в мундирах – блюстителей власти! – как огня боюсь! А тут чуть не кричу на него…»

Но, похоже, таможенник привык к тому, что на него кричат. Он спокойно ответил:

– Можете хоть сутки стоять. Все равно ничего не выстоите. Но… если попросите… я мог бы для вас выяснить… – Он с удовольствием рассматривал ее загоревшее лицо и грудь, обтянутую тонким свитером.

– Ну… если вам не очень сложно, – кокетливо пропела она.

Нужно принимать игру, иначе действительно и за сутки ничего не узнаешь.

– Хорошо, я постараюсь… чтобы вашего друга подольше не выпускали. – Таможенник подмигнул ей и спросил деловито: – Как фамилия?

– Нарышкина.

– Он, значит, Нарышкин?

Наташа покраснела:

– Нет, он – Данилов.

Таможенник понимающе хмыкнул и открыл заветную дверь своим ключом. Наталья ринулась за ним, но он проворно щелкнул замком перед ее носом. Она нервно прошлась по залу. Народу почти не было, только два понурых иностранца с тоской глядели на пустой транспортер. Наташа разбудила продавщицу, дремавшую за стойкой «Duty free». Купила и нервно сжевала черствый «Сникерс». Таможенник не появлялся. Она опустилась на жесткий пластмассовый стульчик. Прикрыла глаза. В голове гудело, руки дрожали. Почему Алешу увели? Неужели у него действительно нашли контрабанду? Да нет, глупость какая. Они же все время были вместе!

Но в душу уже заполз червячок сомнения: «А ночами? Ты знаешь, что он делал ночами? После того, как ты засыпала, утомленная постельными играми? Ты что, чутко спишь и просыпаешься от малейшего шороха?»

Наталья вздохнула. Она прекрасно знала, что если уж ей удается заснуть – то ее и пушкой не разбудишь, не то что будильником.

…А червячки-сомнения продолжали ползать: «Если он контрабандист – тогда все понятно. Ясно, откуда взялись бесплатная поездка, и гостиница, и экскурсии. И халява для подруги. У него было какое-то тайное поручение. Бандитское. Мафиозное. Но он с ним не справился. Попался на российской таможне».

Версия, к сожалению, выглядела логично. И Наташа, уже не в первый раз за недолгую историю своего знакомства с Даниловым, принялась ругать себя за беспечность и веру в «прекрасных прынцев».

Она не услышала, как к ее стульчику подошел знакомый таможенник. Тихо опустился рядом, слегка тронул ее за плечо:

– Девушка!

Она открыла глаза. И прочла во взгляде таможенника, что, кажется, оказалась в своих мыслях по поводу Данилова права.

– Его взяли с большой контрабандой, – зашелестел таможенник ей в ухо.

Его бородка щекотала ее щеку. Он продолжал:

– Мой вам совет – быстрей уходите. Я не знаю деталей, но вы ведь летели с ним… Вас тоже могут, понимаете… Если вы тут останетесь… Так что лучше езжайте домой… Мне очень жаль.

Она горько посмотрела на него. Грустно поблагодарила:

– Спасибо.

Ее внезапно охватила полная апатия. Не хотелось никого видеть, ни с кем говорить. Поскорей бы этот таможенник с козлиной бородкой (неплохой, похоже, парень оказался!) от нее отстал.

Он, кажется, понял ее состояние. Сказал без надежды:

– Возможно, это ошибка…

Наташа покачала головой. Понурила плечи и пошла к выходу. В «зеленом коридоре» ее никто не остановил. Наташа не успела заметить, как за ее спиной таможенник сделал знак своим коллегам: не приставайте, мол, пусть идет.

То же самое время. Алексей Данилов.

Оставшись со мной наедине, «товарищ подполковник» словно бы в задумчивости прошелся по комнате, затем присел на краешек стола.

– Вы уж извините моего напарника, – негромко проговорил он. – Он недавно из райотдела милиции, а они там у себя, «на земле», любят лихие методы… Ментовские методы…

Он сделал паузу. Я беседу не поддержал. Тогда мужик продолжил:

– А я работаю в Федеральной службе безопасности. Меня зовут Сергей Александрович Петренко, я подполковник, служу в аналитическом управлении. Ничего особенного. Ничего страшного. Мы, если хотите знать, в нашем управлении занимаемся тем, что… – но пусть это останется между нами, ладно? – что изучаем и анализируем всяческие странные и необычные явления. Или те явления, что кажутся таковыми…

Я впервые глянул на собеседника. Сейчас он не показался мне ординарным, безликим. Сухощавое, резкой лепки, довольно-таки выразительное и, я бы даже сказал, красивое лицо. Пристальные, умные глаза. Под глазами черные тени, следы усталости. Пробивающаяся щетина. На лацкане пиджака – пятнышко от кофе.

– Вам не приходилось, господин Данилов, – мягко продолжил гэбэшник, – задумываться в последние пару недель вот на какую тему… На ту тему, что с вами, уважаемый Алексей Сергеевич, – или вокруг вас – происходит нечто странное?..