Утраченный символ - Дэн Браун

— Я тоже окажу тебе услугу. — Голос у него был наудивление жестокий. — Ты забил его до смерти. Разве человек способен натакое?

— Люди способны на многое, если довести их до ручки.

— Ты убил моего сына.

— Нет! — с жаром ответил Андрос. — Это тыубил своего сына! Хороший отец не бросит ребенка в тюрьме, когда естьвозможность его вызволить! Ты убил своего сына! Не я!

— Ты ничего не знаешь! — крикнул Соломон,поморщившись от боли.

«Все я знаю, — подумал Андрос. — Все».

Питер Соломон подошел ближе: противников разделяло всегонесколько футов. У Андроса горела грудь, по животу сбегали теплые струйки — онистекал кровью. Он обернулся и посмотрел вниз. Нет, такого падения не пережить!

— Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь, —прошептал он. — Ты не хладнокровный убийца.

Соломон навел на него пистолет.

— Предупреждаю, — сказал Андрос, — еслиспустишь курок, я буду преследовать тебя до конца жизни.

— Ты и так будешь. — С этими словами Соломонвыстрелил.

Возвращаясь на лимузине в особняк, человек, называвший себяМалахом, размышлял о чудесных событиях, которые спасли его от верной смерти взимнем лесу. С тех пор он преобразился навсегда. Эхо выстрела звучало всегосекунду, но его последствия растянулись на десятилетия. Тело Андроса, некогдабезупречно гладкое и загорелое, изуродовали шрамы… шрамы, которые он спряталпод татуированными символами своей новой личности.

«Я — Малах. Так предначертано».

Он прошел сквозь огонь, обратился в пепел и восстал…преображенным. Сегодня он сделает последний шаг на этом длинном и славном пути.

Вещество со скромным названием «Ключ-4» разработалиспециально для вскрытия запертых дверей без нанесения дополнительного ущербазданию. «Ключ-4» состоял в основном из гексогена и диэтилгексиловогопластификатора и, в сущности, являлся бруском взрывчатки «Си-четыре»,раскатанным до толщины бумажного листа, который можно просунуть в дверную щель— для библиотечной двери лучше не придумаешь.

Командир оперативной группы, агент Тернер Симкинс,переступил обломки и внимательно осмотрел читальный зал — никого.

— Выключите свет.

Второй агент нашел на стене панель и нажал несколько кнопок:зал погрузился в темноту. Четверо оперативников дружно надели приборы ночноговидения, настроили их и окинули взглядом зал, представший перед ними в разныхоттенках зеленого.

Обстановка не изменилась — даже в темноте никто не попыталсяукрыться или сбежать.

Беглецы вряд ли были вооружены, однако оперативники вошли взал, держа винтовки на изготовку — в темноте от каждой шел зловещий красныйлуч, которым бойцы водили по полу, стенам и балконам. Порой жертва пугаласьодного вида лазерного прицела и тут же сдавалась.

«Похоже, сегодня не тот случай».

Агент Симкинс обвел рукой зал, и оперативники тихо разошлисьв стороны. Осторожно ступая по центральному проходу, Симкинс нажал кнопку наприборе ночного видения и активировал новейшую разработку ЦРУ. Тепловидениеприменялось в подобных приборах много лет, однако последние достижения вминиатюризации, дифференциальной чувствительности и комбинировании данных,считываемых с различных источников, позволили создать новое поколениеустройств, наделявших оперативников зрением сверхъестественной остроты.

«Мы видели в темноте. Мы видели сквозь стены. А теперь мывидим… прошлое».

Тепловидение стало таким чувствительным к перепадамтемператур, что позволяло установить не только текущее, но и предыдущееместонахождение человека. Способность видеть прошлое стала преимуществом ЦРУ, исегодня вновь пригодилась. Агент Симкинс заметил тепловую метку на одном изстолов: два деревянных стула были теплее остальных и потому светилиськрасно-бордовым. Лампочка горела оранжевым. Не так давно за столом сидели двачеловека, но куда они подевались?

Ответ нашелся на центральной конторке большого абонементногостола, где алел мутный отпечаток ладони.

Подняв винтовку, Симкинс двинулся к восьмиугольному шкафу,водя лазерным лучом по его поверхности. Обойдя шкаф по кругу, он заметил сбокунебольшой проем.

«Они что, спрятались в шкафу?!»

Агент осмотрел края и заметил второй отпечаток: кто-тосхватился за косяк, прежде чем нырнуть внутрь.

В молчании больше не было необходимости.

— Тепловая метка! — закричал Симкинс, указывая напроем. — Сходимся!

Оперативники подбежали к шкафу с противоположных сторон,быстро оцепив восьмиугольник.

Симкинс приблизился к проему и в десяти футах от целизаметил внутри источник света.

— Там горит свет! — крикнул он, надеясь, чтоБеллами и Лэнгдон испугаются и выйдут с поднятыми руками.

Размечтался.

«Ладно, будь по-вашему».

Подойдя еще ближе к проему, Симкинс услышал изнутри странныйрокот — словно работала какая-то машина. Агент остановился, соображая, что замеханизм может издавать такой звук. Он подкрался к шкафу: за металлическимлязгом слышались голоса. Внезапно свет внутри погас.

«Вот спасибо, — подумал он, включая ночноевидение. — Нам же лучше».

Стоя на пороге, Симкинс заглянул в проем. Зрелище открылосьнеожиданное: это был даже не шкаф, а будка над лестницей, круто уходящей вниз.Агент направил винтовку в пролет и начал спускаться. С каждой ступенькоймеханический гул становился все громче.

«Что это, черт возьми?»

Помещение под читальным залом выглядело словно небольшоемашинное отделение. Звук издавал какой-то прибор, но включили его беглецы илион работал круглосуточно, Симкинс не понял. Это и не имело значения. Лэнгдон иБеллами оставили тепловые метки на тяжелой стальной двери с электронным замком.На четырех его кнопках горели отпечатки пальцев. Из-под двери шло оранжевоесияние — значит, с той стороны включили свет.

— Взорвать дверь, — скомандовал Симкинс. —Они пошли туда.

На то, чтобы вставить и взорвать лист «Ключа-4», ушло восемьсекунд. Когда дым рассеялся, оперативникам предстал странный подземный мир,прозванный среди своих «запасниками».

Многомильные книжные полки Библиотеки конгресса в основномрасполагались под землей и походили на оптическую иллюзию бесконечности,созданную при помощи зеркал.

Оперативники прочли объявление: