Иллюзия греха - Александра Маринина

- Асланбек, ты должен отменить поездку. Ты нужен здесь.Оказалось, нужно будет ехать в Карпаты, куда-то между Кутами и Косовом, чтобызаниматься математикой с какой-то девчонкой. Аслан решил, что отец простопорекомендовал его в качестве репетитора и нужно подготовить девочку квступительным экзаменам в институт, а заодно и денег подзаработать на карманныерасходы. Это не вызвало у молодого человека отрицательных эмоций, совсемнаоборот, он любил бывать в Карпатах, часто ездил туда с друзьями, зимойкатались на лыжах, летом собирали грибы, которых в тех лесах быловидимо-невидимо. Правда, в Крым вместе с ним должна была ехать его девушка, ноон не посмел даже заикнуться отцу об этом. Отказываться от работы и от денегради женщины? Это позор для мужчины. Никакая женщина не может быть причиной, покоторой мужчина меняет свои планы.

Асланбек поехал в Карпаты. На маленьком аэродроме в Коломыеего ждал высокий крупный мужчина с копной волнистых волос и улыбчивым лицом,представившийся Василием Игнатьевичем.

- Ты в курсе того, что тебе придется делать? - спросилВасилий, когда они сели в машину и поехали в сторону гор.

- Отец сказал, я должен позаниматься математикой скакой-то, девочкой, - неуверенно ответил Аслан.

- Это не совсем так, - засмеялся Василий, - но в целомверно. Именно математикой и именно с девочкой. Но это не репетиторство. Идевочка эта не обычная школьница. Она тяжело больна и уже шесть лет находится вбольнице, вернее, находилась, пока мы ее оттуда не забрали. Говорят, что у неевыдающиеся способности к математике, но те, кто это утверждает, не являются,скажем так, экспертами в данном вопросе. Поэтому нужно, чтобы ты проверилуровень ее знаний и подготовленности. Поясню сразу: мне не так важно, много ли оназнает в математике, для меня гораздо важнее ее потенциальные способности. Еемозги, ее интеллект. Я человек трезвый и понимаю, что, лежа в больнице, безучителей и школьных занятий, много не узнаешь, так что насчет объема ее знанийя не обольщаюсь. Но я должен точно знать, обладает ли она выдающимисяспособностями, или это чистый блеф, вымысел, иллюзия. Ты понимаешь разницумежду знаниями и способностями?

- Да, конечно, - рассеянно кивнул Аслан, глядя в окнона стоящие по сторонам дороги домики, утопающие в яблоневых и грушевыхдеревьях.

Как он любил этот пейзаж! Как он любил Украину, которая былаего настоящей родиной... Он никогда не понимал страстных монологов отца обисторической родине - Ингушетии - Алании, о многострадальной Ичкерии Чечне, озеленом знамени ислама и о священной войне против неверных газавате. Все этобыло так далеко от него, так чуждо, так ненужно. Здесь, в Западной Украине,были его друзья, был его дом, здесь разговаривали на языке, который он хорошознал, здесь пели песни, которые он слышал с раннего детства и от печальныхмелодий которых у него слезы на глаза наворачивались. Слушая иногда по радиоили телевизору музыку народов Кавказа, он не чувствовал ничего, эта музыка емуне нравилась, он ее не понимал, в ней не было привычной его слуху напевности игармонии.

Машина затормозила перед высокими чугунными воротами.Василий посигналил, рядом с воротами открылась маленькая дверь, и к машинеподошел вооруженный охранник в пятнистой полевой форме. Увидев Василия, онприветливо кивнул, потом перевел вопросительный взгляд на Аслана.

- Это...

Василий запнулся, так как, видимо, забыл сложное дляславянского уха имя Асланбек.

- Мирон, - подсказал Аслан. - Меня зовут Мирон. Такпроще.

- Да, - согласно кивнул Василий, - его зовут Мирон. Онпоживет здесь некоторое время. Это наш человек.

Ворота открылись, машина плавно въехала внутрь иостановилась перед крыльцом большого трехэтажного здания. Кругом стояла тишина,прерываемая только звуком шагов еще нескольких охранников, прогуливавшихсявокруг здания и взадвперед по длинным пустым коридорам.

- Это что, чья-то дача? - спросил Мирон.

- Ну, почти, - отозвался Василий. - Скажем так,реабилитационный центр. Место, где здоровье поправляют.

- Здесь и врачи есть?

- А как же. Не все время, конечно, но когда нужно -есть. Любые. И самые лучшие. Понятно, подумал Мирон-Аслан, здесь лечатсякакие-то шишки и воротилы, а когда их нет, то и медперсонала нет. Василийсказал, врачи любые и самые лучшие. Наверное, их приглашают со стороны взависимости от того, чем шишка болеет. И платят соответственно. Ему отчего-тостало не по себе. Странно, как в таком заведении могла оказаться девочка,школьница, да еще тяжело больная. Что ей здесь делать? Маленькая девочка - ицелый отряд вооруженных до зубов охранников.

Теперь, поздним вечером, когда он уже лежал в постели всвоем новом временном обиталище, Мирон впервые подумал о том, что попал вкакую-то нехорошую историю. Почему девочка не знает, где находится? Разве ее недля лечения сюда привезли? И почему нельзя ей сказать, что она в Карпатах? Судяпо ее разговору с Василием, ее увезли насильно. Похитили, одним словом. Но,впрочем, что толку строить догадки, можно спросить у нее самой. Да, так он исделает. Завтра же, во время утренних занятий.

В институт, занимающийся проблемами медицинской радиологии,Ташков поехал вместе с Юрой Коротковым. С Валерием Васильевичем Волоховым онирешили заранее не договариваться, понимали, что Вера все равно наверняка егопредупредила. Кабинет Волохова был заперт, и им пришлось битый час просидеть вкоридоре под дверью, пока не явился его хозяин. При первом же взгляде наприятное открытое лицо Валерия Васильевича Коротков понял, что сюрпризы ещевпереди. Портрет, изготовленный под чутким руководством Миши Доценко, оказалсявесьма и весьма близок к оригиналу. За неожиданной удачей обычно должныследовать провалы, причем чем ярче и крупнее удача, тем мощнее и ощутимее будетфиаско, это по своей сыщицкой практике Коротков знал совершенно точно.

Волохов прошел мимо них, не обратив на оперативников нималейшего внимания, открыл кабинет и скрылся за дверью. Александр и Юрийпереглянулись, выждали несколько секунд и вошли следом.

- Добрый день, Валерий Васильевич, - вежливопоздоровались они.

Волохов поднял на них глаза и недоуменно прищурился.

- Добрый. Слушаю вас. Оперативники представились икоротко изложили причину своего визита. Волохов был абсолютно спокоен.

- К сожалению, я вряд ли смогу быть вам полезным. МужаВеры Николаевны я никогда не видел и практически ничего о нем не знаю, крометого, что он был мужем моей пациентки.

- Видите ли, нас в большей степени интересует та егознакомая, которую он собирался к вам привести, - вдохновенно врал Короткой. -Нам обязательно нужно выяснить, кто она такая. Возможно, она имеет отношение кего смерти или знает что-нибудь важное.

- Но я-то тем более не знаю, о ком шла речь, - пожалплечами Волохов. - Вера Николаевна, ссылаясь на мужа, говорила, что это сестракого-то из его коллег. Вот, собственно, и все, что мне известно.