Бог астероида - Кларк Эштон Смит

Он увидел, что лежит на стекловидном полу, в толще которого мерцали пойманные искорки света. Лэнгли лежал рядом с ним, так и не придя в сознание. Несомненно, они всё ещё находились в таинственной подземной темнице с потайным люком, в который они провалились при падении с невидимой лестницы. Сквозь смешение прозрачных перегородок, он мог различить далёкие расплывчатые скалы в пустыне Лобнор, то есть, Гоби, искажённые и преломленные таким же образом, как и луна.

Фарнхэм был удивлён. Почему город оказался виден теперь? Возможно, он был создан из вещества, которое каким-то образом становилось частично проявленным под воздействием каких-то неизвестных лучей, которые могли присутствовать только в спектре лунного света, но не в прямых лучах солнца? Такое объяснение выглядело совершенно ненаучным, но в данный момент он не мог думать ни о чём другом.

Приподнявшись на локте, Фарнхэм увидел стекловидные очертания гигантских ступенек, с которых они свалились с Лэнгли. Бледная, прозрачная фигура, похожая на призрак мумифицированного существа, которое они видели в яме, спускалась по лестнице. Она двигалась вперёд быстрыми шагами, более длинными, чем у человека, и, приблизившись к ним, наклонилась над Фарнхэмом. Призрачный визитер, забавно шевеля своим полупрозрачным хоботом, остановился в паре дюймов от лица человека. Два круглых, фосфоресцирующих глаза, излучающих довольно-таки ощутимые лучи, подобно фонарям, торжественно сияли над основанием хобота.

Глаза, казалось, пронизывали Фарнхэма неземным взглядом. Он чувствовал, что свет, который излучают глаза этого существа, льётся непрерывным потоком в его собственные глаза, проникая в самый мозг. Свет, казалось, собирался в образы, поначалу бесформенные и непонятные, но постепенно они становились всё более ясными и последовательными. Затем, каким-то неописуемым образом, изображения связались в голове Фарнхэма с членораздельной речью, как будто существо произносило слова, которые он понимал, как человек понимает язык сновидений.

– Мы не собираемся причинять вам никакого вреда, – произнёс этот голос. – Однако вы наткнулись на наш город, и мы не можем позволить вам уйти. Мы не хотим, чтобы наше существование стало известно людям. Мы жили здесь много веков. В то время, когда мы только основали наш город, пустыня Лобнор представляла собой изобильную, плодородную область. Мы пришли в ваш мир, как беглецы с прекрасной планеты, которая когда-то была частью Солнечной системы – планеты, полностью состоящей из ультрафиолетовых субстанций, которая была разрушена в ужасном катаклизме. Зная о неизбежности катастрофы, некоторые из нас смогли построить огромный космический корабль, на котором мы прилетели на Землю. Из частей корабля и других материалов, которые мы привезли с собой, мы создали наш город, название которого, насколько это возможно передать фонетикой человеческого языка, звучит как Циис… Предметы вашего мира всегда были ясно видны для нас, и, по сути, из-за нашего огромного диапазона восприятия, мы, вероятно, видим многое, чего вы не в состоянии заметить. Кроме того, мы не нуждаемся в искусственном освещении ни днём, ни ночью. Ещё в давние времена нам стало ясно, что и мы сами и наши постройки невидимы для людей. Как ни странно, после смерти в наших телах происходит разложение субстанции, которая удерживает их в пределах инфрафиолетового диапазона, и, таким образом, они оказываются в области вашего зрительного восприятия.

Голос, казалось, умолк, и Фарнхэм понял, что он был слышен только в его уме, очевидно, представляя собой своеобразную форму телепатии. Он попытался сформулировать мысленный вопрос:

– Что вы собираетесь с нами делать?

И вновь он услышал тихий, беззвучный голос:

– Мы планируем постоянно держать вас при себе. После того, как вы провалились в открытую нами дверь-ловушку, мы оглушили вас при помощи анестетика, и пока вы на протяжении многих часов были без сознания, мы вводили в ваши тела препарат, который уже начал влиять на ваше зрение, в определённой степени визуализируя ультрафиолетовые субстанции, которые вас окружают. Повторные инъекции, которые следует осуществлять без лишней спешки, сделают для вас эти субстанции столь же явными и плотными, как и вещество вашего собственного мира. Кроме того, существуют и другие процедуры, которые мы намерены с вами провести… Эти процедуры необходимы для того, чтобы адаптировать и приспособить вас во всех отношениях к вашему новому окружению.

Позади странного собеседника Фарнхэма по едва различимым ступеням спустились ещё несколько призрачных фигур. Одна из них склонилась над Лэнгли, который начал шевелиться и через несколько мгновений пришёл в себя. Фарнхэм попытался сформулировать новые вопросы и практически тут же получил ответ:

– Существо, которое напало на вашего товарища, было домашним животным. В тот момент мы были заняты в своих лабораториях и не знали о вашем присутствии, пока не услышали выстрелы из винтовки. Вспышки света, которые вы видели среди наших не видимых стен, когда вошли в город, были вызваны каким-то странным феноменом преломления. Под определёнными углами солнечный свет искажается или усиливается молекулярной структурой невидимого вещества.

В этот момент Лэнгли приподнялся и сел, с недоумением оглядываясь вокруг.

– Что это такое, чёрт побери? И где, чёрт побери, мы находимся? – поинтересовался он, уставившись на жителей города.

Фарнхэм постарался объяснить ему ситуацию, повторяя только что полученную им телепатическую информацию. К тому времени, когда он прекратил говорить, сам Лэнгли, похоже, получил какое-то мысленное подтверждения от призрачного существа, которое было собеседником Фарнхэма, потому что уставился на это создание со смесью просветления и удивления на лице.

И снова появился тихий, надзвуковой голос, в котором теперь явственно чувствовался повелительный командный тон.

– Пойдёмте с нами. Ваше посвящение в нашу жизнь должно начаться немедленно. Меня зовут Айсфа, если вы хотите как-то называть меня в своих мыслях. Мы сами общаемся друг с другом без использования привычной для вас речи и почти не нуждаемся в именах, так что их использование является для нас всего лишь нечастой формальностью. Наше общее имя звучит для вас так же, как имя всего нашего народа – Тиисин.

Фарнхэм и Лэнгли поднялись с беспрекословной готовностью, которую позднее едва ли могли объяснить, и последовали за Айсфой. На них словно оказалось наложено гипнотическое принуждение. Каким-то образом Фарнхэм автоматически сумел для себя отметить, что они вышли из склепа и что его винтовка исчезла. Несомненно, её предусмотрительно унесли, пока он был без сознания.

Они с Лэнгли с трудом поднимались по высоким ступеням. Люди не ощущали никакой скованности в движениях и не обнаружили на своих телах даже синяков, что было довольно странно, с учётом их недавнего падения. И в то же время они не чувствовали удивления – лишь заторможенное согласие со всеми чудесами и затруднениями их нынешнего положения.

Они оказались снаружи, на мостовой, среди изумительных очертаний возвышавшихся над ними светящихся кристаллических зданий, состоявших из бесчисленных пересечений кривых и углов. Айсфа продолжал идти без остановок, направляя их к фантастической словно увитой змеями арке открытого дверного проёма в одном из самых высоких зданий, чьи бледные купола и шпили громоздились в нематериальном великолепии, словно причудливая ограда на пути приближающейся к зениту луны.