Никогда не влюбляйся в повесу - Лиз Карлайл

Кристина смерила его уничтожающим взглядом.

– Возможно, ты передумаешь – ради блага своей же собственной жены, – процедила она сквозь зубы. – Кстати, может, ты еще не знаешь… лорд Холбурн вернулся в Лондон – совершенно неожиданно! И, как говорят, собирается пробыть в городе до конца лондонского сезона. О-о-о… если не ошибаюсь, это он и есть – вон там, возле Серпентайна, видишь? Тот джентльмен с газетой в руках.

Камилла резко повернулась – лицо ее помертвело и сейчас было похоже на маску ужаса.

– Да-да, это Холбурн! – Прижав руку к груди, Валиньи бросил на супругов исполненный самого искреннего сочувствия взгляд. – Вот увидишь, милочка, кое-кто никогда и ничего не забывает – особенно старых знакомых!

Камилла вихрем летела по коридору в спальню – юбки путались у нее в ногах, она не замечала, как догнавший ее на лестнице Ротуэлл, пытаясь успокоить жену, пару раз на ходу погладил ее по плечу.

– Нет! – крикнула она, наконец отмахиваясь от него. – Просто… просто оставь меня в покое! Пожалуйста! Прошу тебя!

Даже Чин-Чин, точно почувствовав неладное, вспрыгнул на ее постель и молча лег, настороженно шевеля пушистыми ушами, его смахивающий на страусовое перо хвост, которым он обычно бешено вилял, на этот раз смирно лежал поверх одеяла. Ротуэлл почувствовал, как в нем поднимается злость, но уходить, однако, не собирался.

– Не думаю, что в таких обстоятельствах муж должен оставлять жену одну, – твердо проговорил он.

Камилла подняла на него залитые слезами глаза.

– Боже, как он мог? Он ведь мой отец! – воскликнула она, заметавшись по комнате. – Как он мог смеяться надо мной! Какой бы он ни был… даже при том, что я его внебрачная дочь… разве я – не его собственная плоть и кровь? Какой же он бессердечный!

Сердце Ротуэлла разрывалось от жалости. Видит Бог. Камилла не заслуживала такого мерзавца-отца.

– Похоже, пришло время остановить Валиньи, – словно разговаривая сам с собой, негромко бросил он. – Я уже начинаю думать, что окажу тебе услугу, если вызову этого негодяя на дуэль и сделаю тебя сиротой.

Похоже, он выбрал не лучший способ успокоить жену. По лицу Камиллы пробежала судорога.

– О да, замечательный способ! – с горечью бросила она. – Разом решишь все мои проблемы, верно? А ты подумал, что будет, если ты оставишь меня вдовой? Валиньи станет прыгать от радости… впрочем, ты и так это знаешь… А если ты всадишь ему в сердце пулю, тебе придется бежать из страны? Таким способом ты намерен положить конец сплетням?

Ротуэлл выругался сквозь зубы.

– О, Киран, ну как ты не понимаешь? – Камилла схватилась за голову. – Не в твоих силах сделать так, чтобы мой отец меня полюбил!

И тогда он сделал то, что должен был сделать с самого начала, – обнял и крепко прижал ее к себе. Если он думал, что она начнет вырываться, то ошибался – Камилла со вздохом облегчения припала к его груди.

– Мне очень жаль, дорогая, – пробормотал он, слыша, что она плачет, уткнувшись в него носом. – И если я и зол сейчас, то лишь на себя, не меньше, чем на этого мерзавца Валиньи.

– Почему? – всхлипнув, пробормотала Камилла. – При чем здесь ты?

Ротуэлл никак не мог отыскать подходящие слова.

– Мне следовало сразу положить конец этой карточной игре, – наконец глухо проговорил он. – Дать понять Валиньи, что, не намерен терпеть его дурацкие насмешки над тобой. Но я не сделал этого… потому что был пьян. А еще потому что потерял голову, едва увидев тебя, и оставил все как есть. И в результате все это ударило по тебе.

– Да, конечно, ты мог просто взять и уйти! – саркастически фыркнула она. – И оставить меня с ними. По-твоему, это было бы лучше?

Ему скова захотелось выругаться – но он сдержался. Он вдруг почувствовала, как дрожит Камилла.

– Я должна была предвидеть приезд лорда Холбурна. Я должна была подумать об этом еще в тот день, когда ступила ногой на берег в Гавре. Нет, раньше – когда обратилась к Валиньи с просьбой о помощи. Да, уже тогда я обязана была знать…

– Камилла, уверяю тебя…

– Да, и не спорь со мной! – воскликнула она. – Мне не следовало так поступать – но я сделала это, потому что хотела получить свое наследство. Я думала… я надеялась, что смогу стать независимой. Смогу защитить себя – и своего ребенка, если он у меня будет… если Господь Бог подарит мне такое счастье!

– Камилла….

– О, только ничего не говори! – перебила она. – Да, это безумие – но выбора у меня не было. Я знала, что не смогу жить так, как жила моя мать. Но я обязана была понимать, что мое появление в Лондоне напомнит всем ту старую историю. И вот теперь лорд Холбурн в Лондоне… а я… мне страшно! Страшно подумать, что он – а вместе с ним и весь Лондон – станут перешептываться о том, как Валиньи поступил со мной! Боже, Киран, неужели мало того, что мой собственный отец издевается надо мной?! Неужели обязательно, чтобы об этом узнали все?

Ротуэлл потянул ее к кровати.

– Присядь, Камилла. – Усадив ее рядом, он осторожно смахнул слезы с ее заплаканного, несчастного лица. – Мне очень жаль, что так вышло. Ты чудесная, очаровательная женщина. И если Валиньи не понимает, как ему повезло иметь такую дочь, и если ты по-прежнему не хочешь, чтобы я вбил ему в голову эту мысль вместе с пулей, то позволь мне по крайней мере поговорить с лордом Шарпом.

– С лордом Шарпом? – Камилла шмыгнула носом. – А зачем?

– Ну, если мои слова для Кристины ничего не значат, то к словам Шарпа она прислушается, можешь быть уверена. Ведь это он выплачивает ей содержание, а помимо этого, еще и оплачивает кое-какие ее счета. И как бы Валиньи не был увлечен ею, он никогда не женится на ней – просто потому, что у него нет денег, чтобы ее содержать. И Кристина, черт бы ее побрал, отлично это знает.

Камилла пожала плечами.

– У Валиньи за душой ни гроша, – прошептала она. – Но снова вмешивать лорда Шарпа? Боже, стыд какой!

– Это Кристине должно быть стыдно, а не тебе. – Ротуэлл сжал ее руку. – Тебе нечего стьдиться, дорогая, поверь мне. В этой истории ты оказалась единственной жертвой.

Камилла долго смотрела ему в глаза, словно пытаясь прочесть в них правду. А потом губы у нее вдруг задрожали. Бросившись на грудь Ротуэллу, она разрыдалась.

– Ну-ну, успокойся, – бормотал он, укачивая ее, словно ребенка. – Я не позволю, чтобы что-то омрачило твое будущее. Слышишь, Камилла? Даю тебе слово.

Она резко вскинула на него взгляд, сразу перестав плакать. Слезы моментально высохли, и в глазах Камиллы вспыхнула злость.

– А если тебя не будет рядом? – хрипло прошептала она. – Только не лги мне, Киран! Зачем давать слово, которое ты, возможно, не сможешь сдержать!