Золотая Ветвь - Галина Львовна Романова

— Эта молодая красавица, там, в зале, — просвещал Хаука Уртх, — княгиня Иржита. Она вторая жена князя. Первая погибла семь лет назад. По официальной версии, — орк понизил голос и оглянулся по сторонам, — она покончила с собой, не вынеся сексуальных домогательств со стороны родного сына. Выбросилась из окна башни… Но что там было на самом деле, этого не знаем даже мы, орки! Правда одно — тело княгини было обнаружено у подножия оной башни, и, судя по всему, она действительно сиганула из окошка. Уже после ее похорон князь Далматий объявил, что во всем виноват его сын и наследник. Он отрешил парнишку от трона, лишил имени и титула и проклял. Больше мы княжича не видели.

— Собственно, его вообще мало кто видел в последние годы, — поддакнул Тврит. — Он с самого рождения был странным пареньком. Да и вообще тут много неясностей. Например, почему остальные трое детей княжеской четы родились мертвыми? Почему сам выживший княжич до семи лет не покидал внутренних покоев дворца, а потом сразу переселился в ту самую башню? Почему он никогда не уезжал далеко от города и, даже отправляясь на охоту, всегда возвращался ночевать сюда? И почему, в конце концов, дожив до шестнадцати лет, так и не был помолвлен ни с одной девушкой? У людей, тем более у человеческой знати, такие дела устраиваются чуть ли не сразу после рождения наследника. А два года спустя, когда князь женился на госпоже Иржите, про него вовсе перестали говорить и вспоминать.

— И никто не знает, где теперь наследник? — поинтересовался Хаук.

— Где он — никто не знает, — Уртх опять оглянулся по сторонам, — но многие догадываются, чем он занят!

— Ты, наверное, сообразил, что недостача в моем десятке вызвана отнюдь не дезертирством и не отставками по возрасту или болезни, — добавил Тврит. — Не далее как три с половиной недели назад мы участвовали в сражении…

— С отрядами, собранными наследником, — закончил за него Хаук.

— Именно! Но официально, для простонародья, это была очередная стычка с войсками Вольных Княжеств, тем более что предок нашего князя, Далматий Первый, действительно оттяпал у одного из них аж треть территории.

Хаук задумался. Его начальники по-своему поняли его молчание.

— Людские распри — не наше дело, — сказал Уртх. — Мы сражаемся и получаем плату от князя — и это все. Лично для нас важен не спор отца и сына — или тайна, которая их окружает. Для нас важна сама молодая княгиня Иржита. Она вертит стареющим супругом, как пожелает… Ты заметил, как она смотрела на тебя?

— Держись от нее подальше, — посоветовал Тврит. — Женщины опасны!

— Не все, — пробормотал Хаук. На ум ему невольно пришла Ласка. Вот уж кто точно не воткнет ножа в спину, даже если возьмет его в руки!

— Тебе сколько лет? — отечески положил ему руку на плечо Уртх.

— Сорок три.

— А я только сражаюсь пятьдесят три! — с нажимом промолвил сотник. — Я учился на шамана и даже успел немного пошаманить для своего селения, когда объявили новый набор в войска. Тогда у нас еще не было империи, и вожди соседних племен часто ссорились между собой. Шаманство, если честно, было мне не по душе, и я ушел в армию. Мне выпала честь служить под началом некоего Эрдана аш-Гарбажа…

Хаук вздрогнул.

— Ты слышал о нем? — догадался Уртх. — Я горжусь тем, что какое-то время ходил под ним. Со мной вместе на призывной пункт пришел парнишка немного младше меня. Его звали… Аввдр аш-Шииба. Он быстро пошел в гору, стал капитаном, потом — генералом, а потом, ну ты знаешь! — принял титул Верховного Паладайна.

— Но Верховного Паладайна зовут вовсе не…

— Он отрекся от имени Аввдр после того, как принял титул, — поправил Уртх. — И, скажу тебе честно, вместе с именем он отрекся от многого в себе. Он переменился, да так разительно, что я тут же дезертировал из армии и подался в людские земли. И во всем виновата Золотая Ветвь! До меня доходили слухи о том, что Паладайн образовал империю и начал новую войну со светловолосыми ради обладания Золотой Ветвью.

— Да, это так, но я не понимаю, при чем тут…

— А при том, что Золотая Ветвь связана с женщиной! Я даже думаю, что Золотая Ветвь и есть проявление какой-то женщины!

«Ну-ну, — подумал Хаук, вспомнив пророчество, которое старый шаман прочитал с памяти Ласкарирэли. — Одну из Видящих судьба сама приведет к обладанию Золотой Ветвью и все, что нужно Ордену Видящих, — это просто вычислить эту волшебницу и проследить ее путь, чтобы в нужный момент оказаться рядом». А Ласкарирэль — одна из Видящих. Глупо надеяться на то, что единственный шанс и есть тот самый верный, но через эту девушку он хотя бы сможет узнать, что творится в Ордене. И может быть, ему тоже удастся узнать кое-что о таинственной Золотой Ветви.

— Так что мой тебе совет, — подытожил Уртх, — держись от женщин подальше. Особенно от женщин иных рас!

За разговорами они вышли из дворца и миновали часть пути до орочьего квартала. На повороте в их слободу у порога дома терпимости мялся его владелец. Один из орков-вышибал пихнул его в плечо и указал на приближающихся Уртха, Тврита и Хаука. Человек быстро стащил с головы колпак.

— Почтенные господа орки, — кланяясь, преградил он путь, — я имею к вам важное дело… Извольте выслушать… Это не займет много времени!

Спешить троице было некуда, и они остановились.

— Прошу заглянуть в мое заведение. — Хозяин гостеприимно распахнул перед ними дверь. — Мои девочки поднесут вам отличного пива со специями… У меня лучшее среди всех подобных заведений пиво… Да и девочки, надо сказать, все как на подбор! Такая коллекция! Мне все завидуют! Сколько было конкурентов! Сколько раз у меня пытались переманить или выкрасть моих девочек — просто слов нет!

Почти на каждую его фразу старшие орки кивали головами, подтверждая сказанное. Но двигаться с порога внутрь полутемного зала не спешили, так что пиво соблазнительно одетая — а лучше сказать, раздетая, — девица вынесла им на крыльцо.

— А? Хороша? — Сутенер хлопнул девицу по круглому задику. Та хихикнула и метнула в орков такой взгляд, от которого даже, кажется, у мертвеца все зашевелилось бы.

— Хороша! — Хаук оглядел девушку, задержав взгляд на ее полуобнаженной груди. Она была по меньшей мере в три раза больше, чем у Ласки. — Только у меня нет денег.

— И не надо! Если господин захочет, деньги у него появятся! — замахал руками сутенер. — Вы сможете отлично заработать. Я дам вам вдвое, втрое больше, чем эти жмоты на аукционе! И, заметьте, без всяких налоговых вычетов!

— В чем дело? — Хаук поставил недопитую кружку на перила.

— Мне сказал кое-кто из ваших, — сутенер мигом покраснел и даже, кажется, вспотел, — что вы привели с собой рабыню… Уникальный экземпляр… Второго такого у нас в Ирматуле просто не может быть по определению! Рабыню-эльфийку! Это же такой раритет!.. Завтра начинается большая торговая ярмарка, где будет отдельный работорговый рынок с открытыми аукционами. Я вам ручаюсь, что если вы решите продать ее там, у вас будут огромные неприятности. Во-первых, сама эльфийская диаспора — эти волшебники мигом пронюхают, что у вас их сестра, и устроят вам неприятности. Во-вторых, торговцы-иностранцы. В-третьих…