Турецкий горошек - Д. Л. Нельсон

Питер в итоге приходит домой, а рано или поздно – это как сказать. Я смотрю на часы, когда он ложится в постель. Они показывают 3.28 утра. Мухаммед все еще на Среднем Востоке, но последняя помощница работает хорошо. Я подкатываюсь к нему.

– Давай спать, – говорит он.

Сон слетает с меня, и я рассказываю ему, что мы выяснили. Он старательно борется со сном, выслушивая меня.

– У тебя все получится, – бормочет он, прижимаясь ко мне.

Будильник мне не нужен. У меня есть младенец, который начинает верещать в семь утра. Взяв ее из кроватки, чтобы она не разбудила своего папочку, я спускаюсь с ней вниз и как можно быстрее затыкаю ей рот бутылочкой. Утихомирив дочь, я выпускаю во двор собаку.

Хлоя еще с аппетитом почмокивает, когда приезжают Джуди и Сейбл. Взяв у меня ребенка и бутылочку, Сейбл садится на диван.

– Мама говорила, что она прелесть, и на сей раз оказалась права, – говорит она.

Когда Джуди округляет глаза, Сейбл заявляет:

– Так вращают глазами только подростки. Не впадай в детство.

Джуди игнорирует шуточки дочери.

– Я подумала, что Питеру надо отоспаться, поэтому привела мою соплячку посидеть немного с твоей соплячкой. Не убьют же ее за опоздание в школу по уважительной причине.

Она наливает две чашки кофе, одну – для себя, вторую – для Сейбл. Одеваясь, я слышу, как Сейбл продолжает поддразнивать свою мать, говоря, что ей вредно есть так много сахара.

По пустынным улицам мы доехали бы до дома Мэри минут за пять, но мы едем в час пик. Это добавило бы нам минут десять от силы, но из-за строительства детской больницы – которое, похоже, продлится дольше, чем сооружение египетских пирамид, – ремонта развязки и возведения нового здания на Тремонте возникла настоящая пробка.

Перед нами медленно тащится грузовая платформа с подъемным краном, и ее габариты исключают возможность обгона.

Пешеходы шарахаются в разные стороны, когда «кадиллак» пытается проехать по тротуару. Судя по выражению лица водителя, он, по-моему, пришел к выводу, что его машина нуждается в очередной покраске, и направился к автомагазину.

Миссион-хилл – один из немногочисленных кварталов в этом районе, избежавший новых веяний, отчасти потому, что еще не до конца обветшал. Деревянные трехэтажные домики не прельщали воображение состоятельных молодых людей. Такими домами обычно владели представители рабочего класса, которые хорошо заботились о них.

Проволочный забор окружает двор и садик – величиной с почтовую марку – перед серым домом О'Брайенов. Несмотря на размеры, сад полон бархатцев и петуний. Нас встречает объявление: «Осторожно, окрашено». Банка с красной краской, которой, видимо, покрашены ставни первых двух этажей, стоит на газете на переднем крыльце. К дому приставлена лестница для завершения третьего этапа малярных работ.

Из дома выходят две девочки – лет десяти, не больше – в одинаковых клетчатых юбочках и гольфах. У них темно-синие форменные блейзеры с эмблемой школы Святой Сесилии, и они тащат зеленые матерчатые рюкзачки с учебниками.

– О боже, две Мэри в миниатюре, – говорит Джуди.

На пороге появляется женщина. Застежка ее длинного домашнего халата проходит сбоку, а не посередине. Ее рыжие с проседью волосы собраны в пучок на макушке. Несколько прядей болтается на шее. Вид у нее озабоченный, но она привлекательна – в своеобразном стиле осеннего увядания.

– Кейти-Луиза, ты забыла свой завтрак. – Она машет бумажным пакетом. Одна из девочек поворачивается и взбегает по ступенькам. – Франни, закрой калитку, – напоминает женщина, перед тем как захлопнуть дверь. Та, которая не забыла свой завтрак, закрывает калитку. Как она их различает – выше моего разумения.

Мы звоним в дверь, и открывает нам та же женщина.

– Что ты на сей раз забыла… О простите. – Ее руки поднимаются к шее. – Я думала, вернулась одна из моих девочек.

Когда Джуди представляет нас, миссис О'Брайен говорит:

– Мэри-Алиса много рассказывала мне о вас. Она еще спит. Сегодня у нее занятия начинаются позже.

Нам это известно, поскольку Джуди выяснила учебное расписание Мэри.

– Надеюсь, у моей дочери нет никаких неприятностей? Мой муж предупредил всех наших детей, что если у них в школах возникнут неприятности, то дома он добавит им неприятностей вдвойне.

Джуди заверила миссис О'Брайен, что у Мэри нет абсолютно никаких неприятностей. Она сообщила также, что регулярно проводит диспансерное обследование студенток, чтобы убедиться в хорошем состоянии их здоровья.

– К сожалению, последнее время мне никак не удается повидаться с Мэри. А сегодня мы случайно оказались в вашем районе и решили попробовать застать ее без предварительного звонка. Мы надеемся, что вы не будете возражать.

Миссис О'Брайен провела нас в небольшую гостиную. В доме царит чистота. Каминную полку украшают восемнадцать спортивных трофеев. Она видит, что мы смотрим на них.

– Мои сыновья и муж заядлые спортсмены. Сыновья приняты в детскую бейсбольную лигу, играют в футбол у Попа Уорнера да гоняют шары в кегельбане.

На пианино стоит множество фотографий, запечатлевших разные семейные праздники: крестины, дни рождения, свадьбы, Рождество. Вся детвора является некой вариацией Мэри, которая в свою очередь является подобием своей матери.

– Могу я предложить вам чаю? – спрашивает она.

Я начинаю отказываться, но Джуди говорит:

– Это было бы так любезно с вашей стороны.

Миссис О'Брайен удаляется на кухню. Со своего места я вижу накрытый к завтраку обширный кухонный стол с нарезанным хлебом, банкой джема и тостером.

Она возвращается с подносом. На кружевной салфетке стоят четыре чашки, сахарница и кувшинчик со сливками.

– Я позову Мэри-Алису, – говорит она. – Она быстро спустится. – И добавляет, понизив голос до шепота: – Вот уж она, наверно, удивится, увидев вас здесь.

Мы еще не выпили и по полчашки, когда входит Мэри, успевшая нацепить джинсы, футболку с эмблемой Фенвея и хмурое выражение на лицо. Она вежливо здоровается с нами. Дрожащими руками она берет чашку, переданную ей матерью.

– Может, мне оставить вас одних? – спрашивает миссис О'Брайен.

Она сидит очень прямо на своем стуле, так же как и Мэри. Я невольно осознаю, что тоже постаралась выпрямить спину.

– Пожалуйста, останьтесь. Мне хотелось бы познакомиться поближе с семьями моих подопечных, – говорит Джуди, поглядывая, как Мэри мучает свой большой палец с обкусанным ногтем.

Джуди рассказывает о медицинской программе обучения, о важности хороших оценок и о том, что миссис О'Брайен вполне может гордиться своей дочерью. Она говорит, что Мэри такая способная и старательная, что ей с удовольствием предоставят стипендию в любом учебном заведении.