И осталась только надежда... - Наталья Бульба

Его ярость мне была тоже понятна. Он уже догадывался, что стоит за огромными деньгами, которые ему предложили, но осознал окончательно это только сейчас. У людей то, что сейчас терзало его, называлось совестью, а у нас…

Это была странная мысль, как и вывод, который я сделал: ничего похожего на совесть у даймонов не было.

– У созданий есть только одно слабое место. – Я продолжал игнорировать все, что он говорил. Я должен был закончить разговор с ним, но жаждал быть совершенно в другом месте. Я указал точку на его теле, чуть выше солнечного сплетения: – Здесь находится нервный узел, который координирует работу двух сердец. При прямом попадании в него наступает короткая дезориентация, контроль передается второму узлу. Секунда, не более, но при желании выжить ее достаточно. Удары сюда и сюда, – ребром ладони я показываю ему не только положение, но и направление ударов, – дадут тебе выигрыш во времени.

– Зачем?

Его попытка сдержать свой гнев опять вернула воспоминания.

…По лицу Алинэ разлилась бледность, обучением увлеклись мы оба. Но если я, получив подпидку чужими жизнями, мог обойтись без еды и сна, то для нее такая нагрузка оказалась слишком велика. Я подхватил жену сразу, как только ослабло ее тело. Прижал к себе, вдыхая запах ее тела и… теряя остатки воли.

Я удержался на грани. Ей нужна была моя забота…

– Об этом ты скоро узнаешь.

Моего движения он опять не заметил.

Наши взгляды встретились. Мой, чтобы приказать, его – подчиниться и забыть.

Это разговор он вспомнит. Но только тогда, когда я ему это позволю.

Вилдор

Маргилу оправдал мнение, сложившееся у меня по воспоминаниям первообраза.

Он появился в большом зале управления вероятностных прогнозов вместе со своим внуком Саркатом. Я не стал оспаривать сделанный Закиралем выбор именно его назначить командиром группы, которая будет вскрывать базу. Этот даймон был довольно молодым, но я не сомневался и в его успехе, и в том, что его ждет великое будущее. Он продолжал оставаться учеником Александра, наставником которого все еще был властитель драконов Тахар.

В портальном зале прайм-базы Альтерры их встречал Сартарис. Он же и сопроводил сюда, где мы с Вилдором первым (для того чтобы считать себя вторым, у меня было достаточно оснований) продолжали наблюдать за работой аналитиков и специалистов по комплексам, подобным тому, который нам предстояло захватить на Земле.

Из нас двоих Маргилу безошибочно выбрал его. Их взгляды на мгновение встретились, в глубине глаз талтара промелькнуло легкое удовлетворение, словно он ничего иного и не ожидал, но тем не менее был доволен, что не ошибся. Затем Маргилу повернулся ко мне. Ни один из нас не удостоился его приветствия, но понять, кого именно он считает главным, было несложно.

В какой-то мере я даже испытал горечь, осознав этот факт. Не потому что мое участие в этой авантюре подчинялось его задумке. Такое положение меня нисколько не смущало. Опыта, чтобы сыграть в игру такой сложности, мне получить не довелось, а рисковать лишь для того, чтобы потешить собственное самолюбие, я не собирался. Не было у меня самолюбия. Как и у любого из даймонов.

У нас были цели, к которым мы стремились, планы, которые мы взвешивали и старательно претворяли в жизнь. У нас встречались привязанности и… любовь, ради которой мы были готовы на несвойственное нам безрассудство и даже самопожертвование.

А еще… мы были амбициозны, стремились быть самыми-самыми. Сильными, неукротимыми, беспощадными…

Яланир был тому ярким примером.

Эту мысль я отбросил как несвоевременную. Сейчас меня интересовал не сын бывшего ялтара, а именно Маргилу. Если мне и было о чем сожалеть, так о том, что не я заслужил его уважение.

В моей вероятности из двух братьев в живых остался старший. Не менее одаренный, чем его собрат с Дарианы. Именно ему принадлежала идея воспользоваться артефактом маров и создать отражение Леры. Возродить тело Таси трудности не составляло, я продолжал хранить ее ДНК.

Правда, чем больше я вспоминал, тем больше сомневался в том, что это было именно наше с ним решение. Жаль, что подтвердить это или опровергнуть я смогу только в храме. Ментальные блоки, хранящие эту информацию, оказались для меня непреодолимыми.

– Мне кажется, я знаю, кто мог создать этот шедевр, – произнес Саркат.

Молчание затянулось, но никто не торопился его прервать. Мы с Вилдором и Сартарис, оставшийся с нами, чтобы при необходимости тут же координировать работу своих подчиненных, давали возможность вновь прибывшим в полной мере оценить паранойю того, кто все это придумал. Информацию мы на Дариану передавали, как и они нам, но мой первообраз настоял, чтобы кое-какие данные остались для них неизвестными.

О причине этого я догадывался благодаря моей осведомленности об отношении Закираля к Лере. Узнай он о реальном для нее риске, вполне мог вмешаться, забыв о доверии ко мне.

Я вновь оказался не готов четко сформулировать то, о чем думал. Из нас двоих с Закиралем разговаривал я, но в тот момент я собой еще не был.

Все это, конечно, казалось весьма запутанным, если не принимать во внимание тот факт, что мы с первообразом все-таки когда-то были одним существом. И если кто-то из нас дал клятву, не имело значения, что исполнять ее, возможно, придется другому. Да и его детей я воспринимал в какой-то мере своими.

Заинтриговав, Саркат вновь впал в задумчивость, разглядывая магические потоки в пространственной сетке, векторы изменения мощности, предположения аналитиков о внутренней конфигурации базы.

– А ведь ты, похоже, прав. – В сказанном Маргилу ясно слышался подтекст. Да и взгляд, который он бросил на мой первообраз, только подтверждал этот вывод.

– Мне нужен канал связи с Дарианой. – Саркат обращался к Сартарису, точно выбрав из нас троих того, кто мог ему это обеспечить. Похоже, умение разбираться в ситуациях было в этой ветви врожденным. Все из этого рода, с кем мне доводилось встречаться, легко обнаруживали суть за внешним. Лера не была исключением. – И доступ к архивам ялтаров.

Мы с Вилдором переглянулись. Вот только в его взгляде не было удивления. Судя по всему, ему было известно, каким образом этот даймон узнал об их содержании.

Стоило мне об этом подумать, как память тут же отыскала нужные сведения. Впрочем, я и так мог догадаться, что без Александра там не обошлось. Только он был способен на спор пробраться сквозь защиту, которую ставил Кадинар, а обновлял Ярангир.

Все-таки у этого человека были поразительные способности. А уж безрассудство…

– Канал связи с Дарианой открыт. – Сартарис заметил наше переглядывание, но никак на него не отреагировал. Ему и без того было чем заняться. – Передаю контроль.

Я удержался от того, чтобы активно войти в систему. Насколько смог понять по сохранившему ясность взгляду первообраза, тот – тоже. Я хоть и не исключал вероятность того, что он уже предполагал, какие именно сведения разыскивает Саркат, сам так быстро определиться не мог. Сейчас его память была для меня множеством информационных блоков. Сведений много, и они даже систематизированы. Вот только порядок чужой, пока разберешься…