Замки на их костях - Лора Себастьян

Жизелла фыркает не по-женски громко.

– Не знаю, правда ли это, но надеюсь, что это так, поэтому поверю тебе.

Паскаль на мгновение задумывается, и Беатрис практически видит, как крутятся шестеренки в его голове. Видимо, он думает и о правдоподобности этой ситуации, и о моральной стороне решения.

– Какие травы? – спрашивает он через секунду.

Николо смотрит на Беатрис:

– Можно задавать вопросы?

Она наклоняет голову.

– Любой хороший обманщик знает, как защитить свою ложь. Я разрешаю.

Николо снова обращает внимание на Паскаля:

– Бихтервудские листья и хелва.

Паскаль хмурится:

– Блеф.

Эмброуз наклоняется вперед:

– Пас разбирается в травах. Я с ним.

Беатрис прикусывает нижнюю губу и задумчиво смотрит на Николо.

– Правда, – говорит она через мгновение.

Николо улыбается, делает два быстрых глотка из бутылки и протягивает их через одеяло Паскалю.

– Нет, – говорит Паскаль, но берет бутылку. – Бихтервуд и хелве так не подействовали бы.

– И не подействовали. Они просто должны были замаскировать аромат корня сильксена, – раскрывает секрет Николо.

– Но ты не сказал…

– Ему и не пришлось, – говорит невольно удивленная Беатрис. – Он не был обязан говорить вам всю правду в последующих вопросах.

Паскаль стонет и берет бутылку, а потом передает ее Эмброузу, который хмурится, глядя на Николо и Беатрис, но выпивает.

– Вы двое слишком хороши в этой игре. Это несправедливо, – жалуется он, вытирая красное пятно с губ.

– Это игра на выпивание, она не должна быть справедливой, она нужна для того, чтобы вас напоить, – говорит Жизелла, забирая бутылку из его рук. – Теперь моя очередь. Я никогда никого не целовала.

Беатрис приходится сдерживать смех, так как она воочию убедилась, что Жизелла откровенно лжет. Но она держит язык за зубами, позволяя другим ответить первыми, чтобы не испортить игру. Остальные немедленно объявляют Жизеллу лгуньей, и она усмехается, делая четыре глотка.

– Прекрасно, – говорит она с громким вздохом. – Думаю, это было слишком просто. Пас? Эмброуз? – спрашивает она, протягивая им бутылку.

Эмброуз берет ее первым, стучит кончиками пальцев по стеклу и думает, что загадать. Но еще до того, как он начал говорить, Беатрис знает, что это будет правда. Она не думает, что Эмброуз вообще способен солгать. Мысли об этом вызывают у нее смутное беспокойство. В конце концов, она знает, чего ожидать от лжецов, а честность – совсем другое дело.

– Я не умею плавать, – наконец говорит он.

На секунду Беатрис испытывает искушение сказать ему, что это не достаточно скандальное признание. Но когда она смотрит на Эмброуза, то чувствует, как ее сердце слегка смягчается. Скандалы – это явно не его, так что неумения плавать вполне хватит.

– Правда, – говорит она.

– В правилах есть что-нибудь насчет того, можем ли мы бросить его в океан для проверки? – спрашивает ее Жизелла.

Все смеются, кроме Эмброуза, который сначала не понимает, что это шутка, и смотрит на нее широко открытыми глазами.

– Неважно, – обрывает себя Жизелла, снисходительно махнув рукой. – Я уже получила ответ.

Правда.

Поразмыслив, Паскаль и Николо тоже голосуют за правду, и с натянутой улыбкой Эмброуз делает четыре быстрых глотка вина из бутылки.

– Боюсь, у меня не особо получается, – говорит он, передавая бутылку Паскалю.

– Тут все зависит от твоей цели, – с ухмылкой говорит Паскаль. – Вы с Джиджи пьете больше всех, и некоторые сказали бы, что вы выигрываете.

В тусклом лунном свете нельзя сказать точно, но Беатрис кажется, что щеки Эмброуза покрывает легкий румянец.

Одной рукой Паскаль упирается в землю, а другой держит бутылку вина. Его лицо обращено к небу.

– Я не хочу быть королем, – наконец произносит он, встряхивая головой.

После его слов наступает тишина, но затем Жизелла смеется.

– Каждый хочет быть королем. Блеф.

Эмброуз и Николо соглашаются с ее оценкой, и оба голосуют за блеф, но Беатрис колеблется. Он никогда не говорил ей именно таких слов, но она уверена, что это часто оставалось между строк. Паскаль не хочет быть королем, он даже не хочет быть принцем.

– Правда, – мягко произносит она.

Паскаль встречает ее взгляд над догорающим костром, и на одно мгновение он выглядит удивленным и уязвимым, но затем скрывает это за ухмылкой и качает головой.

– Конечно, это блеф. Как и сказала Джиджи, каждый хочет быть королем.

Он делает три глотка и передает бутылку Беатрис, чтобы она тоже могла выпить.

Секунду она думает о том, чтобы вывести его на признание. В конце концов, она разбирается в лжецах, и ложь, которую только что сказал Паскаль, была настолько ощутимой, настолько очевидной, что она удивлена, что никто другой не уловил ее. Но, возможно, они просто не хотят этого видеть. Ничего хорошего из того, о чем она думает, не выйдет, поэтому она заставляет себя улыбнуться и безропотно выпивает.

– У тебя все так хорошо шло, Трис, – качает Жизелла головой. – Но я полагаю, что победил Нико, так ведь?

– Я не знал, что здесь есть победители или проигравшие. И, как сказал Пас, я не чувствую себя победителем, будучи здесь самым трезвым. Передашь бутылку, Трис?

Она делает это, и на секунду их пальцы соприкасаются, и он задерживается. А может, это она – Беатрис не знает, но уверена, что это длилось на секунду дольше положенного. И когда она убирает руку, то понимает, что хотела бы оставить ее там.

Часы на башне отбивают полночь, и Эмброуз говорит, что уже ночь, а ему завтра рано вставать. Через полчаса Жизелла сообщает, что ей нужно достаточно сна, чтобы оставаться красивой, и следует за ним. Паскаль досиживает почти до двух часов ночи, но затем начинает засыпать прямо на пляже, и Беатрис приходится настоять, чтобы он пошел спать, пообещав вскоре присоединиться к нему.

После этого остаются только Беатрис и Николо, которые передают друг другу последнюю бутылку вина. В конце концов темы для разговора у них заканчиваются, и они просто сидят в тишине.

– Уже поздно, – наконец говорит Беатрис. – Ты проводишь меня обратно?

Николо кивает и встает, протягивая руку, чтобы помочь ей встать. Она неуверенно стоит на ногах – учитывая, сколько вина они выпили, в этом нет ничего удивительного, – и Николо держит ее за руку. Даже когда она находит равновесие, он не отпускает ее еще несколько секунд. Она и не хочет, чтобы он это делал, но все же в итоге юноша отступает назад.