Ветер разлуки - Соня Мармен

– Кстати, как поживает этот… юноша?

Вопрос был задан тоном, не оставлявшим никаких сомнений. Он знал…

– С ним все будет хорошо.

Офицер взял коробку и быстро проверил содержимое: перочинный нож, несколько монет, серебряное кольцо, наверняка обручальное. Судя по всему, эти предметы составляли все земное богатство покойного Эвана Кэмерона. Он передал коробку Александеру.

– Передайте ему мои соболезнования.

– Конечно, господин лейтенант!

Удостоверившись, что возле палатки никого нет, Александер опустил полотнище и посмотрел на Летицию, которая указательным пальцем осторожно водила по миниатюрному портрету в медальоне. По щекам ее струились слезы. Александер отдал ей вещи мужа, они принадлежали ей по праву. В коробке лежало и завещание. Летиция согласилась с ним в том, что они не могут исполнить последнюю волю Эвана… по крайней мере пока.

Александер знал, что Летиция очень дорога ему, но хотелось ли ему на ней жениться? Всю сознательную жизнь он скитался по землям Хайленда, не имея гроша за душой и не задумываясь о том, хочется ли ему навсегда связать свою жизнь с одной-единственной женщиной. И все же, несмотря ни на что, он не допускал мысли, что Летиция сбежит одна. Особенно после того, как они увидели, что может случиться с женщиной, которую некому защитить…

– У меня кое-что есть для тебя, Маккалум.

Он развязал ранец, вынул женскую одежду и разложил ее на своем одеяле. Летиция непонимающими глазами воззрилась на груду вещей.

– Алекс, что это такое?

– Не собираешься же ты бежать в солдатской одежде?

С довольным видом он развернул сорочку из тонкого ситца, полотняный подъюбник и корсаж с верхней юбкой из коричневого камлота.

– Ты украл это для меня?

Вопрос его насмешил.

– Видишь ли, мне эта юбка коротковата, да и корсаж жмет… И тогда я подумал: отдам-ка это добро Летиции!

Они посмеялись вместе. Александер отметил про себя, что это первый раз со дня смерти Эвана, когда он видит у нее на лице улыбку. У него стало легче на душе. Летиция погладила пальцем вышивку и завязки на корсаже, но взять одежду в руки не решилась.

– Алекс!

Взгляд этих серых, как дождливое небо, глаз привел его в волнение. На ресницах и в уголках век застыли слезинки. Он смахнул их, погладил молодую женщину по щеке.

– Мне нужно кое о чем тебе сказать, – проговорила она шепотом. – Ты должен знать.

Летиция взяла его руку и положила себе на живот.

– Алекс, я жду малыша.

Он онемел от удивления. Ребенок? Летиция беременна?

– Ты уверена? Я хотел сказать…

Она кивнула. Он посмотрел на ее живот. Дитя Эвана… в ней… и, значит, теперь у него нет выбора. Нужно было как можно скорее привести их план в исполнение.

– Теперь ты понимаешь, почему я нуждаюсь в тебе, Алекс? Я не могу позволить себе оплакивать Эвана, но меня утешает мысль, что он всегда со мной, во мне!

– Летиция, нам нельзя больше откладывать!

– Знаю, Алекс, знаю. Ты ведь пойдешь со мной?

– Летиция, я не оставлю тебя одну. Тем более теперь.

Молодая женщина понимала, как ему тяжело. Невзирая на замкнутость и неразговорчивость Александера, она успела хорошо его узнать. Она требовала от мужчины огромной жертвы – отказаться от цели, которая заставила его поступить на службу к королю Георгу, а именно искупить свои прошлые ошибки. Имела ли она на это право? Нет. Однако она не могла даже помыслить о том, чтобы отказаться от него. Ее дитя и она сама нуждались в Александере…

Она любила его… с того самого дня, когда он застал их с Эваном в закутке, где хранилась парусина, там, на борту «Мартелло». Это чувство перевернуло ее душу. Разве можно любить сразу двоих? Но именно так и произошло. Эван всегда знал об этом, но ничего не предпринимал. Может, он предвидел, что когда-нибудь Александер станет ей необходим? Не всем ведь доведется вернуться с этой войны, верно? Так и случилось, что сердцем она любила двоих мужчин, но тело свое отдавала лишь одному. А теперь, когда Эван умер, разве это плохо – отдаться Александеру? Разве это предательство по отношению к той любви, которую она испытывала к своему мужу?

Погруженный в свои мысли, Александер поглаживал ее по руке. «Нет, это не предательство, – думала она. – Если Эван хотел, чтобы его друг женился на его вдове, значит, он благословил этот союз!» Взгляд ее скользнул по профилю Александера. Чуть грубоватый нос с горбинкой, полные губы, выдававшие буйный нрав… Его черты напомнили ей Эвана. Может, именно это сходство и привлекло ее в ту их первую встречу? Или, может, его глаза цвета сапфира, похожие на прозрачные морские воды, в которых отражалась его душа – раненая, мятущаяся, отчаянно ищущая причину, чтобы оставаться на этой убогой земле… В глазах Эвана тоже был этот скрытый огонь, некогда так растрогавший ее. С губ женщины сорвался печальный смешок, который оторвал Александера от размышлений.

– Как давно ты беременна?

– Месяца три, не больше.

– Три месяца! Эван знал?

– Да.

– Скоро ты не сможешь скрывать свое положение! И в рейды тебе тоже теперь ходить нельзя. Это слишком большой риск. Не говоря уже о дизентерии, которую можно запросто подхватить в лагере… Значит, так: как только соберем достаточно еды, уходим! Через неделю или две, Летиция, мы будем на свободе!

Она кивнула и погладила его по щеке – теплой, слегка шершавой. Лицевые мышцы напряглись под ее пальцами. Александер закрыл глаза, взял ее за руку и поцеловал.

Полотнище, служившее входом, взметнулось, и на пороге появился Колл. От неожиданности он застыл на месте. Летиция испуганно вскрикнула, схватила юбки и принялась запихивать их под одеяло. Несколько секунд Колл стоял молча, потом кашлянул.

– Я не хотел… Я не думал… Простите!

Александер смотрел на брата. Колл знал, что солдат Маккалум – женщина, но ему было невдомек, какой поворот приняли события после смерти Эвана. Осудит ли он их? Покраснев от смущения, молодая женщина отвернулась. Они могли очень дорого заплатить за свою неосторожность. Теперь нужно всегда быть начеку… Но, если подумать, Колл ведь может помочь, если посвятить его в их планы?

Наконец Летиция повернулась и, как если бы она прочла его мысли, вслух выразила свое согласие:

– Скажи ему, Алекс! Он твой брат, он должен знать правду.

– Ты уверена? Ты точно этого хочешь?

– Да.

Дождь закончился, и в небе над Квебеком снова появилось обжигающе горячее солнце. Вода в лужах стала испаряться, превращаясь в тонкую дымку тумана, который скоро затянул грязные улицы. Опершись локтями о перила, Изабель стояла на террасе замка Святого Людовика и смотрела на лагерь англичан, раскинувшийся напротив. Приходить сюда раз в день и наблюдать за возведением вражеских укреплений на мысах Леви и О-Пэр вошло у нее в привычку.