Чертенок с пушистым хвостом - Елена Рудская

с вымыслом. В первых еще бывает хэппи-энд. А второй оставляет за собой осколки.

Пока я придумывала ответ поостроумней блондин повернул ключ зажигания и мотор сыто заурчал, как хищник, который пока еще лениво наблюдает за своей жертвой.

— Я не первый раз это делаю. Но впервые предупреждаю. И лучше ей меня услышать.

— Хотите себе такую, как Леська?

Вышло по-детски, но не сдержалась.

Но Дан все же ответил, едва слышно хмыкнув, мой выпад его только развлек:

— Она — дура. Но с хорошей родословной… а королева в нашем доме уже есть.

На этом наш разговор закончился.

Да и говорить больше было не о чем. Все стало предельно ясным.

Бон встретил нас с поднятой лапкой и недоумением на мордочке. Мол, хозяйка, кого это ты привела?

«Не знаю, Бонь, или это мое спасение или наоборот. Сейчас и узнаем.»

Хотелось бы мне сказать, что после разговора с Павловичем все наладилось и наступил счастливый финал. Но увы… предстояло еще доказывать, что шанс, который я выпросила для нас с Дином не станет выброшенным на ветер. Я никогда не узнаю о чем он говорил с моими родителями на кухне, но старый жук использовал все обещания, что я так опрометчиво дала. И закончить обучение до свадьбы в том числе. Мои родители решили не отставать. Образование переводчика я тоже получу. Это, чтобы на дурные мысли времени не было (слова мамы). И на стажировку отправлюсь прямиком в мамину галерею и буду у нее на глазах. От своей мечты стать дизайнером тоже могу не отказываться, тем более, что если я захочу работать за рубежом, то это будет только в плюс (опять слова мамы). Немного поспорили о том какой язык и сошлись на английском и итальянском. Корейский не рассматривался потому как у Машки будет личный домашний преподаватель, но при открытых дверях (это уже папа). Единственная уступка была, что второе образование можно будет получать заочно, благо мой уровень это позволял. В этом месте я немного успокоилась потому, что у меня возникло опасение, что замуж я выйду перед пенсией. Заслуженным международным переводчиком.

Эту мысль я высказала уже в квартире у Макса. Мрачным голосом. Отчего этот поганец чуть не выронил чашку с чаем от смеха. И торжественно поздравил меня с попаданием на цепь родительских чаяний. Попробовал назвать меня Машуделем и получил подушкой по шее. От Марты.

Единственный человек, который мне сочуствовал. Эх-х-х…

Вредный Джин Хо вообще не понял смысла трагедии. Ну да у них там в Корее встречаться по 5-10 лет самое то.

Ах да забыла сказать еще одно «спасибо» Павловичу. Вредный дед бонусом взял на себя переговоры и с родителями моего парня. В свойственной ему скверной манере тирана, но все же… Это мне уже рассказал Джин Хо, когда я пыталась рассказать о своей эскападе с поездкой в Елашино. Он под это дело решил даровать блудной дочери прощение и на выходные мы все вместе едем в деревню. Заодно и представят меня новым родственникам, как положено.

От такой новости я испуганно икнула и затихла. Я это … не готова еще…

Джин Хо поправил плед на уснувшей Машке, девушка скрутилась клубочком под боком на диване. Она всегда спала так даже, если места было много. И всегда под одеялом даже летом.

— Не ожидал от нее такого? — Макс удобно устроился в кресле напротив, Марта разговаривала на балконе по телефону.

— Да нет. Этого как раз и следовало ожидать. В этом вся она. Борется пока верит.

— Хочешь сказать, что тогда летом она тебе не поверила?

Брюнет снова поправил сползшее с плеча девушки одеяло и притянул к себе ближе, она заворочалась, но не проснулась.

— Тогда летом она была ребенком. Именно это отпугнуло меня, когда дед сказал, что я все испорчу. В какой-то момент я дрогнул и Ма Ри это почувствовала. Это и стало той трещиной, которой воспользовался дед. А я вместо того, чтобы понять это задурил с утроенной силой. А ведь считал себя умнее ее. Я ведь еще там в репетиционной Романа, увидев ее, попытался убедить себя, что все правильно. Что лучше так, чем рвать потом.

Эпилог

Марта задумчиво чесала в затылке. Нет, она, конечно же, рада за подругу, что у той все наладилось, но… условия драконовские. Хотя, глядя на светящееся от счастья лицо подруги, она благодушно махнула рукой. Пусть так и будет. Квангэтхо оказался неплохим парнем …о, кажется она в первый раз произнесла это дремучее словечко, как надо. Вот что значит дурное влияние. Еще, не дай Боже, по-басурмански заговорит. В шутку перекрестилась. Ей бы со своими делами разобраться. Макс все больше намекал, что отношения должны развиваться. Нет, тут-то он прав. Она и сама все чаще задумывалась об этом, но где-то под сердцем словно шип жило воспоминание о наглой улыбке старшего братца. Как там бишь его? Джокер? Енот он наглый, а не это вот все…. Марта даже слегка хихикнула, представив, как взбеленится Макс, услышав ее новую задумку. Нда-а-а, похоже он прав про ее длинный язык. Енот и Спаниель… звучит! Только вот, как ни крути, но прав поганец. Она в их элитной семейке будет, как жигули на авторалли Париж-Даккар. Ни стоять ни ехать, разве что бибикнуть сможет. А в красивые сказки Марта не верила. С Машкой советоваться бесполезно. Нет, не то, чтобы она не сможет дать дельного совета или хотя бы выслушать. Сможет. В этом Марта как раз не сомневалась. Но она слишком хорошо знала Машку. Та никогда не останется в стороне, если другу нужна помощь. Даже, если сама сказала не соваться туда. А это лишнее. Может такая буза завариться, что не расхлебаешь. Джин — друг Макса и Джокера, Маша — её… незачем их сюда вмешивать. Тем более, что у них только начинается взрослая жизнь под прицелом старших. Пусть у себя там разбираются. А она… тут Марта шумно вздохнула от жалости к себе, как-нибудь сама разберется.

Маршрутка подъехала к остановке, Марта привычно ловко юркнула на выход, опередив бабку с клюкой и тачкой. Выслушала в спину про невоспитанную молодежь и ухмыльнулась. В прошлый раз такая же карга ей пророчила будущее на панели. Зато, что не уступила место. Марта тогда, сделав задумчивый вид, вслух поинтересовалась, когда это к маршрутке «рога» приделали и она стала похожа на троллейбус? Бабка перешла на ультразвук и вопила пока водитель не рявкнул. Многие почему-то уверены, что уважают за старость, но если возраст пришел