Хорошо быть богом - Дмитрий Смекалин

Подхватив Свету на руки, Боня почти бегом рванул с ней в свою «спальню». Судя по ее реакции, именно такого развития событий она и ожидала…

Много позже Боня поделился с прильнувшей к нему подругой своими впечатлениями от встречи с местными шаманами, не забыв упомянуть и о дуэли. Разговаривать со Светой ему нравилось. Драконша не только умела слушать, но и часто советовала что-нибудь дельное. На сей раз она спросила:

— Ты не выяснил среди учеников Сартека никаких молодых принцев нет? Хорошо бы еще со способностями к магии…

— Ну ты и Макиавелли, — восхитился Боня. — Комбинация и впрямь могла бы получиться очень красивая. Надо будет потихоньку выяснить. В лоб мне неловко. Странно, но верховный шаман вообще без каких-либо магических способностей оказался. Откуда же они у Улдуз? Кстати, ты ее в рамки поставить сумела? Я совсем ничего в здешнем воспитании девочек не понял. То на коленях стоит перед папой, а то вообще с ним не считается. С остальными, впрочем, тоже…

— Я ей объяснила, что одновременно и детей растить, и учиться, и активной жизнью жить — невозможно. Пообещала, что ты ее в первый же набор в свою академию возьмешь, на мага выучиться. Ну а там — как получится.

— В академию взять, конечно, можно. Даже полезно. Но почему ты ее просто приструнить не смогла?

— А самому слабо? — улыбаясь, проговорила Света. — Мне что, все время вокруг тебя с мухобойкой бегать, поклонниц отгонять? Мне важно, чтобы ты меня не бросил, а всякие короткоживущие девочки, извини за цинизм, сами пройдут.

— Ну, знаешь… — Согласиться с подобным заявлением Боня все-таки не мог. — Я вообще-то никаких сотен лет еще не прожил и представляю себе такие сроки с большим трудом, а думаю и чувствую, как обычный человек. И вместе мы с тобой совсем недолго, считай, вообще молодожены. Даже по человеческим меркам надоесть друг другу еще никак не могли. Или у драконов все иначе? — с подозрением в голосе завершил Боня.

— Несколько иначе, но разница невелика, не беспокойся. Давай об этом позже поговорим, когда окончательно в твоей академии осядем и я смогу наконец гнездом заняться. А то мечтала стать с тобой домохозяйкой, а стала еще большей путешественницей, чем раньше была.

Нападение — лучшая защита, так что Боня смутился и дальнейшие разговоры на эту тему решил пока отложить. Понимает ли он Свету до конца? А кто вообще женщин до конца понимает? Они и сами-то себя не всегда понять могут…

Так что он поцеловал подругу и начал увлеченно рассказывать о замеченных им на реквизите шаманов рисунках магем и о своих планах попытаться сделать по этим схемам работающие артефакты.

Идею Света поддержала, но помочь ничем не могла. Магия у нее была только врожденная на уровне интуиции или простейшая бытовая. Сложные программы разбирать она была не обучена, да и учиться не рвалась. А зачем? У нее муж умный, сам обо всем позаботиться может.

Еще раз поцеловав Свету в благодарность за комплимент, Боня нехотя вышел из «спальни» и, прихватив с собой стул и стол, выбрался из шатра на солнышко изучать рисунки на погремушке.

Пикси, улетевшие с Улдуз, равно как и пикси, отправленные на их поиски, так и не вернулись. Вокруг шатра маневрировал последний эскадрон, причем, судя по недовольному гудению, оставшиеся явно завидовали отсутствующим. Боня их пожалел и тоже разрешил отправиться на изучение окрестностей, только прикомандировал к ним и гаргулий, во-первых, чтобы заодно и карту местности составить, а во-вторых, чтобы хоть кто-то ответственный за пикси с Улдуз проследил.

Магем (точнее, их схематических изображений) на погремушке оказалось немного. С большинством Боня сразу же разобрался. Три — обычные звуковые и одна — усилитель звука с регулировкой. В справочнике такие были. Не было сенсоров, но, подумав, Боня решил, что они должны находиться с внутренней стороны шара погремушки. Внутри какие-то камешки запаяны, вот от их стука о поверхность сенсоры и должны срабатывать. Но была еще одна магема непонятного назначения, которой у Бони в справочнике не было.

Ну, одна магема — это не программа, ее и в уме нарисовать можно. Боня принялся экспериментировать. Наверное, это было смелое решение, так как никаких общих принципов построения магем Боня так и не изучил. Повезло, остался не только жив, но и цел. И даже что-то получилось в конце концов.

Сам процесс экспериментирования шел довольно быстро. Сначала Боня собрал, как ему показалось, максимально похожую на нарисованную схему и запитал ее маной. Эффект нулевой. Затем, внимательно приглядываясь к каждой линии рисунка, стал по чуть-чуть править фрагменты структур, вспоминая похожие связки из знакомых магем. Благо со своей «божественной» памятью он мог представить все это в мельчайших подробностях.

Магема понемногу делалась все менее похожа на рисунок. Когда расхождения становились слишком очевидными, Боня опять возвращался к исходному варианту. Априори он решил, что древний гравер магему все-таки видел, так что искажения возможны только случайные, а также из-за сложности самого рисунка.

Где-то через час работы у Бони кое-что получилось. При очередном запитывании магемы маной у него разом заболели все зубы, причем так сильно, что он чуть не забыл, что именно нарисовал. Но все-таки вспомнил и даже занес в маленький артефакт, к которому присобачил уже знакомыми приемами индивидуальный накопитель маны и сенсор для запуска и отключения. Та еще граната получилась. Закинуть куда-нибудь в людное место, а самому ноги сделать. То-то все порадуются! Боня мысленно захихикал, но потом сам же себя одернул. Все-таки он бог, а не мелкий пакостник. Хотя в античной мифологии пакостников и среди богов хватало…

Анализ ощущений и характер влияния магемы на окружающую среду показали, что боли наводились фантомные. На самом деле с зубами ничего не происходило. Скорее всего, магема как-то влияла на разумного на эмоциональном уровне.

Путем экспериментов, чуть не сойдя с ума от проявлявшихся эффектов, как правило, болезненных, Боня все-таки сумел выявить основные принципы работы магемы формирования эмоционального состояния разумного. Затем, меняя структуру воздействующего контура, он в конце концов подобрал его так, что вместо фантомных болей стало наступать радостное возбуждение.

«Не очень хорошая штука, немного на наркотик смахивает, — подумал он, — но организм вроде не разрушает. И потом, любая религия, как говорил классик марксизма, есть „опиум для народа“».

Создать программу с использованием данной магемы с сенсорами, реагирующими на место и частоту ударов камешков по внутренней поверхности погремушки, было уже делом техники. Боня за прошедшее время в таких работах навострился. Писал почти сразу «набело». Сделал, внедрил магемы в погремушку с помощью своих артефактов, добавил «батарейку» в виде столбика твердой маны внутри рукоятки. Все, готово!

Первым желанием было бежать к Сартеку — показывать. Но, покрутив головой, он обратил внимание, что пикси так и не вернулись. Улдуз, стало быть, тоже. К папаше на глаза попадаться, наверное, рано. В то, что с Улдуз при таком эскорте может что-нибудь случиться, Боня не верил, но объяснять это верховному шаману не хотелось.