Кузнецов против абвера - Анатолий Степанович Терещенко

и увидел, как к машине бегут, расстегивая на ходу кобуру, четыре офицера. Операция оказалась на грани срыва. Нужно было принимать решение мгновенно. И Кузнецов принял его.

— Я офицер тайной полевой полиции. Мы только что захватили русского террориста, одетого в нашу военную форму. Прошу удостовериться в моих полномочиях.

С этими словами он протянул ладонь, на которой блеснула овальная металлическая пластинка на серебряной цепочке. Это был номерной жетон сотрудника тайной (секретной) полевой полиции GFP (ГФП), который ему вручили еще в Москве перед заброской на базу к «Победителям». Зиберт спрятал жетон, вынул записную книжку, попросил предъявить документы и записал их фамилии.

— Возможно, господа, вы потребуетесь в качестве свидетелей. А вам, господин капитан, придется проехать со мной — ваши показания могут иметь для нас особую ценность.

Этим капитаном оказался личный водитель Эриха Коха — Пауль Гранау. Он покорно примостился в машине, в которой было уже семь человек. Последнего — Мечислава Стефаньского — затолкали в багажник.

Машина рванулась с места и понеслась по безлюдным улицам вечернего Ровно. В середине ноября на Полесье темнеет быстро. Приближалось время комендантского часа. Заехали на квартиру Каминского, где высадили Стефаньского и обоих «казаков» (потом их переправили в отряд). А машина промчалась по пустынным улицам, вырвалась за город, и через час пассажиры были в надежном месте — на хуторе Валентина Тайхмана недалеко от села Чешское Квасилово.

Здесь хочется немного остановиться — память споткнулась о воспоминания детства. В Квасилово многие жители города Сарны ездили за вишнями — возили ведрами плоды щедрых вишневых садов небольшого селения, ставшего сегодня поселком городского типа.

По плану Медведева генерала Ильгена должен был забрать самолет и доставить его в Москву, но обстоятельства недавнего сражения с карателями и перемещения отряда на сто с лишним километров севернее города Ровно не позволили этого сделать. Оба гитлеровца нашли свои могилы на этом хуторе. Лисовскую арестовали и несколько дней допрашивали, но, не сумев опровергнуть алиби, отпустили. Три часа допрашивали и Марию Микоту, но тоже освободили. На благополучном исходе дела сказались два обстоятельства — продуманность линии поведения и причастность их к осведомительской службе противника.

* * *

В ночь с 15 на 16 ноября Николай Кузнецов, Николай Струтинский и Ян Каминский почти не спали. Утром они должны были снова выехать в Ровно на очередную ликвидационную операцию — на этот раз по уничтожению матерого нациста, палача местного населения, оберфюрера, президента верховного немецкого суда на Украине Альфреда Функа.

Завязка покушения начиналась с парикмахерской Яна Анчака, майора польской армии, антифашиста, сотрудничавшего с партизанами, который по совместительству был любимым брадобреем Функа. Опять применялась сигнализация занавесками. Как только клиент готовился покинуть помещение, парикмахер сигнализировал, открыв занавеску на окне. Кузнецов уже находился в помещении суда, куда должен был прийти Функ. Он хорошо знал расположение в здании комнат и запасного выхода.

И вот хлопнула входная дверь. Послышались неторопливые шаги Функа, затем раздались три сухих выстрела из надежного офицерского «вальтера», и Кузнецов быстро покинул помещение. Машина уже ждала его. «Спокойный», он же Николай Струтинский, заранее открыл дверцы, «Колонист» буквально впрыгнул в машину, и она быстро умчалась от здания суда.

Вообще ноябрь 1943 года стал урожайным для разведчиков отряда «Победители»:

— 10 ноября в два часа дня в здании городской комендатуры взорвалась мина, заложенная боевиком Василием Борисовым, бывшим военнопленным, бежавшим из лагеря. Убито три сотрудника учреждения и ранено четверо;

— 14 ноября в окно одного из ровенских казино Михаил Шевчук бросил противотанковую гранату. Убито семеро немецких военнослужащих, ранено двадцать один;

— связанные с отрядом местные подпольщицы Лиза Гель-фонд, Галя Гниденко и Ира Соколовская в офицерской столовой, где работали подавальщицами, сумели незаметно пронести две мины и установить их под столами. Взрывы произошли в обеденное время. Погибло несколько офицеров, в том числе офицер в звании полковника;

— но самую эффектную операцию с подрывом фугаса провел опять же Михаил Шевчук совместно с побратимами-боевиками из бывших военнопленных Василием Борисовым, Павлом Серовым и Петром Будником. О ней расскажем подробнее.

Для выполнения операции на железнодорожном вокзале Ровно минеры отряда изготовили мощный заряд из двух противотанковых мин. Адские устройства снабдили часовым механизмом и уложили в приличный фибровый чемодан. Михаил Макарович был опытным разведчиком. Он решил не маячить на небольшой площади у вокзала, а «поймать момент». И он поймал жирную «бабочку» сачком — пролеткой, которую ему выделили для операции. Он заметил, как немолодой подполковник с погонами вермахта, обливаясь потом, прет два тяжелейших чемодана. Немец останавливался и всякий раз вытирал взмокшую лысину носовым платком.

Тут как тут оказался Шевчук и предложил подвезти его до вокзала. Немец с благодарностью принял предложение извозчика. Таким образом, вслед за подполковником в зал первого класса, предназначенный только для старших офицеров и сопровождающих их лиц, были внесены не только два его личных чемодана, но еще и третий. Роль носильщиков артистически исполнили Серов и Будник. Когда их хотел остановить жандармский унтер, они приподняли чемоданы подполковника верх, а тот гаркнул, что это его имущество и его люди. Вскоре чемоданы были внутри вокзала. Два огромных чемоданища, перетянутых кожаными ремнями, «носильщики» поставили у лавки, а третий незаметно подсунули под скамью. Мощная мина сработала в два часа тридцать минут ночи с 15 на 16 ноября.

В результате взрыва потолок зала ожидания первого класса рухнул целиком. Обрушились некоторые рельсовые перекрытия. В результате диверсии погибло более двадцати старших офицеров и около ста двадцати было ранено и контужено. Кстати, во время взрыва и возникшего затем пожара со стороны станции Здолбунов прибывал воинский эшелон. Завидев зарево, охватившее станцию, машинист остановил состав. Из вагонов высыпали солдаты и открыли бешеную стрельбу из автоматов и винтовок по вокзалу. До коменданта эшелона дошли слухи, что выброшен десант Красной армии. Ситуация усилилась, когда в сторону залегших за насыпью солдат и офицеров вермахта был учинен жандармами ответный огонь. Пока разобрались, немало арийцев перестреляли друг друга…

2 января 1944 года Василий Серов на Шульштрассе прямо среди белого дня застрелил из пистолета начальника штаба немецких тыловых частей на Украине полковника фон Клюка. Командующим ими был генерал авиации Карл Китцингер. Это он издал специальную «Директиву об умиротворении на Украине», в которой говорилось об активном партизанском движении. Это он в унисон Кейтелю призывал за каждого убитого немца безжалостно уничтожать десятки славян, не жалея ни женщин, ни стариков, ни детей…

А тем временем, уйдя после боя с карателями и преодолев по болотам, бездорожью и лесам 150-километровый переход, отряд остановился возле села Велики-Целковичи. Медведевцы тут привели себя в порядок и позволили себе отдохнуть после жестоких боев. И главное — поспать! Здесь партизаны поставили под сомнение пушкинские слова: «Не ужинать — святой закон, кому